Галина Куликова - Синдром бодливой коровы

Настя дрогнула. Обаяние Ивана было сокрушительным, словно сибирская река, пошедшая в разлив. Тем более что он весь вечер упорно концентрировал его на одной-единственной женщине.

Итак, сначала они поехали к нему домой и застали в квартире кучу подвыпивших гостей, которым Иван представил Настю как «очень хорошую знакомую».

Мать Ивана, невысокая блондинка, одетая в кремовое платье, была похожа на розу, тронутую увяданием. Она встретила спутницу своего старшего сына на удивление тепло и даже показала ей семейный альбом Ее младший сын еще не вышел из школьного возраста и был озабочен только тем, как бы незаметно выскользнуть на балкон и выкурить сигаретку. Ивану и Насте он постоянно мешал, потому что именно на балконе они пытались найти уединение для серии поцелуев, в процессе которых Настя потеряла сережку. Правда, она лишь мимолетно пожалела о ней.

В конце концов Иван сел за руль «Тойоты» и взял курс на ее дачу. Они единогласно решили, что лучше продолжить пить вино, оставшись наедине.

Любочка Мерлужина стояла у окна и пристально смотрела на луну, которая уставилась на нее огромным круглым зрачком. Полнолуние всегда вызывало у нее тревогу, а сейчас ее даже озноб пробрал — таким все казалось, вокруг торжественным и страшным. Она оторвалась от созерцания ночного пейзажа и включила торшер. Половина второго ночи — пора начинать готовиться.

Любочка сходила на кухню и принесла оттуда большое керамическое блюдо и длинную свечу в стакане, которая осталась еще с Нового года. Потом извлекла из секретера коробку с почтовым набором и достала из нее лист бумаги, украшенный узорами. Опустилась на стул и, нацелив ручку на самый верх страницы, сосредоточенно закрыла глаза. Сидела так минуты две, потом вышла из ступора и принялась быстро писать. Каждую новую мысль — с нового абзаца. Получился почти целый лист убористого текста.

Едва она закончила, как во входную дверь кто-то тихо поскребся. Словно любовник. Но это не любовник, нет! К любовникам она никогда не относилась с таким пиететом.

Любочка улыбнулась и, с грохотом отодвинув стул, полетела к двери.

— Слава богу, что ты уже здесь! Одной как-то неуютно, — сказала она и нервно хихикнула:

— Я чувствую себя язычницей.

Она повела гостя в комнату и показала рукой на стол:

— Уже все приготовила.

— И написала?

— И написала.

— Ну, давай сюда.

Он протянул красивую руку и пошевелил пальцами, ласково ее торопя. Любочка поспешно подала лист.

— Так что, начнем? — спросила она, стесняясь, что он читает так внимательно.

— Начнем. Только нам потребуется вода. Много воды. Хорошо бы набрать полную ванну. Надеюсь, у вас не отключили горячую воду?

Любочка заливисто рассмеялась:

— К счастью, нет. Мы уже пережили это стихийное бедствие в середине мая. Подожди, я сейчас.

Она побежала в ванную и завозилась там. Вскоре послышался характерный шум — она пустила воду.

Гость полез в карман и достал оттуда тонкие резиновые перчатки. Внутри они были присыпаны тальком, так что руки мягко скользнули в них. Пришелец несколько раз сжал и разжал пальцы, а потом сцепил их за спиной. Как всегда в такие минуты, он почувствовал прилив возбуждения. Даже воздух вокруг неуловимо изменился, насытившись его адреналином.

— Я зажгу свечу? — спросила Любочка, стремительно входя в комнату. Руки у нее были в капельках воды.

— Не надо, — мягко ответил тот. — Не надо ничего жечь. Мы поступим с тобой по-другому…

Поздним утром Настя открыла глаза и уставилась в потолок. Потом осторожно повернула голову и посмотрела на мирно спящего рядом Ивана. Он лежал на спине, закинув руку за голову. Не храпел, не пускал слюни и вообще выглядел до такой степени привлекательно, как будто изображал сон перед телекамерой.

Настя тихо выскользнула из постели и, прокравшись в большую комнату, плотно прикрыла за собой дверь. Подняла телефонную трубку и набрала Люсин номер.

— Это я, — сообщила она и, услышав, что близнецы орут в два горла, быстро добавила:

— Я на минутку.

— Подожди, я спрячусь в ванной! — крикнула Люся, и через минуту ее голос снова зазвучал в трубке:

— Что там у тебя случилось?

— Понимаешь, я встретила мужчину…

Люся мгновенно навострила уши.

— Мужчину? — переспросила она. — А ты убедилась, что он не аферист?

— Да, — почти шепотом ответила Настя. — Он не аферист. Он познакомил меня со своей мамой.

На том конце провода Люся громко булькнула.

— Тебе тоже кажется это странным? — быстро спросила Настя. — Такая оперативность, я имею в виду?

— А как он выглядит? — вопросом на вопрос ответила та.

— Как совместная греза тысячи француженок.

— И где он сейчас?

— Спит в моей постели.

— В твоей по…

— Послушай меня, — зашептала Настя, не давая развернуться Люсиной фантазии. — Он так хорош собой, что при взгляде на него становится не по себе.

— А зачем ты на него смотришь? Не думаю, что ты затащила его в постель только для того, чтобы на него смотреть.

— В том-то все и дело, что я не затаскивала его в постель! Это он проявил инициативу.

— Ну? — неуверенно спросила Люся. — И что?

— Это не кажется тебе подозрительным?

— А что тут подозрительного?

— Инициатива и подозрительна. Как ты не понимаешь? — возмутилась Настя. — Даже простой, как валенок, Шишкин убежал от меня! А тут совершенно роскошный мужик… Так что ты мне посоветуешь?

— А что ты хочешь, чтобы я тебе посоветовала? — на всякий случай спросила умная Люся.

— Мне кажется, что я никогда не смогу ему доверять, — с тоской заявила Настя. — Все время буду думать, что он меня для чего-то использует. Ты сама всегда говорила — нужно остерегаться красивых блондинов. Выдвигала всякие умные теории, мучила меня зарубежной статистикой…

— Странно, что он блондин, — перебила ее Люся. — Тебе ведь всегда нравились жгучие брюнеты. С карими глазами и солдатскими стрижками.

— Ага, и с родинкой на щеке, — с издевкой подтвердила Настя.

— Может быть, у тебя резко поменялся вкус?

— Исключено. Я по-прежнему без ума от брюнетов.

— Так чего ты хочешь? — нетерпеливо поинтересовалась Люся.

— Хочу, чтобы этот тип испарился, — призналась Настя. — Знаю, это звучит несколько странно из уст такой девушки, как я…

— Какая ты девушка? Тебе уже скоро тридцать лет, — напомнила наглая Люся. — И если мужик тебе не нравится, гони его в шею — неважно, красивый он или нет.

— Думаешь? — оживилась Настя. — Может быть, правда порвать с ним, и все? Вот утром позавтракаем, и я с ним порву.

— Ага, когда он уедет, так об этом и не догадавшись, — саркастически заметила Люся. — А потом ты перестанешь отвечать на телефонные звонки, опасаясь объяснений, и до тебя будет не добраться даже самым близким друзьям.