Галина Куликова - Муха на крючке

— На чем конкретно она их сомкнула? — уточнила Василиса. — Судя по твоему голосу, это место тебе слишком дорого.

— Не остри, пожалуйста. Кстати, почему ты звонишь в неурочное время? И откуда ты звонишь? Надеюсь, не из офиса?

Василиса рассказала ему про Спичкину.

Закончив повествование, она спросила:

— А что ты сам про нее знаешь?

— Мало что. Знаю только, что эта тетка занимается экстремальным видом спорта — бегает с гантелями. Пробегает несколько километров в день — утром и вечером. Маршрут ее в том числе пролегает и по этому растреклятому парку.

— Ну ты и скотина, Кудесников! — не выдержала Василиса. — Просила же: говори мне все, что разузнаешь. А ты!

— Да зачем тебе это знать? Чтобы ты пялилась на Спичкину, когда надо и когда не надо?

Она баба умная, может и просечь твой интерес.

Зачем это нам?

— Может быть, какая-то кроха информации спасет мне жизнь? — патетически ответила Василиса.

— Перестань. — Было ясно, что Кудесников скрючил сливу. — Значит, ты звонила из-за Спичкиной?

— Нет, я по другому делу. У меня сегодня намечается встреча с Барсовым. В нерабочей обстановке.

— Хочешь сказать, он назначил тебе свидание? — оживился Арсений.

— Отнюдь. Я договорилась с Таланским, он придумает для меня повод заехать к Барсову домой после работы. Вот тут-то я и проверю на прочность коммерческого директора!

Ведь вполне может быть, что Барсов и готов обратить на меня внимание, но не хочет делать это на работе. А у себя дома, где стены будут, соответственно, только помогать, раскрепостится и…

— И?.. — переспросил Кудесников на высокой ноте. — На какую прочность ты собираешься его проверять? С ума сошла? А если он маньяк?

— Ты меня подстрахуешь, — уперлась Василиса.

— Каким это образом?

— Не знаю, придумай, ты же солист, а не я.

А я всего лишь твоя подтанцовка.

— Причем самодеятельная! — разозлился Кудесников. Потом подумал и неохотно добавил:

— Ладно, если ты все же задержишься у него дольше, чем на пять минут, открой балконную дверь.

— А если у него нет балкона?

— Тогда окно, на улице лето.

— А если у него кондиционер?

— Тогда придется тебе, Василиса, помирать за идею.

— За какую идею? — возопила та, но Кудесников уже повесил трубку, даже не поинтересовавшись, на какое время Василиса запланировала визит.

«Как же он собирается в таком случае меня страховать?» — думала она. Всю вторую половину дня она была занята тем, что отвлекала Шувалова от мыслей о докладе. Однако доклад его интересовал безумно, и он изобретал всякие способы, чтобы точно выяснить, какой объем работы Василисе удалось сделать. Отловив секретаршу во время ее очередной пробежки по коридору, Игорь Михайлович не выдержал.

— Василиса! — воскликнул он, повысив голос. — Вы заставляете меня думать обо всякой ерунде!

— О какой? — кокетничая, спросила та.

— О такой! Будто сами вы ни хрена не работаете, а выходите ночью на крыльцо, махнете платком, являются двое из ларца — одинаковы с лица и все вам на блюдечке с голубой каемочкой приносят.

— Вам-то не все равно? — нахально ответила Василиса. — Главное, доклад будет.

— Завтра? — уточнил Шувалов.

— Завтра.

— Утром? — не отставал он.

— Утром.

— Тогда, может быть, объясните мне, где он?

— На столе возле компьютера, — попыталась отговориться Василиса, но Шувалов схватил ее одной рукой за локоть, а другой помахал перед ее носом двумя сиротливыми страничками:

— Хотите сказать — это он?

— Игорь Михайлович! Я слово даю… Ну что вы, в самом деле, пристали? Не думаете же вы, что я пропила ваш доклад!

— Думаю, что не пропила, а потеряла! Василиса, если вы признаетесь честно, у меня еще будет время набросать новый вариант.

— Вы меня схватили за укус, а он еще болит, — воспользовалась недозволенным приемом Василиса.

Шувалов отдернул руку, как будто его ошпарили.

— Ладно, — пробормотал он. — Поговорим завтра.

Это прозвучало довольно угрожающе, но Василиса даже внимания не обратила. Все ее помыслы были устремлены к Барсову. Ей не терпелось проверить истинное отношение коммерческого директора к своей особе. «Не может быть, чтобы ловелас, охочий до каждой девицы, остался равнодушен ко мне. Тем более теперь, ведь раньше я никогда не выглядела столь хорошо, как сейчас, благодаря стараниям Пипы и материальным вложениям Кудесникова». Кроме того, ее беспокоили записи в еженедельнике Барсова и странные манипуляции, которые он проделывал с фарфоровой куклой.

Презрев возможные выпады Шувалова, Василиса улизнула с работы пораньше и поймала такси. Когда Барсов вышел из «стекляшки» и сел в свой автомобиль, Василиса велела шоферу следить за ним. Вопреки ее надеждам, Барсов все-таки поехал не домой, а направил свои стопы в некий незнакомый Василисе клуб.

Возможно, там были ресторан, сауна и все, чего душа пожелает. Поэтому ждать его у входа представлялось долгим и скучным занятием.

Тогда Василиса решила съездить в тот самый парк, который вчера произвел столь гнетущее впечатление на Кукушкину, и оглядеться по сторонам. Пока еще светло. Приняв такое решение, она почувствовала себя смелой и неординарной девушкой. И вот здесь события стали развиваться самым неожиданным образом.

Едва Василиса, запасшаяся на всякий случай адресом Надежды Павловны, ступила под сень лип, стиснувших асфальтированную дорожку с обеих сторон, как увидела, что вдалеке мелькнула знакомая фигура в красном. Именно в красном приходила сегодня на работу Спичкина. Вероятно, она приехала прямо вслед за Василисой, только свернула от метро в другую сторону. «Судя по всему, ее дом остается справа. Куда же это Надежда Павловна спешит?» Оказалось, что Надежда Павловна спешит в некую торговую точку. Но только не за продуктами, как это можно было бы предположить. Она зашла не куда-нибудь, а в магазин «Охотник и рыболов», вывеска которого была украшена головой медведя с эмалевыми глазами. Василиса прошмыгнула следом за ней, изо всех сил надеясь, что Спичкина не станет озираться по сторонам. Впрочем, в магазине было где спрятаться. Внутри он оказался тесным, неудобным и был набит покупателями под завязку. В центре зала стояли стенды с образцами товаров, так что у Василисы не возникло никаких проблем с наблюдением. Она стояла и смотрела, как Спичкина покупает леску на плоской синей катушке.

"Вот это да! — подумала Василиса. — Неужели это Спичкина собирается меня ухлопать?

Не слишком приятное открытие. Зато какое своевременное!" Она дождалась, пока Надежда Павловна выйдет на улицу и удалится на приличное расстояние. И только потом отважилась последовать за ней. Не доходя до дома Спичкиной, Василиса уселась на скамью под липами и принялась размышлять. Какой у Спичкиной мог быть мотив? Допустим, почему она могла убивать секретарш, понятно. Кукушкина ясно сказала, что Надежда Павловна без ума от Барсова. А он вместо того, чтобы подарить ей хоть чуточку внимания, ухлестывал за всеми секретаршами по очереди. Чем, вероятно, ранил большое недоброе сердце одинокой женщины. Но почему Спичкина дожидалась того момента, когда секретарши увольнялись? Это было совершенно необъяснимо.