Наталья Александрова - Небо в шоколаде

– Незачем так преувеличивать: вас с котом я тоже неплохо кормлю. Не отвлекайся, дорогой, я хочу дослушать историю до конца. Только прости за тупость – зачем тебе понадобились дымовые шашки?

– Это же элементарно, Ватсон! – Маркиз раздулся от гордости, ему явно доставляло огромное удовольствие объяснять Лоле все подробности своей гениальной операции. – Представь, что пожарные приезжают по вызову на эту несчастную улицу Трезвости, а там нет никаких признаков пожара! Что они в таком случае делают, как ты считаешь?

– Матерятся, – ответила Лола, не задумываясь.

– Правильно, сначала они матерятся, потом фиксируют ложный вызов и отправляются восвояси. А вот если из-за дверей квартиры выбиваются густые клубы дыма, то здесь уже пожарные забывают обо всем на свете и немедленно приступают к исполнению своих обязанностей. Они не будут тратить время на звонки в квартиру – может быть, там уже все лежат без сознания! Они сразу же выломают дверь и ворвутся внутрь, чтобы спасти погорельцев и ликвидировать очаг возгорания. И при этом, естественно, помешают фальшивому Денисову расправиться со своими жертвами. То есть со мной и с Аглаей.

– Гениально! – воскликнула Лола.

Она, конечно, несколько переигрывала, изображая восторг, но известно, что нет лести настолько грубой, чтобы не купить на нее мужчину. Леня Маркиз, при всем его уме и проницательности, не был исключением из этого общего правила.

– Ну вот что: подведем итоги! – Маркиз отодвинул чашку и уселся поудобнее. – Что мы имеем на сегодняшний день?

– Ничего мы с этого дела не имеем – ни денег, ни морального удовлетворения, – раздраженно ответила Лола. – И вот что я тебе скажу – пора с этим делом кончать! А то меня уже воротит от этих Ильиных-Остроградских.

– Значит, пишем краткий отчет и отсылаем его Лангману. Так, мол, и так: изо всех родственников профессора Ильина-Остроградского в живых осталась только его внучка, и австралийскому Лоусону она приходится двоюродной теткой. Она уже преклонного возраста – ей семьдесят лет, так что вряд ли может представлять для него интерес в смысле наследства.

– Вот если бы у нее самой было много денег или фамильных драгоценностей, тогда бы она представляла очень большой интерес! В ее-то преклонном возрасте. А так – вряд ли.

– Вот еще что я думаю – писать ли про младшую сестру Татьяну? Про нее, то есть про ее смерть, мы обязаны сообщить.

– Ты хочешь сказать, что мы не можем предоставить никаких доказательств смерти ее дочери Ларисы? Леня, сообщи этому австралийцу все как есть! Наше дело – сообщить факты, а там уж он пускай сам решает! Но я больше заниматься этим делом не стану!

– Ну, хорошо, хорошо, – примирительно заговорил Леня, – считаем, что мы все закончили. Давай сходим в ресторан, поужинаем, отметим твое выздоровление… потом можем в театр какой-нибудь заскочить…

– Ой, как приятно! Ленечка, я тебя обожаю! – И Лола скрылась в ванной комнате, собираясь навести красоту.

А Леня сел за компьютер и послал Лангману в Мюнхен письмо по электронной почте с кратким отчетом о проделанной работе. Отчет он адресовал Биллу Лоусону, а в сопроводительном письме для Лангмана вежливо, но твердо дал тому понять, что дело оказалось не слишком простым и даже рискованным и опасным, но в благодарность за хорошее отношение в прошлом и в надежде на дальнейшее сотрудничество с герром Лангманом они с Лолой выполнили все, о чем их просили, и надеются, что господин Лоусон не будет больше иметь к ним никаких претензий. Этим письмом Леня давал понять Лангману, что дружескими отношениями можно пользоваться лишь до разумных пределов и что работать даром для совершенно незнакомого человека они не собираются.

Лола выплыла из ванной в совершенно потрясающем облике. Узкое черное платье облегало ее похудевшую фигуру, прическу Лола тоже сделала соответствующую.

– О, роковая женщина! – воскликнул Маркиз. – Ты выглядишь даже слишком шикарно, меня примут за твоего шофера.

– Очень может быть! Но так будет даже гораздо забавнее… – промурлыкала Лола.

Они чудно провели вечер и даже умудрились ни разу не поссориться. Но утром Леня разбудил свою боевую подругу очень неприятным известием.

– Дорогая, вынужден тебя огорчить, но этот самый несносный австралийский Билл Лоусон никак не хочет оставить нас в покое. Он требует, чтобы мы продолжали работу…

– То есть как это – он требует?! – От злости с Лолы мигом слетел весь сон. – Как это он вообще может что-то от нас требовать?!

– А вот почитай…

Лола уткнулась в услужливо распечатанное на принтере электронное письмо. В нем господин Лоусон предлагал продолжить сотрудничество. То есть он хотел, чтобы Лола с Маркизом ни в коем случае не бросали это дело. Следовало в срочном порядке близко подружиться со старухой Денисовой, а также выяснить нынешнее место пребывания дочери Татьяны – Ларисы – или неопровержимые доказательства ее смерти. Если же она жива, то не забыть и о ее детях. Мистер Лоусон понимает, что работа эта достаточно сложная и ответственная, поэтому готов заплатить господину Маркову с помощницей…

– Я не помощница, а равноправный партнер! – надулась Лола.

– Ты дальше, дальше читай, – ехидно посоветовал Леня и, не глядя, подхватил за шкирку Пу И, который вознамерился было прыгнуть на важный листок и разорвать его зубами.

– Готов заплатить господину Маркову гонорар в размере… одной тысячи долларов?! – Лола отбросила письмо, как будто это была ядовитая змея или, скорее, дохлая мышь, случайно попавшая ей в руки, и соскочила с постели: – Я не ошиблась – он предлагает нам жалкую тысячу долларов?! Да за кого он нас принимает – за мелких побирушек?! Тысячу долларов за работу! Да меня никто еще так не оскорблял!

– Так и знал, что тебе понравится, – ухмыльнулся Маркиз, – специально тебе письмо показал, чтобы ты наконец продрала глаза.

– Слушай, этот Билл Лоусон – он что, совсем ненормальный? – спросила Лола почти миролюбивым тоном. – А может быть, это Лангман представил нас ему в таком невыгодном свете?

– Не думаю, – невозмутимо ответил Маркиз, – насчет Лангмана я ничего плохого сказать не могу. Просто этот Лоусон, по-моему, какой-то странный. Да еще и настоящий жмот к тому же! Хочешь, чтобы тебе хорошо сделали работу – плати за нее хорошие деньги.

– Что ты ему ответишь? – перебила его Лола.

– Я уже ответил ему, что мы подумаем. Но в любом случае о таком смехотворном гонораре не может быть и речи, он должен прибавить как минимум один ноль!

Маркиз не сказал, что рано утром, получив письмо, он звонил Лангману в Мюнхен и в приватном разговоре попросил выяснить для него некоторые вещи. Лангман отнесся к разговору очень серьезно – Маркиз сумел его убедить – и обещал выяснить все в кратчайшие сроки.