Валентина Андреева - Платный сыр в мышеловке

Кажется, Виталик и вправду имел другое мнение, но что он там намеренно тихо бурчал, разобрать было невозможно.

— Иван Романович вполне может съездить к тебе домой и забрать что угодно. Вернее, кого угодно. От тебя нужно только адрес и пароль. В его квартире точно никого не достанут. У входной двери объявление: «Осторожно, злой мент!»

— А кого ему угодно забрать?.. — Виталий завозился на заднем сиденье, пытаясь привстать. — Кроме меня.

— Лежать! — гаркнула Наташка. Со временем ее собачья команда стала настолько отработанной, что валила с ног всех собак в пределах слуховой досягаемости. Иногда падали и хозяева. Возня стихла.

— Ну что? Говоришь адрес? С ответом желательно поторопиться.

— Говорю. Только самому участковому. Мне надо объяснить, как проехать.

Иван Романович моему звонку неприятно удивился. Не стоило обращать на это внимание, я и не обратила. Просто пояснила, что надо переместить знакомого ему человечка из одного опасного местечка в другое — безопасное. Иван Романович, не дослушав, отключился. Спрогнозированный вариант. Пришлось послать эсэмэску с просьбой немедленно выйти на связь. Бесполезно!

— Есть другой вариант, — если я и расстроилась, то не надолго. — Виталик, твой заложник или заложница обстоятельств может немедленно покинуть явку и скрыться в каком-нибудь…

— …мусорном контейнере, — подсказала Наташка. — Самое оно. Желательно переодеться в старье и рванье. Пусть подойдет к наиболее неприметному и роется там якобы в поисках пустых бутылок.

— Отлично! — одобрила я предложение подруги, протягивая мобильник Виталию. — Кстати, а где твой?

— Вырубился. Зарядка кончилась.

Прислушиваться к переговорам не имело смысла, Виталик вещал на современном сленге, а переводчика, само собой, у нас не имелось. Да прослушка и ни к чему. Важен конечный результат.

Для начала по указанию раненого путеводителя мы развернулись в противоположную от нашего дома сторону. Наташка мрачно пожаловалась на неисправный датчик бензина. Машина была заправлена до отказа, а стрелка — почти на нуле.

— Да у нашей с Димкой росмарки эта стрелка изначально у нуля болтается. Ничего страшного, — попыталась я успокоить подругу.

— А у меня еще и спидометр неисправный.

— За последние пять лет пора бы и привыкнуть. Доложи о неполадках инспектору при прохождении техосмотра. Пусть хоть он будет счастлив. И я ни за что не поверю, что у тебя в багажнике нет заначки бензина. Виталий, ты в состоянии говорить?

— Голова болит. Заморозка отходит.

— Туда ей и дорога. И все-таки постарайся вспомнить, кого из знакомых ты мог видеть в аэропорту? За исключением отца и Елизаветы Марковны.

— Я ни о чем не могу думать. Давайте сначала сделаем одно дело, потом будем обсуждать другие вопросы. Еще долго до Пролетарского проспекта?

— Ир, дай ему баралгин, чтобы не дергал меня своим «долго». Странно, что твой Ефимов не вколол ему на прощание какой-нибудь анальгетик.

— Да все мне вкололи. На Пролетарский нам не надо. — Виталий с усилием приподнялся. — Все правильно. Сейчас мы едем по маршруту третьего трамвая. Я скажу, когда повернуть.

Чем дальше мы ехали, тем больше возрастало напряжение. Теперь уже Наташка донимала парня вопросом, скоро ли поворот?

— Метров через триста. Попытайтесь обойти трамвай — у него будет остановка, и сразу налево, на разворот в обратную сторону.

— Это нарушение правил!

— У нас сейчас одно правило — действие на выживаемость.

— Бли-ин!

Наташка не только «обскакала» трамвай, но и, ловко развернувшись, успела огрызнуться на водителя грузовика. В ответ на его миролюбивое: «Во баба дает!» — вяло заявила: «Сам такой».

Окончательно забыв о своем намерении не оборачиваться назад, я всю шею отвертела в попытках отследить погоню. Мои усилия были оценены по достоинству.

— Ирка! Ты можешь сидеть спокойно? Выскочка! Из-за твоих колебаний «Ставриду» качает, как парусное судно в штормовую непогоду. У меня все под контролем.

— Поворот направо, доезжаем до конца этого дома, еще один поворот налево, остановка у огороженных мусорных контейнеров. Подбираем бомжа, и в путь.

— Та-ак… Снижаем скорость… Доезжаем до концаа-а… — плавно пела Наталья. — Цивильная свалка… Ну и который из этих бомжей наш? Тут их три штуки дерутся. Не иначе как территорию и добычу делят. Видите, в сторонке шесть бутылок валяется? Между ними своя междоусобица, неодушевленная — бой стеклотары. Одна, по-моему, уже грохнута.

На короткое мгновение боевые действия были прерваны — из чистого любопытства противоборствующих сторон. Одна из нелепых фигур оказалась женского сословия. К ней я и обратилась, приоткрыв дверь и пригласив в машину. Она испуганно попятилась, вытерла рукавом бывшего пиджака нос и тут же изобразила руками неприличный жест. Этого ей показалось мало, она потребовала подтверждения получения информации: «А это видела?!!» Пришлось подтвердить. Двое ее соперников наперегонки кинулись ко мне. От страха я ойкнула, инстинктивно попытавшись захлопнуть дверь, но Наташка, поддавшись уговорам Виталия, воспротивилась. Так я и оказалась на улице. Один на один с хмельной бомжихой, даже отдаленно не похожей на молодую девушку, которая, по моему предположению, должна откликаться на имя «Марина». Мы стояли и препирались, выясняя между собой один и тот же вопрос — «чё те надо, чё те надо», пока Наташкин окрик не заставил меня ретироваться к машине. Задом, естественно. В руках у женщины неведомо откуда появился батон белого хлеба, она им недвусмысленно помахивала. Если он являл собой давнюю окаменелость… Какая низость! Так обращаться с хлебом.

Юркнув на свое место, я увидела второго представителя «богемы». Он нагло и требовательно выпрашивал у Наташки деньги, а она безуспешно пыталась тронуться с места, отказываясь верить тому, что кончился бензин. Я оглянулась назад. На сиденье «навалом» торчали две живые фигуры. Не сразу поняла, что они просто обнимались.

— В багажнике канистра с бензином. Неприкосновенный запас — пять литров. Сможешь заправить в машину? — спросила подруга. — Я пока отобьюсь от этой весьма нечистой, судя по убойному запаху, силы. Блин, даже водка, которой этот экземпляр нажрался, не дезинфицирует. Наверное, паленая. Ир, заправишь и быстро назад. На войне как на войне.

— Домой не поедем! Возражения бесполезны, — отрезала Наташка, благополучно отделавшись от просителя. Помогла демонстрация флакончика с дезодорантом и предложение почувствовать разницу между запахом «презренного металла», которого ему маловато показалось, и свежестью альпийских лугов.