Наталья Александрова - Откройте принцу дверь!

– К половине одиннадцатого, на Удельную… только не опаздывай – это вопрос жизни и смерти! Да, кстати, я не спросила – а какой породы эта твоя капризная собака?

– Пекинес! – бодро сообщил Гера и повесил трубку.

Я обалдело уставилась на дога.

– Ты слышал, Бонни, тебе придется сыграть пекинеса! Ты как – справишься? Роль трудная, характерная…

Бонни шумно сглотнул и уставился на меня в немом восторге. Я внезапно поняла его красноречивый взгляд: сниматься в кино – его заветная мечта, и ради ее осуществления он готов сыграть не только пекинеса, но чихуа-хуа или тойтерьера, а если понадобится – даже сиамскую кошку!

Правда, через секунду он понурился: должно быть, вспомнил, что только что потерял обоих хозяев, а брат хозяина находится в плену у злодеев, и его жизни угрожает серьезная опасность…

За пятнадцать минут до назначенного времени мы с Бонни стояли на площади между железнодорожной платформой Удельная и одноименной станцией метро.

То, что мы стояли здесь вдвоем, совершенно не вписывалось в мои планы, больше того – грозило полным провалом.

Я с самого начала заявила псу, что он останется дома. Своенравный дог устроил жуткий скандал, он выл, лаял, рычал и не подпускал меня к дверям. Я пыталась воздействовать на него строгостью и лаской, убеждениями и лестью, но он не поддавался ни на какие уговоры. Я чуть не плакала: соседи в любую минуту могли позвонить в милицию или в общество защиты животных, больше того: еще немного – и я просто не успела бы на встречу с Герой Прохоровым.

В конце концов, когда времени оставалось совсем в обрез, мне пришлось сдаться и взять Бонни с собой.

Так что теперь мы стояли на площади бок о бок – он с видом победителя, на моем же лице было написано, что я не знаю и знать не хочу наглую собаку.

К платформе подошла электричка из Зеленогорска, и на площадь высыпала толпа дачников с корзинами, рюкзаками и букетами цветов. Они обтекали нас с двух сторон, мы с Бонни стояли, как на скалистом островке среди бурного моря. В какой-то момент мне показалось, что в этой толпе мелькнуло смутно знакомое лицо – высокая пожилая женщина с седыми коротко стриженными волосами… Я приподнялась на цыпочки, пытаясь разглядеть эту женщину и вспомнить, где я ее видела, но толпа слизнула ее, как прибой слизывает с берега щепку.

Ладно, подумала я, это совершенно неважно. Мало ли, где я видела эту тетку. Важно сейчас одно – спасти Ивана из рук похитителей…

Толпа дачников втекла в здание метро, и площадь постепенно опустела.

Я взглянула на часы: было уже десять тридцать пять, назначенное время прошло, а Геры все не было.

И тут наконец послышался приближающийся звук сирены, и на площадь вылетел белый микроавтобус с включенной мигалкой и синим крестом на боку.

– Ну, где же ты застрял? – бросилась я навстречу машине. – Мы уже опаздываем!

Из кабины выбрался Герман в накрахмаленном белом халате.

– Режиссер задержал, – ответил он. – Ты не представляешь, чего мне это стоило!

– Ладно, ты мне после все это расскажешь, сейчас нам нужно поспешить!

– А это… что?! – Гера уставился на что-то за моей спиной.

Позади меня стоял с самым невинным видом Бонни.

Мерзкий пес нагло ухмылялся своей слюнявой мордой и приветливо поводил хвостом.

– Так что это такое? – растерянно повторил Гера свой вопрос.

– Собака! – мрачно отозвалась я. – Я обещала тебе дрессированную собаку? Вот, получи!

– Мамочки! – простонал Гера. – Я таких никогда даже не видел! Ты уверена, что это собака?

– А кто же – крокодил? Или бегемот? Не задавай глупых вопросов, у нас нет на это времени! Ты сам требовал собаку!

– Но мне нужен пекинес! Эта зверюга, по-твоему, похожа на пекинеса?

И тут Бонни состроил такую уморительную морду, что я, как ни была на него сердита, расхохоталась.

– Он хочет тебе сказать, что сыграет любую породу! – перевела я Гере это безмолвное послание.

– Да? – Он с сомнением оглядел Бонни. – Вообще-то, у нас в съемочной группе очень хороший гример… Надо будет с ним поговорить, может быть, и правда что-то можно сделать… Но эта твоя собака… она действительно хорошо выдрессирована?

– Просто класс! – сообщила я мрачным тоном. – Ты не представляешь, до чего она послушная… то есть он, его вообще-то зовут Бонни.

Бонни скромно потупился.

– И вообще, нам пора ехать… да, кстати, а почему этот крест синий? По-моему, на «Скорой помощи» должен быть красный крест!

– Я же говорил тебе, что это – машина ветеринарной помощи! – напомнил мне Гера. – Ты же меня и слышать не хотела!

– Ладно, – я махнула рукой. – Уже довольно темно, авось не обратят внимания… но хотя бы халат для меня у тебя найдется?

– Халатов сколько угодно! На всю киногруппу! – Гера поднял одно из сидений, под ним действительно лежала целая груда белых медицинских халатов и какое-то медицинское оборудование – кислородные подушки, грелки, стетоскопы, тонометры. Видимо, все это использовалось при съемках фильма. Я выбрала самый подходящий по размеру халат и надела его.

Кроме того, чтобы меня не узнала фальшивая Нелли, я напялила белую медицинскую шапочку и марлевую повязку, закрывшую почти все лицо. Я села в кабину рядом с Герой и взглянула в зеркало заднего вида. Ну что ж, в таком виде меня действительно никто не узнает. Бонни, не дожидаясь отдельного приглашения, вскочил в заднюю дверь, заняв собой почти все свободное пространство автобуса.

Гера выжал сцепление, и мы выехали на Удельный проспект. К счастью, ехать до места нужно было всего несколько минут.

Поравнявшись с забором, за которым находилось логово похитителей, Гера притормозил.

– Ну, что теперь?

Я выбралась наружу и придирчиво оглядела микроавтобус.

Стояли белые ночи, и было совсем светло. Синий крест бросался в глаза. Я вздохнула, вытащила тюбик губной помады и постаралась замазать предательскую синюю краску. Выглядело это не очень правдоподобно, но все же лучше, чем раньше.

– А теперь, Бонни, с тобой разговор будет короткий! – обратилась я к псу. – Ты сам понимаешь – дальше мы тебя никак не можем взять. Вряд ли тебя примут за санитара или медбрата. Даже если мы подберем тебе подходящий по размеру халат. Так что быстро вылезай из машины и отправляйся к своим знакомым собакам! Переждешь у них какое-то время, потом я за тобой вернусь! И чтобы не спорить – иначе ты провалишь нам всю операцию!

На этот раз дог почему-то оказался сговорчивым: без звука, без рычания выскочил из машины и трусцой припустил к знакомой дырке в заборе.

У меня даже возникло подозрение, что он только потому так хотел увязаться за мной, что положил глаз на одну из здешних собачонок.

Так или иначе, одной проблемой стало меньше.