Татьяна Луганцева - Белые тапочки от Версаче

– Можете больше не беспокоить Ивана Федоровича своим посещением. Он гипертоник, и ему нельзя волноваться. Мы богатая фирма и возместим обманутому старику все расходы, что он понес от вас, аферистки, потому что мы заботимся о своих подопечных, – промурлыкала ей вслед Инна Владленовна. – Надеюсь, он больше не попадет на крючок аферистки.

Катя с силой захлопнула за собой дверь и буквально вылетела на улицу. Ее переполняли чувства обиды и несправедливости. Еще никто не уличал Катю в корысти, а эта Инна Владленовна грубо нарушила возникшую между ней и ее подопечным человеческую симпатию… У Кати было ощущение, что ее раздели догола, обмазали всю навозом и выставили посередине рыночной площади. Она быстро ковыляла от дома Ивана Федоровича, не замечая ничего вокруг. На улице было все еще прохладно, хотя уже и не так сыро. Катя сразу почувствовала, что плащ у нее нараспашку. Это с ее-то застуженными бронхами!

Она впопыхах сунула трость под мышку, другой рукой зажала свою сумку и попыталась на ходу застегнуть молнию на розовом плаще. Останавливаться даже на секунду у этого дома, где ее так несправедливо обвинили, она не желала.

Внезапно Катя почувствовала какой-то толчок и поняла, что зацепила кого-то нечаянно торчащей тростью. Она сразу же сбавила темп и подняла глаза, чтобы извиниться. Тот, кого Катя увидела, заставил ее содрогнуться и вообще задуматься о реальности происходящего. На нее с удивлением и нереальным ужасом смотрел высокий парень-блондин с растрепанными волосами.

Катя узнала его сразу, уж слишком яркая и приметная внешность у него была. Это его она несколько раз видела выходящим из дома Ивана Федоровича. Но поразило Катю не это. Дело в том, что ее трость была благополучно воткнута ему в живот, и по светлой материи джемпера разливалось большое кровавое пятно. Катя подумала, что от нервного потрясения сошла с ума и у нее начались галлюцинации, так как от удара ее тупой трости, пусть и со стершимся резиновым набалдашником, не могло быть такого ранения. Но когда Катя перевела взгляд на то, что держала в руках, она поняла, что пропала. В пылу эмоций и страстей Катя выбежала из дома, схватив не свою трость, а, по всей видимости, трость Ивана Федоровича. А она у него, как оказалось, была с сюрпризом. Не трость, а прямо-таки рапира, настоящее холодное оружие, которое и вошло в живот этому парню. Катя непроизвольно выдернула трость и кинулась к нему, чтобы поддержать обмякшее тело.

– Господи! Какой ужас! Держитесь! Я сейчас! Что?! Так! «Скорая»! У меня ни телефона, ничего! Люди! Граждане, вызовите «ноль три»! Скорее! – от ужаса завопила Катя не своим голосом.

– Успокойтесь, со мной все в порядке, – ответил парень.

– Как-то странно от вас это слышать, – заметила Катя, косясь на огромное кровавое пятно. – Вы истекаете кровью, но не бойтесь, я вас не брошу. Держитесь! Вызовем «скорую», и вас спасут!

– Я не хочу никакую «скорую», отпустите меня, не висите на мне, – попытался высвободиться от нее парень.

«Он в шоковом состоянии», – решила Катя и вцепилась в него нервно и хватко.

– «Скорую»! Помогите! – голосила она, не унимаясь.

Наконец какая-то женщина кинулась к ним и достала из сумочки сотовый телефон. Увидев парня в окровавленном джемпере, женщина благополучно осела в обморок, но Катя не спешила оказывать ей помощь, понимая, что ее случай не смертелен. Она не отпускала парня и руками зажимала его живот, пытаясь остановить кровотечение.

Подбежавший на шум мужчина вызвал «скорую помощь» со своего телефона.

Катя фактически силой усадила парня на асфальт и прижала свой плащ к его животу.

«Будь неладны эти «Ангелы с поднебесья» и Иван Федорович со своей опасной тростью! Я стала убийцей», – с ужасом думала Катя, пытаясь унять дрожь в руках.

«Скорая помощь» приехала неимоверно быстро, видимо, сообщение, что молодой человек истекает кровью на улице, возымело свое действие.

Врач, мужчина средних лет, выскочил из машины и бросился к парню.

– Так, носилки! – крикнул он. – Срочно желатиноль, изотонический раствор внутривенно, Катя, давление и пульс!

Услышав свое имя, Катя вздрогнула, но вовремя поняла, что это относится к медсестре из «скорой помощи», ее тезке.

– Так, поножовщина? Кто свидетель? Сейчас сообщим в милицию, – стал озираться врач в поисках свидетелей.

Тут блондин поднялся с тротуара и категоричным тоном заявил:

– Никакой поножовщины не было, не надо и милицию. Что вы в самом деле? Девушка случайно задела меня тростью, никто не виноват, я ни на кого не в обиде.

– Ничего себе трость, – покосился врач на торчащее лезвие из трости, валяющейся на асфальте. – Это настоящее холодное оружие.

– Это случайность, – повторил парень.

– Это действительно случайность, – подтвердила Катя. – Но я нисколько не снимаю с себя ответственности и готова отвечать.

– Может быть, все-таки передумаете и заявите на нее в милицию? – спросил врач у блондина, которого укладывали на носилки.

Тот отрицательно покачал головой.

– Я на всякий случай изыму трость как орудие убийства, то есть ранения, – сказал врач, – и попросил бы вас, дамочка, оставить свой адрес и данные для правоохранительных органов, если что.

Катя быстро написала свои данные неровным почерком на листе, протянутым ей медсестрой.

– Я могу поехать с вами? – спросила она.

– С какой это стати? – возмутился парень, уже сидя в «скорой помощи». – Вы мне не родственница и не знакомая, а винить я вас ни в чем не виню!

– Странно все как-то, – проговорил врач, захлопывая за собой дверцу, и машина сорвалась с места.

А Катя не могла двинуться, глядя на кровавые пятна на асфальте, словно осталась здесь охранять их.

«Я убила человека! Я убила человека! – беспрерывно крутилось у нее в голове. – Стоп! Что это я? Он жив! Все равно, я вспорола человеку живот. Ужас! Пойду по этапу за нанесение тяжкого телесного повреждения. Интересно, а будет скидка на то, что я сама инвалид и не смогу валить лес? Или валят лес только мужчины-преступники? Точно! Какая же я темная в этом вопросе! Я буду что-нибудь шить – фуфайки, телогрейки – и мои ноги тут ни при чем, то есть никаких скидок мне не будет».

Катя доехала на метро до дома. Войдя в квартиру, сразу прошла на кухню. Она достала початую бутылку коньяка и налила полную рюмку. Выпив две рюмки без закуски, Катя дохромала до телефона и набрала номер своей подруги.

– Тина? Это я… Кто-кто? Не узнаешь, что ли? Что у меня с голосом? Как раз с голосом у меня все в порядке, а вот с головой… Да не пугаю я тебя. Кристина, приезжай ко мне прямо сейчас… мне очень плохо. Я убила, вернее, чуть не убила человека. Не могу говорить, мне плохо, да и вдруг телефон прослушивают? Что? Уже летишь? Жду.