Анна Михалева - Лиха беда начало

А она почему-то поверила Косте и даже вполне серьезно начала ждать. После того как вдвоем с Буниным они со всех сторон обсудили скорбную новость о гибели Андрея Титова, она совершенно неблагодарно выставила его вон. Всю ночь проворочалась с боку на бок, планируя, как встретит Терещенко, что ему скажет, какой тон задать разговору, стоит ли, как прежде, язвить или лучше принять вид отстраненной грусти. Вообще-то Алена никогда раньше не попадала в положение обидчицы, а тем более «коварной изменщицы» — такое с ней случилось впервые, поэтому она понятия не имела, как следует поступать при встрече с «несчастной жертвой своих интриг». Наконец к пяти утра она пришла к выводу, что сделает вид, будто ничегошеньки не случилось (или, по крайней мере, ничего криминального она не помнит). Авось Вадим воодушевится ее радушным приемом и решит, что раз уж она не считает преступлением побег с Буниным из театра, то и ему не пристало. Перед тем как выйти из дома в редакцию, Алена навела чуть ли не вечерний марафет, ей почему-то казалось, что следователь явится именно в офис «Оберега», что сразу домой он к ней не пойдет, а предпочтет первую встречу провести в более или менее официальной обстановке. Во всяком случае, поставив себя на его место, она пришла к мнению, что поступила бы именно так. Войдя в редакцию, она сразу же принялась ждать. Но тут ее постигло разочарование — Вадим не появился. Даже не позвонил, хотя скорее всего информация о том, что именно она последней из журналистов говорила с Титовым, уже распространилась по Москве. Ведь те, кто хотел знать, уже успели попросить Борисыча не печатать в статье злосчастный абзац про некую фирму «Дом» в интересах следствия. Другими словами, следствие уже ведется, и его кто-то ведет. К середине дня Алена решила узнать подробности. Она позвонила тетке в театр.

— Следствие? — Скорее всего на другом конце провода родственница округлила глаза. — Ничего не знаю. По крайней мере, Горыныч мне не рассказывал.

Конечно же, в таких случаях положено выяснить все обстоятельства, — авторитетно заявила она, словно работала не в костюмерной театра, а на Петровке, — но открывать дело… Похоже, следствие тут не предвидится — и так все ясно: превысил скорость, не справился с управлением. Я всегда говорила, машина — средство быстрейшего передвижения к могиле!

Алена вздохнула, собрала волю в кулак и наконец, покраснев до корней волос, выдавила из себя вопрос, который не решалась задать со времени злосчастной премьеры «Гамлета»:

— А о Терещенко тебе ничего не известно?

— Надеешься, что вести следствие поручат именно ему?

Алена поняла, что тетка усмехнулась, и покраснела еще больше.

— Что касается Вадима, — слишком спокойно продолжила та, будто бы вела беседу о ком-то постороннем, представляющем малый интерес для них обеих, — Горыныч еще в мае обмолвился, что Терещенко ловит какую-то банду в Рязанской области. Вроде бы он до сих пор там…

— Да что он ее не поймал-то до сих пор! — праведно возмутилась Алена. — Подумаешь, какое важное дело! Тут телезвезда гибнет при неясных обстоятельствах…

— Да почему при неясных?

— Потому что мне… — Она хотела рассказать о неприятном разговоре с Борисычем, но вовремя сообразила, что вещать на всю редакцию о таких вещах не стоит. — Словом, мне кажется, что обстоятельства гибели Титова не так уж прозрачны.

— Ну разумеется! — не поверила родственница. — Знаю я эти обстоятельства: кое-кто нашкодил в свое время, а теперь ищет предлог для встречи. Лично я на твоем месте просто позвонила бы Вадиму, а не выдумывала всякие там «обстоятельства». Если тебе хочется его увидеть, то сделай это обычным женским способом, а не встревай в новое расследование. Вот тебе мой совет!

— Кто бы говорил! — нетактично возразила племянница. — Может быть, напомнить, при каких обстоятельствах ты снова встретилась со своим разлюбезным Горынычем? Ведь если бы не убийство Журавлева, ты ни за что не попыталась бы отыскать свою первую любовь!

— Ну, в таком случае тебе, так же как мне, придется подождать лет двадцать, пока судьба снова сведет вас, — довольно жестоко ответила тетка Тая.

— Но я сильно подозреваю, что Вадим не станет ждать тебя столько. Так что поспеши, если еще не опоздала…

— Что ты имеешь в виду?! — Руки у нее в этот момент дрогнули, и Алена вцепилась в телефонную трубку, чтобы не уронить ее на пол.

— Ну, до меня доходит кое-какая информация… будто бы Терещенко начал с кем-то встречаться…

— В Рязанской области?

— Девушка — криминалист. Очень толковая, — злорадно продолжала тетка. — Наверное, они вместе отправились в командировку.

— Наверное, вроде бы, — проворчала Алена, понимая, что от отчаяния готова разрыдаться прямо здесь, на глазах у десятка коллег. — Что ты мне выдаешь непроверенную информацию!

— А я тебе не ТАСС. Хочешь выяснить подробности, позвони ему сама.

— Ну да! И слопай свое женское достоинство с солью!

— Не понимаю, что тебе нужно. Желаешь издалека наблюдать за его жизнью?

— Тетка явно не была расположена к сочувствию.

Это Алену злило — ну что толку читать ей нотации за былые ошибки, когда она в столь отчаянном положении?! Порядочные родственницы так себя не ведут!

— Я хотела фейерверка, хотела, чтобы душа пела, словом, чтобы влюбиться без памяти! А получилось как всегда, — грустно призналась она, забыв о том, что диалог ведет из офиса, где полно посторонних ушей.

— Так чего же ты теперь переживаешь? Если все равно не вышло? — удивилась тетка Тая.

— Как же ты не поймешь?! — вскричала Алена. — Потому что теперь мне очень плохо. Не могу я объяснить, но…

Она замялась.

— Тогда перечитай бессмертное творение Лопе де Вега «Собака на сене», — холодно посоветовала тетка и добавила:

— Тебе хочется, чтобы мужик бегал за тобой, как щенок, а ты бы пинала его ногами. А когда он отбегает в сторону, ты кричишь «Ко мне!» и удивляешься, почему он не выполняет такой простой команды.

Я тебе скажу почему — потому что мужчина не щенок. Он человек. Попробуй это понять.

— Да знаешь что!.. — Алена в сердцах хлопнула трубку на рычаг и, закрыв глаза, глубоко вздохнула.

Она пыталась успокоиться, хотя какое тут, к черту, успокоение. Тетка Тая права, она относилась к Терещенко именно так, может быть, не воспринимала его как щенка, но вела себя с ним совершенно по-идиотски: захотела — приласкала, захотела — оттолкнула, а теперь снова желает приласкать. Только будет ли он теперь преданно заглядывать ей в глаза?

— Прости, пожалуйста, — прозвучал за спиной до омерзения вкрадчивый голос зама Борисыча Вари, — к тебе тут пришли.

Алена резко обернулась и остолбенела — в трех шагах от нее переминался с ноги на ногу Вадим Терещенко. Выглядел он сконфуженным, и это свидетельствовало о том, что он слышал большую часть ее телефонной перебранки.