Ирина Волкова - Люблю секретных агентов

Адела переводила рассказ индейца не понимающему испанского Бобчику.

— Жуть какая, — поёжился Бобчик. — Это настоящее варварство — приносить человеческие жертвы.

Адела перевела.

Уайна Инти удивлённо посмотрел на "нового русского".

— А разве ваш народ никогда не приносил человеческих жертв?

— Нет, — покачал головой Бобчик. — Слава богу, хоть этого в России не было.

— Да ладно тебе, — не выдержала Адела. — Ты ещё будешь о варварстве рассуждать. Держу пари, что на дне Беломоро-балтийского канала гораздо больше человеческих жертв, чем во всём "Городе-пуме". Не забывай, что только Сталин укокошил почти двадцать миллионов человек, а до него ещё были Пётр Первый и Иван Грозный. Так что нечего катить бочку на инков за то, что они когда-то кого-то прирезали во время религиозной церемонии. Держу пари, что русские запросто могли бы претендовать на место чемпионов по уничтожению собственного народа.

— Я имел в виду религиозные жертвоприношения, — возразил Бобчик.

— Я тоже, — упрямо сказала Адела. — Идеалы коммунизма ещё менее реальны, чем боги и духи инков, так что по сути это одно и то же — ставить к стенке "врагов народа" во имя светлого коммунистического будущего или убивать людей на алтарях храмов во имя светлого будущего Тауантинсуйу . И самое забавное, что в обоих случаях результат один и тот же: русские от голода "сосут лапу", а инки сосут сушёного куя .

— Не ссорьтесь, — попросила я. — Вы выбрали не лучшее время для политических дискуссий.

— А сейчас индейцы приносят человеческие жертвы? — поинтересовался Бобчик.

— Только в особых случаях, — пожал плечами Уайна Инти.

Миновав ровные прямоугольники полей, мы перевалили через очередной невысокий холм, и перед нами открылась величественная панорама трёх возвышающихся друг над другом крепостных стен, сложенных из гигантских каменных глыб. В отличие от европейских крепостей, стены Саскайуамана были построены в форме ломанных линий и казалось, состояли из множества кубов, выстроившихся впритык друг к другу вдоль волнистой зелёной линии холмов. Уайна объяснил, что, по задумке древних архитекторов, зигзагообразная конструкция стен имитировала молнию.

Чуть пониже уходящих за горизонт крепостных стен примостился небольшой домик с черепичной крышей, в котором продавались местные сувениры. Около домика стоял потрёпанный белый пикап. Кроме скучающего у прилавка с открытками и кустарными поделками индейца, вокруг не было видно ни одной живой души. После бурлящего, как Рио-де-Жанейро во время карнавала, Куско, Саскайуаман показался мне самым спокойным и тихим местом на земле, если, конечно, не вспоминать о человеческих скелетах, замурованных под его стенами.

— Сначала мы пойдём в храм Солнца, — сказал Уайна Инти. — Его, как и крепость, начали строить по приказу Инки Пачакутека. Строительство продолжил его сын, Тупак Юпанки, а завершил его Гуайна Капак.

Мы прошли к лестнице с широкими, заросшими травой ступенями, зажатой между высокими каменными стенами, и начали подниматься вверх.

— Хотел бы я знать, о чём Адела постоянно шепчется с этим индейцем, — задумчиво произнёс Бобчик.

— Наверное, о сокровищах Атауальпы, — усмехнулся Луис.

— Не нравится мне всё это, — мрачно покачал головой "новый русский".

— Только не говори мне что ты ревнуешь Аделу к этому образчику кечуанской красоты, — сказала я. — Какая разница, о чём они говорят? Лучше посмотри, как здесь красиво. Каменные глыбы подогнаны буквально вплотную друг к другу, без всякого цемента, и никакие землетрясения им не страшны.

— А ты обратила внимание, что они специально отходят в сторону, чтобы мы не слышали, о чём они шепчутся?

Бобчик упорно не хотел изучать шедевр инкской архитектуры.

Словно уловив его настроение, Адела подбежала к нам и чмокнула Бобчика в щёку.

— Вы побудьте здесь, а мы с Уайной поднимемся на Трон Инки, — сказала она. — Мы должны быть там только вдвоём, поскольку мы оба — потомки Атауальпы, и Уайна хочет показать мне кое-какие магические ритуалы наших предков.

— Что это ещё за Трон Инки? — недовольно спросил Бобчик.

— Это место ещё называется к'усильюх хинкинан , "место, куда взбирается обезьяна", — объяснила Адела. — Оно тут, неподалёку. Мы быстро.

Не дождавшись ответа, подруга грациозно повернулась на каблуках и побежала к Уайне Инти. Бобчик, тихо ругаясь сквозь зубы, следил, как Адела и индеец скрылись за очередной каменной стеной.

— Да ладно, расслабься, — попытался успокоить его Луис. — Пусть Адела поиграет в индейскую магию, раз уж ей так этого хочется. Если ты будешь дёргаться из-за каждого её каприза, то окончательно угробишь свою нервную систему.

— Наверное, ты прав, — вздохнул Бобчик. — А ты, случайно, не в курсе, кого инки обычно приносили в жертву? Рабов или пленников?

Луис задумался.

— Пленники, конечно, тоже годились, но в особо важных случаях, для того, чтобы умилостивить богов, требовались красивые принцессы или молодые девственницы. Им оказывали почести, убивали, а затем мумифицировали. Несколько лет назад недалеко от кратера вулкана Ампато археологи нашли мумию принцессы инков, которую назвали Хуанита или "Дама из Ампато". Эта девушка была посвящена Апу , богине гор.

Помимо обычных жертвоприношений, два раза в год, в дни зимнего и летнего солнцестояния, инки совершали ритуал капаккоча , что в переводе означало "царские грехи". Приносимые в жертву красивые девушки и дети своей смертью искупали грехи правящей династии. Жертвоприношения осуществлялись в Куско на площади Оружия, и каждый раз жрецы убивали по четыре жертвы, посвящая каждую отдельной провинции Тауантинсуйу . Тела убитых заворачивали в одеяла и усаживали их таким образом, чтобы их лица были направлены к восходящему солнцу. Духи жертв отправлялись в долгий путь к богу-творцу Виракоча, чтобы ходатайствовать за правителя империи Инков.

— Так, значит, инки приносили в жертву красивых молодых принцесс, — мрачно заметил Бобчик. — А ведь Адела — молодая и красивая принцесса инков.

— Что ты имеешь в виду? — посмотрел на него колумбиец. — Неужели ты думаешь?..

— Думаю, — сказал Бобчик.

— Нет, этого не может быть, — решительно заявила я. — Это было сотни лет назад. К тому же Аделу даже с большой натяжкой нельзя назвать принцессой инков, да и вообще, насколько я знаю, боги предпочитали девственниц, а уж на девственницу Адела точно не тянет.

— Мало ли, что она не девственница, — возразил Бобчик. — На безрыбье и рак рыба. Кстати, кто-нибудь знает, где находится этот Трон Инки, или как его ещё там называют?

— К'усильюх хинкинан, — подсказала я. — "Место, куда взбирается обезьяна". Понятия не имею, где это находится.