Джанет Иванович - Лужёная глотка

— А где яхта Уэво? — спросила я.

— Только что отчалила. Встанет на ремонт в Форт-Лодердейле. У них в главной каюте недавно случился пожар.

Одним местом, где можно было поискать Хукера, меньше.

Мы поднялись по ступеням, миновали расположенный на улице бар и, обогнув здание, направились к гастроному, устроенному со стороны проезжей части. Я с Бинзом осталась ждать снаружи, и десять минут спустя из магазина вышли Роза с Фелицией, нагруженные двумя пакетами с едой.

— Ух ты! — поразилась я. — И это все Бинзу?

— Нет, — ответила Роза. — Для него чернослив и большие полиэтиленовые пакеты. Резиновые перчатки для тебя. И макаронный салат, шоколадный торт, сандвичи с фрикадельками и содовая нам всем.

Мы присели на скамейку возле входа, и Фелиция открыла коробку с сухофруктами.

— Кто хочет чернослив? — предложила она. — Он полезный. В нем много железа.

От чернослива все дружно отказались. Приберегали место для шоколадного торта.

— А как насчет песика? — обратилась Фелиция к Бинзу. — Песик будет чернослив?

Бинз уже сидел наизготовку: уши торчком, глаза горят. Он понюхал протянутый Фелицией чернослив и осторожно слизал его у нее с руки. Немного подержал его на языке, пуская слюни и не зная, что вообще с ним теперь делать. Затем открыл пасть, и чернослив выпал обратно.

— Мы и ему на всякий случай взяли сандвич, — сказала Фелиция. Она развернула один и, нашпиговав фрикадельки черносливом, протянула Бинзу.

Тот в мгновение ока заглотил лакомство.

— Теперь остается только ждать, когда ему захочется по большому, — подытожила Фелиция, протягивая нам наши сандвичи, и раздавая пластиковые вилочки для макарон.

Когда с ланчем и содовой было покончено, Фелиция позвонила племяннику, чтобы узнать, как продвигаются дела.

— Говорит, что никак, — поделилась она. Затем скидала смятые обертки и использованные вилки в пакет, который мы предназначили под мусор, и огляделась. — А где коробка с черносливом? Она стояла на скамье возле меня.

Все дружно уставились на Бинза. Тот сидел на травке неподалеку от нас и с грустными глазами пускал слюни, а к нижней губе у него прилип кусочек картонной коробки из-под чернослива.

— О Господи, — пробормотала Роза. — Вот теперь он съел много чернослива.

Бинз встал и приподнял хвост. Раздался звук сдуваемого шарика. Мы соскочили со скамьи и бросились врассыпную.

— Как еще краска со здания не слезла, — поразилась Роза.

Фелиция отгоняла газы мусорным пакетом.

— По запаху напоминает буррито. Нет, вы только взгляните на него. По-моему, он улыбается.

Меня не покидало ощущение, что мне следовало прилагать больше усилий, чтобы отыскать Хукера, но я не знала, с чего начать. Может, с обыска. Я вытащила телефон и позвонила Скиппи.

— Скажи, ты не мог бы раздобыть для меня кое-какую информацию? — начала я. — Мне нужно знать, есть ли у Энтони Миранды недвижимость в районе Майами. Дом, или офисное здание. Хоть что-нибудь.

— Я хочу поговорить с Хукером.

— Его здесь нет.

— А где он? — не отставал Скиппи.

— Ну, его вроде как… похитили.

Ответом мне было гробовое молчание, и я уж было начала беспокоиться, не свалился ли Скиппи с сердечным приступом.

— Ты в порядке? — спросила я.

— Лучше некуда. Даже яйца в мошонке скрутило.

— Все не так плохо, как кажется, — заверила я Скиппи. — Я верну Хукера, как только пес сходит по большому.

— Я даже не собираюсь спрашивать, о чем ты, — отрезал Скиппи. — Куда мне позвонить, когда разузнаю о Миранде?

Я продиктовала ему свой номер и отсоединилась.

— Наверное, нам следует вернуться к отелю. Вдруг Карл хочет перекусить или сбегать по нужде, — предположила Фелиция.

Мы дошли до стоянки, забрались в машину и отправились на Коллинз-авеню. Через три квартала Бинз снова издал звук сдувшегося шарика. Роза остановилась у обочины, мы все выбрались наружу и принялись ждать, пока очистится воздух.

Стояли мы недалеко от «Джо Стоун Крэбс», с той стороны, где продавали еду на вынос. И тут к нам плавно подкатил черный лимузин, из которого вышла Сюзанна.

— Обожежмой! — воскликнула она, заметив меня. — Барни! Как ты? А где Хукер?

— Его похитили.

— Ну и ну, — поразилась та, — плохи дела. Но в наши дни такое происходит сплошь и рядом. Обожди минутку. Мне нужно забрать моих каменных крабов.

— А это еще кто? — поинтересовалась Роза. — По мне, так та еще стерва. Она мне уже нравится.

Вышла Сюзанна с большим пакетом.

— Так что ты намерена предпринять? — спросила она, передавая пакет шоферу.

— Попытаться отыскать Хукера. А это мои подруги Роза и Фелиция.

— Ты обращалась в полицию? — допытывалась Сюзанна.

— Нет. Дело в том, что нас с Хукером вроде как подозревают в нескольких убийствах. Оскара, наводчика Шлепка, охранника Хукера… а теперь, вероятно, к этому списку добавился и Рэй.

— Но это нелепо. Рэй не мертв.

— Уверена?

— Разумеется, ведь он со мной. Хочешь увидеться с ним?

Мы с Фелицией и Розой вернулись в «камри», опустили окна и последовали за черным лимузином к кондоминиуму Сюзанны. Отдав ключи парковщику, сели в лифт и поехали на двенадцатый этаж. Пока мы поднимались, я умирала от желания начать неприлично скакать и вопить от восторга, потому что нашла Рэя. Но поскольку я понятия не имела, что же происходит, то не хотела облажаться, поэтому стиснула губы, сжала руки в кулаки и постаралась принять невозмутимый вид.

— Берлога временная, пока я не улажу все дела, — предупредила Сюзанна, вставляя ключ в замок. — Хотя, в принципе, тут довольно неплохо, и вид из окон отличный.

Квартира занимала всю заднюю часть здания. Из окон во всю стену от пола до потолка открывался вид на океан. Обстановка была современной, в основном все выдержано в белых тонах с вкраплениями пастели. Кухню обустроили по последнему слову техники, но, судя по виду, ею совсем не пользовались.

— А где Итси Пу? — поинтересовалась я у Сюзанны.

— По вторникам она ходит в собачий детский сад. А потом у нее джакузи и педикюр.

Бинз прильнул к моей ноге, как будто знал, что такое педикюр, и был о нем не лучшего мнения.

Сюзанна положила каменных крабов на кухонный стол.

— Следуйте за мной, леди, и я покажу вам, как развлекаются доведенные до белого каления мамочки.

Мы прошли в спальню. Комната была размером с добрую половину футбольного поля, и в ней сразу бросалась в глаза громадная кровать — такая, знаете, на четырех столбиках и с пологом из белой газовой ткани. На полу белый ковер. Повсюду светлые деревянные панели. Мебель обита белой тканью. Шторы были задернуты, и я решила, что это, наверное, чтобы не пустить солнце и не ослепнуть от всего этого белоснежного великолепия.