Ирина Волкова - Флирт с дьяволом

— Вот это да! — обрадовался Ледрю. — Да ведь это же сенсация! Только меня удивляет несколько непривычное сочетание русских и корсиканцев. Насколько я знаю, раньше они никогда не сотрудничали друг с другом.

— В данном случае я скорее поставил бы на русских, — сказал Гранье. — У корсиканцев несколько другой стиль.

— Да и в отеле, насколько мне известно, нет корсиканцев, — согласился Ксавье. — А вот русских навалом. Ещё меня настораживают странные отношения Оболенского и фиктивной Стефании. Я видел как они дрались около озера, затем прибежали трое русских — Ерофеев, Большеухов и Драчинский. Они набросились на рокера, оглушили его и ушли вместе с подставной принцессой.

— Может быть, за настоящей принцессой охотятся конкурирующие группировки русской мафии? — предположил инспектор. — То есть Алекс принадлежит к одной группировке, а эта троица — к другой? Или вначале они были все заодно, а потом Оболенский решил играть по своим правилам и из-за этого поссорился со своей сообщницей? Впрочем, гадать не имеет смысла. Я придумал, как мы сможем установить истину.

— И как же? — поинтересовался папарацци.

— Мы запрём их всех вместе в тренажёрном зале, — объяснил Гранье. — Троих русских, рокера, лже-Стефанию и графиню Мотерси-де-Белей.

— Постойте! — возразил Ледрю. — Вы же собирались использовать Оболенского в качестве приманки для убийцы, так что вы не можете запереть его вместе со всеми. Так убийца, чего доброго, их всех угробит. И зачем помещать туда графиню? Она же не имеет отношения к русским.

— Но она жена Пьера Большеухова, — сказал инспектор. — К тому же я надеюсь, что она проговорится ещё об одном преступлении.

— Что вы имеете в виду?

— Как что? — пожал плечами инспектор. — Я хочу узнать, кого и как она угробила в своей машине, чтобы инсценировать собственную смерть.

— По-моему вы забыли, что Большеухов совсем недавно сделал попытку придушить свою дорогую жёнушку, — заметил Ксавье. — Если вы запрёте их вместе, то, скорее всего, получите, как минимум, ещё один труп. Кроме того, с чего это вам взбрело в голову запирать их в тренажёрном зале? Там же полно всяких железяк — штанги, гантели. С таким подручным материалом они уж точно поубивают друг друга!

— Если я запру их всех в одном номере, они почувствуют подвох, — объяснил Гранье. — А так я скажу, что перевожу их в тренажёрный зал в интересах следствия, чтобы полностью изолировать их от контактов с другими свидетелями. А чтобы они друг друга не поубивали, я их всех прикую наручниками к тренажёрам на приличном расстоянии друг от друга и позабочусь, чтобы в пределах их досягаемости не валялись гантели и диски от штанг.

— Впервые в жизни слышу такой бред, — покачал головой репортёр. — Во-первых, это совершенно противозаконно, а, во-вторых, с чего вы взяли, что они станут обсуждать свои планы относительно покушения на Стефанию?

— Я заставлю их это сделать, — ухмыльнулся инспектор. — Русская мафия совершила-таки прокол. У одного из этих парней истёк срок шенгенской визы. Его-то мы и используем.

— А что с Оболенским? Вы всё-таки решили приковать его к тренажёру его вместе со всеми?

— К сожалению, не получится, — расстроенно сказал Гранье. — Он нам нужен для другого. А жаль…

— Чего вам жаль? — не понял Ледрю.

— Этот рокер ведь тоже пытался прикончить графиню, — объяснил полицейский. — Представляете, что творилось бы в тренажёрном зале, если бы мы запихнули туда ещё и Алекса Оболенского?

— Бьюсь об заклад, что вы получаете от всего этого какое-то извращённое удовольствие, — заметил Ксавье. — У меня создаётся странное впечатление, что возможность понаблюдать за скандалом вас привлекает не меньше, чем перспектива раскрыть заговор против династии Гримальди.

— Должен же я получать удовольствие от работы, — пожал плечами инспектор. — Вы не представляете, как скучно служить в провинции, где никогда ничего не происходит. Кстати, ещё один факт, который сможет вас заинтересовать. Представляете, Оболенский попросил меня срочно достать для него дюжину перчаток для разделки рыбы. Вроде бы с их помощью он намерен поймать убийцу. Как вы думаете, что он собирается с ними делать?

— Дюжину перчаток для разделки рыбы? — недоверчиво переспросил репортёр. — Он что, собирается открыть небольшой рыбзавод?

— Любопытно, да? — задумчиво произнёс полицейский.

— А он, случайно, наркотиками не балуется? — поинтересовался Ледрю.

— Не похоже, — ответил Гранье.

— И вы собираетесь купить ему эти перчатки? — спросил Ксавье.

— Конечно, — пожал плечами инспектор. — Я уже послал за ними своего человека. Неужели вам самому не любопытно узнать, что из этого получится?

— Любопытство сгубило кошку, — заметил репортёр. — Но в целом мне нравится стиль вашей работы.

— Не представляю, как я мог позабыть, что у меня кончается виза, — опустив глаза, как не сделавший домашнее задание школьник, промямлил Влад Драчинский. — Мне так понравилась ваша страна, что я потерял счёт времени, совсем как Рип Ван Винкль.

— Ах, ты забыл, — усмехнулся Гранье. — Ну ничего, за двадцать пять лет, которые ты проведёшь в тюрьме, у тебя будет время для того, чтобы многое вспомнить.

— Двадцать пять лет в тюрьме? — не веря своим ушам, повторил поэт. — За то, что у меня просрочена виза?

— Пять лет за визу и двадцать лет за участие в террористическом заговоре и попытку покушения на принцессу Стефанию де Монако! — яростно проревел инспектор.

Ему нравилась роль "плохого" полицейского.

— Что? — спросил Влад, чувствуя, как его тело покрывается липким холодным потом. — Какой террористический заговор? Какое покушение?

— Не прикидывайся идиотом! Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю! — состроил страшную рожу Гранье. — В полицию Монако позвонили и предупредили о ваших преступных намерениях.

Ничего не понимающий Драчинский тупо уставился на инспектора.

"Здесь что, уже как в Америке, даже лёгкий флирт с женщиной рассматривается, как сексуальное домогательство и считается уголовным преступлением?" — с ужасом подумал он. "Но ведь этот тип обвиняет нас в терроризме, а не в сексуальном домогательстве. И как только он додумался до такого?"

"Всё, он сломался", возликовал в душе Гранье, увидев растерянность и страх, написанные на лице поэта.

— Уведите его и заприте вместе с остальными террористами! — приказал он сержанту Леруа.

— Вы что, спятили? Как вы смеете? Вы хоть понимаете, что вы делаете? Всё-таки мы находимся в цивилизованной Европе, а не в застенках сталинского Гулага, — возмущённо кричала графиня Мотерси-де-Белей, пока инспектор Гранье с помощью дюжего полицейского приковывал её наручниками к аппарату для развития ягодичных мышц.