Дмитрий Черкасов - Шансон для братвы

— Я же говорил про костяную муку.

— Да не расслышал он... Так-то все нормально, волос купили, получилось два пакета по полкило, пыль... И муку достали потом, на птицеферме.

— Надо было просто в зоомагазин съездить и купить...

— Да не, все в порядке... Спец со дня на день траву зарядит... Винни уже место вычислил, сейчас занят предысторией, — Ортопед любил научные термины, — прошлое уголка изучает, археолог, блин.

— Молодец Винни, серьезный подход...

— А то! Мы маленько, типа, успокоились, ну, для того, чтоб тот не заподозрил... Олег тоже нанял человека, попасти чуток уголка... С ворами побазарили — он в общак не отстегивает, сам по себе, они за него не впишутся.

— Ну, ладно. Если что произойдет, не забудь до меня донести.

— Без базара! Слушай, Динь, ты про коэффициент интеллекта говорил — а как его считают?

— По тестам. Либо компьютер, либо психолог...

— А это круто?

— А ты что, хочешь себе на браслет вместе с группой крови еще интеллектуальный коэффициент начеканить?

Ортопед взялся за подбородок.

— Во солидно, блин! Ну у тебя и башка!

— Я бы тоже сделал, — сказал Глюк.

— А у тебя каналы есть, ну, проверить? — Ортопеда мысль чрезвычайно заинтересовала.

— Да тут ничего особенного нет. Я своему знакомому позвоню, он вроде психологом или психоаналитиком работает, узнаю...

— Не забудь, а?

— Не забуду я. Братве помочь — святое дело!

Денис обошел серенький «Запорожец».

— Классный раритет! «Ушастый», что надо! Что хозяин бывший говорил?

— Холил и лелеял, — Ксения рассеянно стукнула сапогом по колесу, — похоже, не стучит нигде, идет для «запора» нормально, я на трассе пробовала — сто десять... Но ощущения — ниже среднего...

— Ну естественно, после «тойоты»... Хорошо, багажник на крыше — если что громоздкое, туда бросим. «Запоры» менты почти не проверяют.

— А что такие тачки проверять? Только время зря потратишь. Денег-то у владельцев все равно нет...

— Это точно. Я сейчас Юлику позвоню, съездим, часишки предложим, пару штучек... Ты бак залила?

— Конечно. Полный, мог бы и не спрашивать...

— Сто сорок за оба экземпляра, — Юлий Николаевич убрал коробки под стол, — но я ни их, ни тебя не видел...

— Я вообще к тебе приехал кофе попить, — поддержал Денис. — Какие такие часы? Не помню... Ну и ты денег не давал никому.

— Конечно. Какие деньги? Я — пожилой бедный старьевщик, живу на маленький процент, тысяча долларов для меня — сумма вообще нереальная...

— Вот и я о том...

— Мешок есть? У меня полтинники и двадцатки... В пополаме.

— Хорошо, что не пятерками... Сейчас Ксения из зала придет, сумку возьму...

— Лады... Если что еще будет, заедешь? — Юлий даже не спрашивал Дениса о происхождении вещей — среди круга антикваров важно только одно — в розыске вещь или нет, остальное не интересует. А за излишнее любопытство пулю или нож схватить так же легко, как подраться с хулиганами в два часа ночи. Если уж Рыбаков привез часы в магазин, то Юлик Брусникин был уверен — все без проблем, вещь абсолютно чистая. И хотя антиквариат такого класса был редкостью, владелец магазина не сомневался — ему тоже никто не задаст вопросов о происхождении этих часов. Дениса цена устроила, Юлий Николаевич тоже поимеет неплохой гешефт, все к обоюдной выгоде.

Антиквар любил иметь дело с такими людьми — цену сказал, тот кивнул, и все. Ни соплей о трудной жизни, ни бегающих глазок, ни воплей о безумной дороговизне современного существования. Каждый делает свое дело, а как — это уже его трудности.

— Конечно, заеду. Я ведь, кроме тебя, никому не отдаю. Да и зачем? Меня все устраивает... Только жаль, такие случаи редкость большая. Если вдруг будет — сразу к тебе. Я, кстати, давно хотел спросить, что сейчас лучше всего покупают?

— Ну, это просто... Русские вещи, практически все... Фаберже, Перхин, художников всех каталожных... Посуду русских заводов... Брюлики не в цене, надоели... Из драгметаллов нормальное что-нибудь, не ширпотреб... Иконы старые, века семнадцатого и раньше...

— Иконы, по-моему, все уже вывезли...

— Осталось немного. Сейчас же наши все берут, особняки набивают... У них дурь новая — модно стало по западным аукционам кататься. Престижно в зале посидеть с коллекционерами известными, перед телками своими повыступать, на торгах всех обойти. Разновидность развлечении... Да пусть, у меня свой круг давно, и так спрос предложение превышает... Если б ты мне не двое часов привез, а, к примеру, два десятка, разницы бы не было — в три дня уйдет...

— Где ж я тебе столько возьму? Нереально это... И в Эрмитаже столько нет.

Юлий улыбнулся.

— Ну, у Пиотровского, я думаю, даже поболее будет... Не здесь, разумеется, уже на Запад вывез, сыночку в приданое... Да пусть его! Просто запомни, что если даже объем будет большой, и по цене — не стесняйся. Надо будет, я тебе и наличку соберу, и с кредитной карточкой решим. В Швейцарии или Бельгии, где захочешь.

— Ну, если я столько достану, это фантастика будет... Хотя чем черт не шутит... Да, вспомнил, а что с часами, что я выставил, подвижек нет?

— Пока нет. Был из Москвы чудик один, все вокруг ходил. Но ценник — ты же сам понимаешь...

— Да... Я попробую поговорить, чтоб снизили.

— А, пусть стоят, не мешают, — махнул рукой Юлий.

В кабинет впорхнула Ксения.

— Мальчики, где мой кофе?

— Сейчас, — Юлий заколдовал над кофеваркой. — Что-нибудь понравилось?

— Брошка одна, веточка с бриллиантами...

— А-а! Это прошлый век, Германия. Очень советую, вещь действительно элегантная, изящная...

— И по цене тоже.

— Сколько? — небрежно спросил Денис.

— Да ну — тридцать тысяч... Дорого очень.

Антиквар поднял руку:

— Для тебя — двадцать пять...

— Ой, какая разница, — Ксения язвительно покачала головой, — моя еврейская душа в сомнениях...

— Да ладно, — Юлий подал кофе, — вещь-то стоит того...

— Кто ж спорит? Но к такой вещи «роллс-ройс» нужен, белый.

— А меня никто не спросит? — вмешался Денис. — Я тоже хочу в обсуждении поучаствовать...

— Ну, милый, твое мнение? — Ксения повернулась к мужу.

— «Роллс-ройс» мне не потянуть...

— Я так и думала...

— Но брошку — купим.

— Все равно дорого!

— Евреев не слушаем! Юлик, заверни! Свои отсчитай, берем... Ксюш, сумку свою дай, а то Николаич на паперти стоял, вишь, мелочи набрал, не успеть боялся, все подряд греб.

Инвалид умственного труда Яичко получил у прокурора района Виталия Вячеславовича Шлемазюка санкцию на продление содержания под стражей молодого парня, задержанного им по подозрению в разбое.

Обвинительное заключение начиналось с грандиозной формулировки: «Несмотря на показания потерпевшего, утверждающего, что он впервые в жизни видит предъявленного гражданина...»