Галина Куликова - Леди из нержавейки

— Думаю, нам все-таки, стоит связаться с Глебом, — сказала притихшая Полина.

— Спустимся к моему соседу Толику. Не доверяю я телефону, который пережил квартирный обыск.

Сияющий всеми цветами радуги Толик вытаращился на Полину и тут же предложил ее нарисовать. По ходу дела он шаркал ножкой, суетливо вытирая руки тряпочкой, смоченной в растворителе. Квартиру наполняли запахи краски и олифы.

— Такое впечатление, что ты рисуешь руками, — оглядев грязного Толика, предположил Виктор.

— А хоть бы и руками. За это нынче «Оскаров» дают.

— Он нигде не учился, — пояснил Виктор Полине. — Самородок.

— Боже мой, — пробормотала Полина, остановившись перед портретом бульдога, у которого зубы росли по всей голове, из пасти торчали два языка, а ноги бежали отдельно от туловища.

— Ну как? — спросил Толик. — Впечатляет?

— Впечатляет, — согласилась Полина и добавила:

— Очень… стильно.

— Так я не понял, — обернулся Толик к Виктору, — что у тебя с телефоном? Хулиганы все звонят?

— Точно. Я с горя трубку о стенку шмякнул.

— Ну, ты крутой. У тебя же дорогой аппарат был!

— Я, когда разозлюсь, с катушек слетаю.

— Звони в лабораторию, — поторопила его Полина. — А то опять никого не застанем.

— Глеб! — обрадовался Виктор, когда на том конце провода сняли трубку. — Это я. У Толика Покровского. И, кстати, я не один. С Полиной. Нет, это ты дурак, а не я. Она вернулась вовремя, надо было слушать как следует. Нет, никто нас не преследует. А у вас как? Да ты что?! Не врешь? Нет, правда? С ума сойти! Я должен сам посмотреть. Ты это про кого? Прямо на стоянке? Ладно, мы пройдем через переулок, ждите.

— Что у них? — нетерпеливо спросила Полина.

— У них программа заработала, — выпалил Виктор. — А я тут прыгаю, как шарик в лототроне! Гадство.

— Да черт с ней, с программой, — разозлилась Полина. — Ребята что-нибудь узнали?

— Им не до этого было! — обиделся Виктор. — Результаты же пошли.

Полина завела глаза вверх:

— Вы все кретины.

— Мы ученые!

— Вы ученые кретины.

— Да ты не понимаешь! Мы рассчитывали все закончить к весне, думали, к осенней выставке не успеем. Она через две недели открывается. А тут такие дела! Может, у нас все получится? Тогда вопросы с деньгами будут сняты.

Полина скептически посмотрела на него:

— А ты не боишься, что в преддверии триумфа одного из авторов гениального творения укокошат? Сейчас мы поедем в лабораторию, и уж я задам перцу своему братцу!

— Кстати, за входом в институт следят, — спохватился Виктор. — Глеб сказал, там постоянно дежурит незнакомый темно-серый «жигуль».

— Ты слишком легко ко всему относишься, — продолжала распекать его Полина.

— Я уже как-то привык. Притерпелся. Не забудь, когда я шел к Бобкову, то настраивался на самое худшее.

— Ага, и, когда ничего не случилось, впал в эйфорию.

Толик, который прислушивался к их разговору, внезапно предложил:

— Витек, если у тебя проблемы, рассчитывай на меня. Хочешь, — он понизил голос до шепота, — оставь у меня девчонку, а сам поезжай на разборки. Чего ее с собой таскать?

— Нет, Толик, ты будешь к ней приставать.

— А че, она занята?

— Верно мыслишь.

— А че за хмырь?

— О чем вы шепчетесь? — спросила Полина. — Нашли время для мужских секретов!

— Да мы так… — Толик смотрел на нее с неприкрытой грустью. Ему было жаль, что к ней не удастся поприставать. Виктор очень хорошо его понимал.

— Кстати, пока мы здесь, позвони хирургу, — спохватилась Полина. — Ты ведь записал телефоны?

— Записал. У меня где-то была его визитка, только в этом разгроме я ее не нашел. Или ее тоже украли?

Полина развлекала Толика разговорами, а Виктор накручивал телефонный диск.

— Его нигде нет, — наконец сообщил он. — Ни дома, ни в кабинете никто трубку не берет.

— А в клинике нет секретарши или регистраторши?

— Думаю, сейчас уже довольно поздно. Надо будет озаботиться звонками завтра с утра.

— Плохо, — сказала Полина. — Вокруг тебя идет какая-то возня, а мы до сих пор ничего не поняли. Так что, едем в лабораторию?

— Да, только по дороге надо не забыть заскочить за фотографиями.

В киоске встревоженная девица сообщила:

— Здесь вышло только два кадра!

— Все нормально, — успокоила ее Полина. — Так и должно быть. Я тогда как раз вставила новую пленку, — пояснила она Виктору.

Не сделав и двух шагов, они достали фотографии и склонили головы друг к другу.

— Фу, какой противный, — сказал Виктор, разглядывая человека, которого Полина снимала через окно.

— А кадры отличные получились! — воскликнула Полина. — Ты знаешь этого типа?

— Впервые вижу. Его легко запомнить, ведь он рыжий.

— Шатен, — возразила Полина. — И весьма эффектный.

— Это у женщин так принято: называть страшных, но шикарно одетых мужиков эффектными?

— Ну, я бы не сказала, что он шикарно одет… — протянула Полина. — Хотя прыгать по кустам можно и в менее заметном костюмчике, согласна.

— Типично бандитские штучки, — фыркнул Виктор, беря в руки второй снимок. — Круглосуточный выпендреж.

Человеку на фотографии на вид было лет двадцать пять — двадцать семь. Худое лицо с длинным тонким носом, большой рот и короткий подбородок. Удручающая внешность, если не считать глаз — больших и умных, как у собаки. На снимках, которые удалось сделать Полине, они выражали тревожную озабоченность.

— Мы его мигом засечем, если увидим еще раз, — обрадовался Виктор.

— И что с того? Неизвестно главное — кто он такой?

— Возможно, это тот самый хмырь, который угрожал мне по телефону.

— Хочешь сказать, он может быть убийцей?

— Да, — нахмурился Виктор. — Вполне.

Когда они добрались до места, уже стемнело. Виктор и Полина молча шли дворами к задней двери института. Левка Емельянов поджидал их в предбаннике, приплясывая от холода.

— Я уже тут обкурился, вас дожидаясь. Привет, Полинка! — Он шутливо отсалютовал ей дымящейся сигаретой. — Как всегда, свежа и воинственно настроена.

— Сдается мне, вы недавно виделись? — как бы между делом спросил Виктор у Полины, когда они поднимались по лестнице. — Или мне показалось?

— Нет, почему? Мы действительно встречаемся время от времени.

Виктор надулся. «Интересно, — подумал он, — почему она с Левкой иногда виделась, а со мной — никогда? После ее замужества не было ни одной случайной встречи. И Глеб ничего о ней не рассказывал. Так, общие слова. Ну, развелась, не сошлись характерами. Ну, учится. Живет одна, муж оставил ей квартиру. Когда родители приезжают из командировок, по две-три недели гостит у них»..

Виктор смутно помнил здоровенного брюнета со смазливой мордой, который бегал за юной Полиной и за которого она позже все-таки вышла замуж. Кажется, его звали Николаем. Виктор не смог прийти на свадьбу, только подарок послал. Вот подарок он помнил — это был английский чайный сервиз, который ему помогла выбрать его тогдашняя дама сердца.