Шарль Эксбрайя - Раны и шишки

Обретя прежнюю детскую доверчивость, он рассказал ей о своем плане. В следующую субботу Игэн и Петси воспользуются тем, что многие пойдут ни матч с участием Шона Лэкана. О'Мирей возьмет напрокат машину и оставит ее на одной из соседних с домом Лисгулда улиц. Когда Игэн увидит, что тот уже пришел на матч, он незаметно выйдет из зала, доберется до своей машины, где подождет Петси, и – хоп! – в путь на Шеннон, а оттуда – в Канаду. Оставленную в гараже машину вернут в Бойль, но уже после того как они окажутся по другую сторону Атлантического океана.

– Что вы об этом скажете?

– Мне нечего сказать… А ваш дядя… Правда, что он скоро умрет?

– Да.

– Сколько времени ему еще осталось жить?

– Не больше месяца.

– Вы не могли бы повременить, чтобы он был уверен в вашей готовности его заменить? Наконец, чтобы закрыть ему глаза, а?

Как и в детстве, когда он не хотел подчиняться, О'Мирей потупился.

– Петси хочет, чтобы мы уехали как можно скорее…

– Если вы уверены, мой мальчик, что сможете прожить без угрызений совести,– это ваше дело…

– Как только дядя… как только дяди не станет… Я вышлю вам денег, Нора, и вы приедете к нам.

– Не думаю, чтобы это понравилось моей племяннице.

– Потому, что продолжаете плохо о ней думать! А я уверен, что она будет рада… А потом, когда все позабудется, мы вернемся обратно!

Взять напрокат машину не составило никакого труда, и, поскольку речь шла о племяннике доктора Дулинга, владелец гаража счел своим долгом не требовать с него денежного залога, что вполне устраивало финансы Игэна. Заключив эту выгодную сделку, он зашел по пути в "Лебедя с короной", чтобы освежиться. Он был так доволен, что не обратил внимания на воцарившееся сразу же после его прихода молчание в зале. Он направился прямо к стойке и попросил Кейредиса налить ему виски, расспрашивая того о жене, видеть которую ему еще не представилось случая со времени его приезда в Бойль. Каким-то необычно громким голосом бармен ответил:

– Благодарю вас, мистер О'Мирей, миссис Кейредис чувствует себя превосходно и очень благодарна за вашу заботу о ней…

И тут же шепотом быстро добавил:

– Прошу вас во имя дружбы, Игэн О'Мирей, не устраивайте скандала в моем заведении… В последнее время у меня были небольшие неприятности с полицией, и мне не хочется видеть ее здесь опять!

Племянник доктора Дулинга поперхнулся и едва не подавился виски. Почему, черт возьми, Леннокс Кейредис решил, что он собирается скандалить? Разве он дал ему повод для такого обвинения?! Возможно, прежде, когда-то давно, но теперь…

– Ладно вам, Леннокс, неужели вы думаете, что говорите с прежним мальчишкой, который лез в любую драку?

Кейредис, с бегающим взглядом, прошептал:

– Неужели вы не заметили, что весь зал смотрит только на вас?

Игэн обернулся. Став спиной к стойке, он обвел взглядом присутствующих. Действительно, все перестали разговаривать и смотрели в его сторону. Он опять обратился к бармену:

– Что это с ними?

– Они думают, что вы сейчас будете драться!

– Я? Драться? Да почему же я должен драться, черт возьми?

– Потому, что здесь Крис Лисгулд… Уходите, Игэн О'Мирей, как друга прошу вас, уходите!

Игэн помедлил. Ему было бы проще не знать, как выглядит тот, кто держал Петси в своих объятиях, но из страха прослыть трусом, он не мог отступить. Он извинился перед Кейредисом:

– Не обижайтесь на меня, Леннокс, но я не могу поступить по-другому…

И снова обернувшись к залу, он громко спросил:

– Похоже, Крис Лисгулд находится здесь?

По столам пробежала волна оживления. Из-за одного из них поднялся здоровый парень и так же громко ответил:

– Меня зовут Крис Лисгулд.

– Рад вас встретить, чтобы лично сказать вам: вы – законченный негодяй!

В зале прошелся одобрительный шепот. Лисгулд, не торопясь, вышел из-за стола и подошел вплотную к обидчику.

– Вы оскорбили меня из-за Петси Лэкан?

– Да, потому что нужно быть бесчестным человеком, чтобы поступать, как вы!

Лисгулд злобно процедил:

– Вам, наверное, кажется, что я увел ее силой. А известно ли вам, что она совершеннолетняя? И у нее есть полное право выбрать настоящею мужчину, а не такого хлюпика, как вы, способного только на вздохи!…

Удар кулака О'Мирея, угодивший ему прямо по зубам, не дал ему договорить. Это была отличная драка, в которой племянник доктора Оуэна, обретя былую форму, наносил удары с каким-то радостным облегчением. Крис оказался крепышом, и драка в самом деле вышла интересной, но более ловкий О'Мирей сумел нанести несколько решающих ударов. Кейредис молил святого Пэтрика, чтобы тот не привел сюда сержанта Саймуса Коппина.

Через четверть часа, после прямого справа в подбородок и сразу же последовавшего за этим бокового слева в печень, Крис Лисгулд растянулся на полу, потеряв сознание. Игэну О'Мирею дружно аплодировали. Старичок, продававший газеты, по-дружески хлопнул победителя по плечу:

– На вашем месте я бы его убил за то, что он сделал!

О'Мирей пожал плечами.

– За что? Он ведь верно сказал… Он не брал Петси силой, так? По логике вещей, если я должен кого-то убить, то, скорей,– Петси Лэкан, которая давала мне клятву!

Старичок долго думал и, почесав в затылке, заключил:

– Возможно, вы и правы, но о таких вещах никогда не говорят…

В назначенную субботу, вопреки всем ожиданиям, Нора Нивз никак не выдала своих чувств, застав "своего" мальчика за укладкой вещей. Она даже помогла ему незаметно перенести их в машину, стоявшую у дверей дома. Это равнодушие, хоть и укрепило О'Мирея в его планах, однако было для него слишком непривычным. Когда он вернулся из "Лебедя с короной" с синяками на лице, миссис Нивз не стала ни кричать, ни читать ему нотаций. Она лишь с улыбкой заметила:

– Однако же! Мы прямо-таки помолодели!

Дядя Оуэн, несмотря на свою болезнь, печальный конец которой был ему хорошо известен, высказал неподдельную радость по поводу того, что племянник остался настоящим ирландцем, о чем свидетельствовали следы ударов на его лице. Немного сдавленным от подходившей к самому горлу наполнившей его тело жидкости он спросил:

– Вам кто-то не понравился, Игэн?

– Крис Лисгулд.

– Надеюсь, он остался там лежать?

– Он еще не приходил в себя, когда я ушел из "Лебедя с короной".

– Отличная работа, племянник… У вашей клиентуры теперь появится к вам больше доверия… А мне будет спокойней уходить…

То, что клиентура доверяет больше тому врачу, который сам умеет наносить калечащие удары, могло привести в изумление и не такого новичка, как Игэн О'Мирей, но сейчас он был настолько занят мыслями о дядюшке и об ожидающем его тяжелом разочаровании из-за его бегства, что не мог рассуждать о других вещах. Ему становилось стыдно, и он уже начал испытывать угрызения совести, хоть и не хотел себе в этом сознаться.