Ирина Волкова - Смертельный номер

Небольшая коробочка незаметно перекочевала под столом от Совка к Свидерскому. Допив кофе, Руслан расплатился и вышел из сумрака леса на слепящий солнечный свет. Совок заказал себе еще одну кружку "Будвайзера". Глядя на миниатюрную обнаженную фею, загадочно улыбающуюся у кромки воды, он вспоминал ускользнувшую от него фальшивую румынку из электрички и пытался представить, как она будет выглядеть без одежды.

Выставочный павильон у площади Испании был оцеплен кольцом полицейских, без особого успеха пытающихся разогнать плотную толпу зевак. Фоторепортеры азартно щелкали камерами, операторы телеканалов жадно ловили объективами носилки с ранеными, которых команда спасателей извлекала из-под обломков. Завывали сиренами отъезжающие с места трагедии машины скорой помощи.

"Баски", "взрыв", "террористический акт", — повторяли люди из толпы.

Эту версию приняла полиция, телевизионщики и зеваки. Не верили в нее лишь Доминго Рибейра, полковник Главного департамента государственной безопасности и работающие под его началом агенты.

Полковник так и не смог понять, в чем заключался их просчет. Операция была тщательно подготовлена, работающий под прикрытием лейтенант Орталь действовал согласно плану. Более того, он находился под постоянным наблюдением сотрудников DGSE.

Казалось, что риск практически исключен. Человек, пообещавший вывести Орталя на потенциального покупателя шахмат Канесиро, назначил встречу в людном месте, набитом видеокамерами и полицейскими. Прежде, чем начать переговоры, он хотел взглянуть на пешку и убедиться в ее подлинности.

Ни одна подозрительная личность не приближалась к Орталю до момента, когда раздались взрывы. Помимо стандартного взрывного устройства, обрушившего северный угол павильона, сработали шумовые и дымовые гранаты, после чего началась полная неразбериха. В возникшей панике люди полковника потеряли Орталя из виду. Съемка на скрытую камеру тоже ничего не дала — все помещение было заполнено густым дымом.

В итоге выставочный павильон взорван, Орталь убит — заколот заточкой, а драгоценная пешка Канесиро бесследно исчезла. Сотрудники DGSE не имели ни малейшего представления о личности убийцы. К нему не вела ни одна ниточка. Лейтенант Орталь в самых разных местах, где его могли услышать темные личности из числа русских эмигрантов, сообщал, что ищет покупателя для уникальных восточных шахмат, усыпанных бриллиантами. Притворяясь пьяным, он терял в барах визитные карточки с номером своего сотового телефона или оставлял их своим новым знакомым.

Человек, назначивший Орталю встречу в выставочном павильоне, позвонил из телефона-автомата. Он был настолько осторожен, что воспользовался модификатором голоса. Никаких сведений о себе он не сообщил, лишь сказал, что его интересуют шахматы, но вначале он хочет на них посмотреть. Орталь ответил, что из соображений безопасности приносить на встречу шахматы не станет, но готов показать их фотографию и одну из фигурок. Встретиться в выставочном павильоне предложил звонивший. Назвать себя или описать свою внешность он отказался и сказал, что в такое-то время сам подойдет к Орталю.

Полковник Рибейра не сомневался в том, что убийца знал наверняка, что никаких шахмат у Орталя нет. Более того, убийца был уверен, что Орталь принесет на встречу пешку Канесиро. В противном случае он не стал бы организовывать столь тщательно продуманное убийство. Вывод очевиден: убийца Орталя или человек, пославший его, имеет осведомителей в Департаменте Госбезопасности. Это было намного хуже, чем катастрофический провал операции.

Подумав о предателе, полковник стиснул зубы. Его терзала ярость от осознания собственного бессилия, от невозможности изменить происшедшее. Возможно, этот провал станет концом его карьеры в DGSE. Да что там карьера! Лейтенант Орталь потерял жизнь.

Несколько мгновений Рибейра боролся искушением поднести пистолет к виску и спустить курок. Хотя нет. Самоубийство — выход для трусов.

Трусом полковник себя не считал, но сейчас он сам не мог понять, что его больше ужасает — предстоящей разнос у начальства или объяснение с женой погибшего лейтенанта.

Весело насвистывая, Совок поднялся вверх по Рамбле и, свернув на улицу Кармен, бодро зашагал вглубь Китайского квартала. Он направлялся в каталонский ресторанчик, знаменитый своей паэльей.

На перекрестке с улицей Хоакина Косты он задержался, привлеченный свистом и возбужденными возгласами мусульманских эмигрантов. Причину этого неожиданного оживления он понял сразу.

К перекрестку, звонко цокая каблучками по асфальту, шла молодая блондинка в туфлях на высоченной платформе. Ее умопомрачительные формы, плотно обтянутые лоскутками блестящей ткани, которые язык не поворачивался назвать одеждой, были способны ввести во грех самого пророка Магомета.

Прекрасно сознавая силу своих бабьих чар, девица зазывно раскачивала бедрами, а ее вздымающийся в такт дыханию бюст, казалось, вот-вот выпрыгнет из глубокого как горное ущелье выреза блузки.

Невольно Совок округлил рот, собираясь, подобно маврам, восторженно присвистнуть, но звук, едва родившись, замер у него на губах. Блондинка перехватила его взгляд, и самодовольное выражение на ее лице в мгновение ока сменилось испугом.

Совок наморщил лоб, соображая, чем вызвана столь резкая перемена настроения, и тут же понял, в чем дело. Отвлекшись на упоительный танец бедер и манящую таинственными глубинами ложбинку между грудями, он не обратил внимания на лицо блондинки, иначе бы он сразу ее узнал.

Совок всегда гордился своей зрительной памятью. Вот и сейчас перед его внутренним взором нарисовались светлые серые глаза и вздернутый хохляцкий нос с задорными конопушками в обрамлении надвинутого на лоб вдовьего черного платка. Фальшивая цыганка из поезда!

Злорадная ухмылка Совка убедила Крусиграму, что ее узнали. Инстинкт самосохранения сработал мгновенно. Сорвавшись с места, хохлушка со спринтерской скоростью помчалась вперед. Ее тяжелые платформы грохотали по асфальту, как подковы скакового жеребца. Промедлив не более секунды, за ней стартовал и Совок. Вслед бегущим неслись возбужденные возгласы мусульман.

— Итак? — Зиновий Аристархович Ростовцев вперил в начальника службы безопасности тяжелый немигающий взгляд.

— Я все выяснил, — доложил Михаил Батурин и поведал олигарху историю о пьяном Совке, сбившем одним выстрелом два вертолета.

Ростовцев пожевал губами, размышляя.

— Ты уверен, что все было именно так?

— В Испании у меня надежные осведомители.

Встав из-за стола, Зиновий Аристархович зашагал по кабинету, возмущенно всплескивая маленькими пухлыми ручками.