Дмитрий Черкасов - Шансон для братвы

— Надо скейтборды взять, аккумуляторы везти и баллоны, — обернулся Садист.

— Расчистить надо трубу, иначе застрянем...

— Если сегодня определимся, завтра Глюка пошлем с пацанами, дорогу готовить.

— Нет уж, Олегус. Мы тогда их месяц тут искать будем, они ж потеряются в момент. Будут потом легенды о группе Минотавров складывать... Оголодают, на людей бросаться будут, всех сантехников сожрут.

Садист хмыкнул.

— Это точно. Ладно, я с ними сам пойду — Левашов посветил на карту, присмотрелся и направил фонарь в потолок.

— Пришли, здесь должно быть.

— Давай пеленгатор.

Антенна вошла в заранее просверленное отверстие. Стрелка индикатора качнулась и замерла.

— Метров шесть-семь. Нормально. Хватит, никакой разницы нет. Фонарь выключи...

В кромешной тьме отверстие источало тонкий лучик света. Денис зажег спичку и поднес поближе к дырке. Пламя затрепетало.

— Тяга есть. И щели в полу тоже. Явно наши строили, тяп-ляп, доски не подогнали. И с теплоизоляцией повезло — они воздушную подушку используют, — Садист внимательно осмотрел свод трубы.

— Это неплохо. Газ пойдет нормально, — Денис включил фонарь, — для наркоты дырку в полу все равно сверлить придется, там взвесь, насосом качать будем...

— Ну чо, обратно двигаем?

— Подожди, — Денис обозначил мелом справа и слева несколько цифр. — Теперь сразу найдем.

— А эти? — Садист указал в потолок.

— Чужие здесь не ходят. Если кто заберется, подумает: строители оставили. Я на обратном пути еще нарисую. Запомни — здесь сорок два и пятьдесят восемь, сотка в сумме. В других местах сходиться не будет, я другие цифры поставлю.

Садист кивнул.

Первым из люка вылез Денис. На кирпичном выступе сидел Горыныч и индифферентно покуривал. У стены подвала лежал связанный собственной курткой какой-то мужик и мычал.

— Ты что? — зашипел Денис. — Халтурку на работу прихватил? Пока суд да дело, из барыги бабки потихоньку выдавливал? Кто это?

— Да я что, — Горыныч посмотрел на перемазанного Садиста, — этот пришел откуда-то сбоку... Сантехник, говорит... Я ему сказал, чтоб валил отсюда, а он не идет... Ну, я не стерпел... А чо, надо было того? — Браток показал удушающее движение. — Так это я быстро.

— Совсем сдурел, — весь план оказался под угрозой — Отойди от него!

Мужик засверкал глазами и снова замычал — в углу валялась сумка, из которой торчали инструменты. Похоже, это действительно был работник жилконторы.

— Чо делать? — спросил Садист. — Если отпустим — все...

— Здесь рядом у кого-нибудь дача есть?

— Есть. У Филина, недостроенная... Гугуцэ недалеко турбазу снимает, дом большой... Пятьсот баксов в месяц...

— Меня цены не интересуют. Кто там живет?

— Кочегар. И из пацанов, если кто отдыхает...

— Иди звони... Скажи, клиента привезем скоро...

— Печку готовить? — деловито осведомился Горыныч.

— Не надо...

Денис присел рядом со связанным сантехником.

— Слышь, мужик, ты выпить любишь?

Сантехник опасливо кивнул.

— А хочешь дней пять попить в хорошей компании?

Пленник кивнул гораздо более заинтересованно.

— Вот и славненько. Давай поднимайся, я тебя развяжу...

— А не обманете? — спросил канализационщик, выплюнув кляп.

— Отвечаю, — Денис развязал ему руки. — У тебя семья есть?

— Не...

С улицы вернулся Горыныч.

— Там Циолковский с Антифашистом отдыхают. Обрадовались, им третьего к покеру не хватает. Печник не умеет...

— Ты в покер играешь? — Рыбаков пнул ногой люк. — Сантехник утвердительно затряс головой. — Ну, если там Циолковский, я спокоен. Кто любит выпить, с Андрюхой не расстанется.

Так оно и вышло.

Когда «эксплорер» Горыныча подкатил к базе, ворота уже были гостеприимно распахнуты. Циолковский сноровисто извлек сантехника из машины, снял повязку с глаз и сразу вручил стакан. Все, гостя не выпустят минимум неделю, да и на своих ногах он уйти явно не сможет.

— Хорошо получилось, — сказал Садист. — А то где бы мы другой вход искали?

Ксения задумчиво покачала головой.

— Если все так просто, то получается, что по теплотрассе можно попасть куда угодно.

— Верно, — Денис сидел на диване, по-турецки скрестив ноги, — где есть жилые дома или вообще здания, то да. Схемы только доставать сложно. Если есть военные или спецобьекты, то не дадут. Центр города тоже вряд ли... По идее, схема коммуникаций — это закрытая информация.

— Музеи — это спецобъекты?

— Думаю, да.

— Плохо.

— Так, Ксюш, бомбить их без толку. Все до нас растащили. Там просто труба — не меньше половины картин уже копии, разворовывать еще в шестидесятых годах начали... Самые известные — конечно, подлинники, а шелупень всякая — малые голландцы там, экспрессионисты, импрессионисты — почти все подделки. Вон у Толяна на даче этюд Моне висит. По каталогу — в Русском музее должен быть. И еще десяток картин. Так у Толяна — точно настоящие, а в музее — копии. А в запасниках совсем мрачно — там часто описи нет, сами не знают, что хранят... Ящики наставлены, а что в них...

— А где запасники обычно?

— В подвалах, где ж еще...

— Ну и?

— Что ну? Думать надо... Мысль, конечно, здравая, государство не обеднеет. Если уж брать, так только то, чего не хватятся и продать с выгодой можно... Только в музеях охрана. А если там датчики объемные, в подвале? Или инфракрасные лучи?

— Очень я сомневаюсь... Если там, как ты говоришь, бардак, то в подвалах этого быть не должно...

— Тоже верно, — Денис задумчиво полистал пухлую записную книжку, — надо повспоминать, где что слышал... Конкретный объект нужен... Стой, мне отец говорил, что в Казанский собор после революции много всякого хлама свезли, в подвалы, и с тех пор не трогают.

— Ну и что?

— А то, что там музей атеизма располагался... Значит, вещички из церквей тащили и то, что к религии отношение имеет...

— Так, уже теплее...

— Казанский совсем развалился, денег у них нет, атеизм прикрыли... Но это — центр города, совсем не гут, даже, я бы сказал, совсем не зер гут.

— Почему?

— Терроризм, то-се... Спецслужбы пасти могут. В сам музей устраиваться на работу толку нет, можно дворником где-нибудь по соседству...

— Давай, дорогой, лошадей не гнать. Ты узнай сначала, что и как в смысле ценностей, а потом уж решим...

— Так, узнавать будешь ты, — решил Денис, — есть у меня мужик один знакомый, искусствовед. Фанаберии [71]хоть отбавляй... Тебе надо к нему подкатить, типа, журналистка, о музеях Питера пишешь... Даже контакт есть — у него друг в Штаты уехал год назад, вот от него и представишься... Он в каком-то комитете по культуре работает, сейчас телефон посмотрю.

— Молодец. За что я тебя люблю, так это за твою милую непосредственность — надо музей ограбить, значит, способ ищешь. Не задаешься вопросом, а хорошо ли это...