Лоуренс Блок - Вор во ржи

— Не знаю, — произнес он после паузы. — По-моему, это слегка притянуто за уши. Думаешь, она бы не перерыла все ящики?

— Не исключено, хотя…

— Она могла солгать, — решил Марти, — хотя трудно понять зачем. Но такая мысль приходила мне в голову.

— Ты еще говорил, что рубины могли быть спрятаны в башмаке паддингтонского мишки.

— Мишки? Ах да, правда говорил.

— Я не заметил в ее комнате мишки. На комоде его точно не было.

— Она держала его на кровати. А потом пересадила в креслице.

— Я видел кровать, но если там и был мишка, я его не заметил. Впрочем, на креслице его тоже не было. Кстати сказать, — тут я нахмурился, — и креслица я что-то не припомню. Разве только большое мягкое кресло «Моррис».

— А я что-то такого не припомню, хотя мебель я особо не разглядывал. Вот маленькое кресло я запомнил, потому что она пересадила на него мишку, но описать его сейчас не возьмусь. Единственным ярким пятном, которое я запомнил, была та кошмарная картина.

— Ты это о чем?

— Элвис на черном бархате. Боюсь, я не сумел сдержать эмоций. Она сказала, что это искусство черных и мне его не понять. Думаю, она пошутила, но…

— Элвис на черном бархате.

— Ты тоже обратил внимание? Такие встречаются в лавках, где продают картины с собаками, играющими в покер. Меня всегда занимало, кто их покупает, и теперь я знаю.

— Не понимаю, как я мог ее пропустить. Конечно, я торопился, но такое невнимание к тому, что меня окружает, для меня вовсе не характерно. А для вора это просто недопустимо. Но ведь я наткнулся на труп и смывался с места преступления, когда копы ломились в дверь, может, это меня и отвлекло. Видимо, я так обрадовался, обнаружив пожарную лестницу, что все остальное вылетело у меня из головы.

— Но все же не настолько, чтобы не прихватить украшения.

— Вот послушай, — перебил я Марти. — До меня сейчас кое-что дошло. Я столкнулся с Айзис в коридоре напротив номера Антеи Ландау.

— И что?

— Какого черта она там делала?

— Ты же сказал, что ждала лифта.

— Это она так сказала, и в какой-то момент он действительно пришел, и она уехала на нем, хотя и не очень быстро. Но забудь про лифт. Что она делала на шестом этаже?

— То есть?

— Я мог не запомнить Элвиса на черном бархате, — сказал я, — но я помню пожарную лестницу. Я вылез из окна спальни Ландау и спускался по шатким железным ступенькам, пока не нашел номер, в котором никого не было. Это случилось на третьем этаже, там, где жила Айзис, и…

— Нет.

— Что «нет»?

— Я отчетливо помню, — произнес Марти, — что ее номер на шестом этаже. Таким образом, она имела полное право ждать лифта в коридоре шестого этажа. Но если ее номер на шестом, и если комната, в которую ты влез, на третьем…

Мы посмотрели друг на друга.

— Кот пользуется туалетом, — сказал Генри Уолден. — Впрочем, вам это хорошо известно. Вероятно, вы его этому и научили.

— Единственное, чему я когда-либо его учил, — это перехватам, — пояснил я, скомкал лист бумаги и метнул его слева от Раффлса. Когда он на перехвате, мяч летит прямо на вторую базу. Кот поймал комок, не дав мне ее занять. — Примерно так, — пояснил я, — но не стану утверждать, что я его этому научил. Он всегда так делал. Но мне не удалось научить его самому кидать мяч. Не говоря уж о том, чтобы играть вдвоем.

— Он подошел прямо к двери туалета, — сказал Уолден, — которую я закрыл, не сообразив, что вы оставили ее приоткрытой из-за него. Поскребся в дверь, я ему открыл, он вошел внутрь, запрыгнул на сиденье и воспользовался унитазом как кошачьим лотком.

— А он спустил за собой?

— Нет.

— И никогда не спускает, — вздохнул я. — Даже его обучаемости есть предел. Забрасывать мяч на первую базу и спускать за собой воду он никогда не будет. Но во всем остальном, — я снова скомкал бумагу, — он совсем не плох.

Так я и бросал комки нашему Реактивному Дереку Джетеру. Поначалу я хотел натренировать Раффлса в ловле мышей, но одного его присутствия оказалось достаточно, чтобы все грызуны раз и навсегда покинули магазин. Так что ему ничего делать не пришлось. И все же коту ни к чему терять сноровку, я же был приятно удивлен, что после трех бокалов «Мэрилендского ржаного Кесслера» еще в состоянии скатывать и бросать ему бумажные шарики.

Генри сообщил, что в мое отсутствие продал несколько книг, получил за каждую указанную цену и даже не забыл учесть налог с продаж. На каждую покупку он выписал отдельный чек, что сам я порой забываю делать, а сделанные под копирку копии сколол скрепкой и положил рядом с кассовым аппаратом.

Одна женщина принесла на продажу полную сумку книг, и Генри уговорил ее их оставить, чтобы я оценил их на досуге. Я бегло просмотрел книги. Среди них оказалась биография Синклера Льюиса, написанная Марком Шорером, первое издание «Газового завода Макгинти» Джеймса Т. Фаррелла и пачка книг «Херитидж Пресс» в футлярах — такие всегда легко продать.

— Да, я их возьму, — сказал я Генри. — Фаррелл — настоящая редкость. Мне до сих пор не попадалось ни одного экземпляра. Правда, найти человека, который коллекционирует этого автора, будет не просто, но если книга у меня и задержится, я ее просто почитаю.

— Выглядят привлекательно, — кивнул он. — Я не вправе был называть ей цену, но не хотел, чтобы она продала их кому-то другому.

Я сказал, что он поступил совершенно правильно. Это подействовало на него, как почесывание за ухом. Еще он записал телефонные звонки. Я бегло просмотрел весь список. Звонила Кэролайн, предупредила, что отменяет нашу традиционную встречу в баре. Что-то произошло. Звонил некто Харкнесс из «Сотбис», оставил свой номер. Несколько раз звонила какая-то женщина, но не захотела назвать свое имя или оставить сообщение.

— Одна и та же женщина звонила несколько раз? — переспросил я. — А она не говорила, что ее имя Элис?

— Не говорила.

— Гм-м. А не похоже, что ее зовут Элис?

Мой вопрос его озадачил, и не удивительно.

Мне пришло в голову, что, если бы не третья порция виски, я бы такого не ляпнул. Три бокала виски на практически пустой желудок, это если не считать сандвичей с пастрами. Хотя что в них толку, когда вся их впитывающая способность ушла на крем-соду.

Мне пора было закрываться. Генри помог занести стол, я опустил ставни, поменял воду Раффлсу и выполнил все остальные вечерние ритуалы. Раффлс видел все это неоднократно, а Генри наблюдал за мной так внимательно, как будто я каждым своим движением посвящал его в тонкости книготорговли.

Я хотел предложить ему пару долларов, но он наотрез отказался от денег. Сказал, что ему было очень приятно провести здесь несколько часов и этот опыт, возможно, пригодится ему в будущем. Так или иначе ему предстоит устроить свою дальнейшую жизнь, и провести ее в книжном магазине — далеко не худший вариант.