Галина Куликова - Сумасшедший домик в деревне

— Надо было мне вчера пойти вместе с тобой, — покачал головой Эдуард. — И тебя бы не похитили, и квартиру мы бы проверили. Впрочем, что нам мешает сделать это сегодня?

— Я никуда не поеду! — испуганно откликнулась Полина, чувствуя, что еще пять минут — и она забьется в истерике.

— Тогда мы поедем сами! — непререкаемым тоном заявила тетя Муся. — А потом позвоним тебе и сообщим о результатах. Эдуард сказал, у тебя есть телефон.

— Его украли, — призналась Полина.

— Ты говоришь о Людмилином мобильном? — уточнил Эдуард и, отцепив от пояса собственную трубку, поколдовал над ней и поднес к уху. — Выключен, — через некоторое время сообщил он. — Черт, как все нескладно.

— Я просто не могу никуда ехать, — пробормотала Полина. — Я себя плохо чувствую.

— Хорошо-хорошо! — Эдуард встал и похлопал ее по плечу. — Давай ключи, мы поедем сами. Здесь где-нибудь есть телефон? Может, у соседей?

— И не знаю, — промямлила Полина. — Я потом у них спрошу.

— Значит, ты позвонишь нам откуда-нибудь сама, — подытожил Эдуард. — Мамуля, вставай, нам пора действовать.

Тетя Муся с одобрением поглядела на сына. Ей понравилось, что он взял командование на себя. Решительные мужчины, говорила она, вершат историю, а мямлям только и остается, что их критиковать.

Когда родственники уехали, Полина заставила себя доесть хлеб и допить чай, после чего заперла дверь, забралась под одеяло и впала в забытье. Разбудило ее негромкое постукивание. Вскочив, она глянула в окно и поняла, что утро только занялось, потому что горизонт пылал, а туман на лугу был похож на манную кашу, размешанную с малиновым вареньем. Стук повторился, и доносился он снизу. Вероятно, кто-то просится в дом. Может быть, вернулся Максим? Или Люда приехала из своей Болгарии раньше времени? Она открыла окно пошире и легла животом на подоконник, свесившись вниз.

Перед дверью стоял незнакомый бородатый мужчина с холщовой сумкой через плечо.

— Вы ко мне? — спросила Полина у его макушки.

Мужчина задрал голову и негромко воскликнул:

— Боже! Как вы меня напугали. Со мной прямо чуть инфаркт не случился. — Он принялся обмахиваться газетой. — Вы — гражданка Федотова?

— Ну, я! — опасливо ответила Полина.

— Вам телеграмма. Только предупреждаю сразу: я не стану заворачивать в нее камень и швырять вам в окно. Надо расписаться в получении.

— Я сейчас спущусь! — пообещала Полина, прикидывая, удобно ли открывать почтальону в таком виде. Потом решила, что лучше пусть он увидит ее в пижаме, чем ждет, пока она переоденется. Дядьке наверняка все равно, как она выглядит.

Дядьке и в самом деле было все равно. Полина открыла дверь и просунула в щель сначала свою улыбку, а потом уже появилась вся. Почтальон вложил в ее теплую ладонь телеграмму и сразу же полез в сумку.

— Сейчас ручку достану, — пробормотал он.

Полина повертела перед глазами сложенную в несколько раз фитюльку, и сердце ее сжалось от дурного предчувствия.

— А как это все раскрывается? — пробормотала она, подняла глаза и увидела, что вместо ручки дядька достал из сумки шприц и теперь стоит, засунув ногу между дверью и косяком, и целится иглой прямо ей в сердце!

Повторялось все то же самое, что в лифте. Только исполнитель был в другой весовой категории. Увидев, что Полина смотрит на него безумными глазами, он сощурился и процедил:

— Что, испугалась, сволочь? Страшно тебе?

Кажется, из морга ей удалось сбежать совершенно случайно. Возможно, лекарство действовало не так долго, как они рассчитывали, и Полина очнулась раньше времени. Во второй раз подобного не допустят. Что же, выходит, это конец?!

Однажды старушка Малогривова из их дома престарелых заснула в холле перед телевизором и свалилась с дивана. Оказавшийся поблизости завхоз, здоровенный дядька, захотел ее поднять и уже было наклонился над тщедушным телом. Однако это тело вознамерилось подняться само и схватило завхоза за лодыжки, рассчитывая, вероятно, использовать их в качестве опоры. Не ожидавший ничего подобного завхоз немедленно потерял равновесие и тоже повалился на пол, разметав всех, кто очутился поблизости, и раздавив пару стульев.

Видение его классического падения на спину пронеслось перед мысленным взором Полины. Она резко присела, схватила бандита за ноги и изо всех сил дернула их на себя. Тот не успел даже ахнуть. Коротко взмахнул руками, выронил шприц и полетел назад, с глухим стуком приземлившись пятой точкой на ступеньку, а головой — на землю. Полина перепрыгнула через него по высокой дуге и со скоростью кошки, которой злые люди подожгли хвост, бросилась к дому кладокопателей Дякиных.

— Хэлп! Сос! — кричала она осипшим от ужаса голосом. — Откройте! Иван Леонидович! Николай Леонидович! Спасите! Помогите! А-а-а!!!

Она преодолела низкий заборчик и ланью промчалась по петуниям. Впрочем, если бы заборчик был выше раз в пять, она бы, вероятно, тоже перемахнула через него, не задерживаясь — в таком была кошмарном состоянии. Подбежав к двери, она в отчаянии решила удариться в нее всем телом, но тут та распахнулась, и Полина упала прямо на руки кому-то из Дякиных.

— На меня напали! — выдохнула она и, закатив глаза, вознамерилась рухнуть на пол.

Ей этого не позволили. Близнецы принялись суетиться вокруг нее, дуть ей в нос и обмахивать «Комсомольской правдой», которой били мух на веранде.

— Бандит, наверное, еще там! — просипела Полина и махнула рукой в сторону двери.

Дякины мигом уложили ее на диван, а сами помчались на улицу, вооружившись садовым инвентарем. Однако времени прошло достаточно, поэтому они никого не нашли. Через пару минут к их поискам присоединились привлеченные шумом охранники. Вчетвером они вполне могли бы организовать погоню, да вот только не знали, за кем гнаться. Бородатого никто из них не видел, и в какую сторону он убежал, было неясно. Полине казалось, что после такого ужасного падения он не мог так сразу очухаться и уйти далеко. Тем не менее он ухитрился если не уйти, то хорошо спрятаться.

— Мне надо в Москву, — сообщила она, озирая всех стеклянными глазами. — В милицию. На меня, знаете ли, покушаются. Сначала девица в лифте, теперь вот дядька с бородой. И еще этот маньяк с руками!

Охранники поглядели друг на друга, а потом на Дякиных. Те тоже посмотрели друг на друга, а потом на охранников.

— А в какую конкретно милицию вам хочется? — спросил Николай Леонидович осторожно. — Я мог бы довезти, но, боюсь, мне нужен точный адрес.

— В ту милицию, что находится возле Людиного дома! — сообщила она. — На меня там напали в первый раз. Они должны мне как-то помочь!

— Хорошо-хорошо, — сказал Николай Леонидович таким ласковым голосом, что сразу стало ясно: в том, что ей действительно помогут, он сильно сомневается, но спорить не хочет. — Найдем Людин дом, найдем милицию, заявим. Я вас поддержу.