Наталья Александрова - Кодекс поведения блондинки

Дома он запер жену в спальне, отобрав телефон, и сказал, чтобы сидела тихо и ждала его возвращения. Сам же переоделся, побрился и поехал на прием к Верзееву за контрактом.

И вот он сидит в машине, наблюдает за теми двумя в ресторане и думает, как же отомстить им всем за то унижение и боль, которые он испытал за последние несколько часов.

Кто-то стукнул в стекло – водитель махнул рукой в сторону серенького неприметного «Опеля», припаркованного неподалеку. Федор позаимствовал у него кепочку и пересел в «Опель».

И вовремя, потому что дверь ресторана открылась, и показался Старостин, почтительно провожаемый швейцаром.

«Небось этого подлеца Верзеева он и расплачиваться за обед заставил!» – усмехнулся Федор. Широкими размашистыми шагами уверенного в себе человека Старостин пересек парковочную площадку перед рестораном и сел в большой черный «Крайслер» на водительское место. Не хочет афишировать свою встречу с Верзеевым, подумал Федор.

Он выжал сцепление и тихонько двинул машину следом.

Старостин не спеша вывернул на набережную Фонтанки, проехал по ней до Невского, свернул на проспект и, довольно удачно миновав пробки, после площади Восстания свернул на Суворовский, а затем на Вторую Советскую улицу. Оставив «Крайслер» в переулке, Старостин открыл кодовый замок на воротах и углубился во двор-колодец.

Федор сразу за ним идти побоялся, но тут очень удачно из двора вышла старушка с пекинесом, Федор проскочил в ворота и успел заметить, как хлопнула дверь углового подъезда.

Вряд ли Старостин здесь живет – дом хоть и приведен в порядок, но лифта нет, света в окнах мало… Если бы он к любовнице ехал, то машину бы во дворе поставил, рассуждал Федор. Стало быть, надобность у него тут деловая, хочет незамеченным быть.

Держась ближе к стене дома, Федор пересек двор, оказавшийся на удивление приличным – тротуарная плитка, песочница и кустики, – заскочил в подъезд и услышал, как хлопнула дверь на пятом этаже. Из-за давно некрашенной двери на первом этаже выглянула растрепанная женщина в застиранном халате и шлепанцах размера сорок пятого – очевидно, в доме еще оставались последние нерасселенные «обломки прошлого».

– М-мужчина… – хриплым голосом проговорила тетка. – С-сигаретки не найдется?

Судя по растекшейся по щекам туши и опухшей физиономии, ей срочно требовалось не только курево. Федор выщелкнул из пачки сигарету и сам дал прикурить – ему не хотелось, чтобы пьянчужка трогала зажигалку своими грязными руками. Тетя шагнула на площадку, причем шлепанцы остались в квартире. Она засмеялась кокетливо и рукой пригладила волосы, Федор сделал равнодушное лицо и стал подниматься размеренным деловым шагом.

На пятом этаже была всего одна дверь – квартира номер четырнадцать. Дверь хоть и не новая, но железная, крашенная коричневой краской, имела солидный замок. Федор порадовался, что не надо гадать, куда вошел Старостин, и спустился вниз.

Тетка все так же выглядывала из своей двери.

– Что недолго у нас погостили? – заискивающе спросила она.

– Я не в гости хожу! – рявкнул Федор. – Списки составляю, кто долго за квартиру не платит, на выселение подавать будем!

Дверь мгновенно захлопнулась.

Сев в машину, Федор дал себе слово непременно сюда вернуться в более удобное время и обследовать квартиру. Замок он как-нибудь вскроет, и плевать, что это уголовно наказуемое деяние. Раз они с ним так, то и у него руки развязаны!

Курок подтолкнул меня к двери камеры.

Теперь даже это тесное и мрачное помещение казалось мне родным домом, потому что впереди ждала неизвестность, и с большой вероятностью – смерть…

В просторном помещении гаража на этот раз было гораздо больше людей. Трое бандитов садились в черной «БМВ», еще трое стояли возле темно-синего джипа. Сам Могила расхаживал посреди гаража, отдавая распоряжения. Увидев меня, показал на маленький неприметный «Пежо»:

– Курок, ты с ней поедешь сзади. План помнишь. Если что-то пойдет не так – ты знаешь, что с ней делать…

– Знаю, – кивнул Курок, подталкивая меня к машине. При этом в глазах его мелькнул нехороший огонек.

– Руки за спину! – приказал он мне.

– Это еще зачем? – спросила я, невольно попятившись.

– Затем! Я сказал – руки за спину! Чтобы в дороге ты ничего не задумала…

Он угрожающе замахнулся, и я подчинилась. Бандит стянул мои запястья куском скотча. Затем толкнул меня на переднее пассажирское сиденье «Пежо», а сам сел за руль.

Мне было ужасно неудобно сидеть с заломленными за спину руками. Курок критически осмотрел меня, пристегнул ремнем безопасности, так что я при всем желании не могла бы сползти с сиденья.

Гаражные ворота медленно, с негромким гудением поднялись, и все три машины выехали во двор – впереди джип, за ним – черная «БМВ», и в хвосте – наш «Пежо».

На улице было совершенно темно.

Мы выехали на одну из василеостровских линий, затем – на Средний проспект.

Здесь и в этот поздний час было светло от ярких огней рекламы, сверкающих витрин магазинов и ресторанов, очень людно, много транспорта, наш кортеж ехал медленно, объезжая пробки. Я смотрела из окна машины на прохожих – на их веселые, беспечные лица, некоторые были озабочены, заняты своими мыслями, никому из них не могло и в голову прийти, что меня везут, может быть, на смерть…

Словно прочитав мои мысли, Курок скосил глаза и прошипел:

– Сиди тихо! Только пикнешь – убью!..

Мы свернули с проспекта возле полуразрушенной церкви, выехали на Тучков мост и вскоре оказались на Петроградской стороне. Проехав мимо стадиона, свернули на набережную Ждановки.

Здесь было темно и малолюдно, машины прибавили скорость.

Курок неотрывно следил за дорогой и не обращал на меня внимания.

Сейчас или никогда!

Я осторожно сдвинула руки, запустила пальцы в задний карман джинсов. Средний палец пронзила боль – он наткнулся на острый край стеклянного осколка. Я невольно поморщилась, но тут же справилась со своим лицом.

Курок, кажется, ничего не заметил.

Зато я нащупала осколок лампочки и осторожно прихватила его двумя пальцами.

Порезанный палец кровоточил, теплая струйка крови стекала по ладони.

Я осторожно вытащила стекло из кармана, вывернула руку, так чтобы острый край пришелся против скотча.

Машину качнуло на выбоине, и стекло врезалось в запястье. К счастью, неглубоко, но я невольно вскрикнула.

– Что это с тобой? – подозрительно покосился на меня Курок. – Ты чего кричишь?

– Лучше на дорогу смотри! – прошипела я. – Не дрова везешь! На каждый ухаб наезжаешь!

– Ох ты, какие мы нежные! – скривил он рот.

Я переждала минуту и сделала еще одну попытку разрезать скотч. На этот раз дело пошло удачнее, клейкая пленка немного поддалась, я постепенно разрезала ее, миллиметр за миллиметром…