Люся Лютикова - Праздник который всегда с другими

Я чуть было не впала в паническое состояние, но тут, к счастью, мне на помощь пришел здравый смысл. Да я же сама не знала заранее, что окажусь тем вечером в ресторане! Это был абсолютно спонтанный поступок. Если бы кто-то хотел со мной расправиться, то логично предположить, что он подкараулил бы меня около дома или в редакции. Нет, определенно не я должна была стать жертвой.

Я успокоилась и задала Каминскому вопрос:

— А вы что же, со следователем беседовали?

Мужчина зарделся, словно девица на выданье:

— Да, приходил ко мне такой симпатичный дознаватель, на Шона Коннери похож.

Руслан Супроткин! Кто же еще на Петровке является копией лучшего из агентов 007? Значит, капитан все-таки продолжает расследование. Впрочем, он мне так и сказал: опрошу еще нескольких свидетелей и закрою дело. А показания Каминского подтверждают версию, что убийца — Аида: больше-то некому!

— Может быть, Лев Витальевич кого-то несправедливо уволил? — с надеждой спросила я. — Кто-нибудь из подчиненных имел на него зуб?

Но Каминский больше ни слова не сказал о Котике. Мужчина плавно перевел разговор на интервью для «Звуков му», полчаса пел панегирик своему магазину, а потом отправил меня к старшей продавщице Анжеле, чтобы она рассказала о музыкальных новинках.

Анжела оказалась приятной шатенкой со стрижкой «под Мирей Матье». Я сунула ей под нос диктофон, и она принялась вдохновенно вещать про группы, названия которых мне абсолютно ничего не говорили. Время от времени я вставляла «угу» и кивала. Наконец, когда девушка выдохлась, я выключила диктофон и спросила:

— Наверное, тяжело здесь работать?

— Мне нравится, — улыбнулась Анжела, — я люблю музыку.

— А начальство как? Не очень достает?

Продавщица насторожилась:

— Да нет, нормальное начальство.

Я постаралась выжать из своей физиономии максимум проникновенности и стала врать:

— Я почему спрашиваю… К нам в издательство сейчас пришел новый начальник, и работать стало просто невозможно. Половину старых людей он разогнал, привел с собой новый коллектив, все как на подбор идиоты. Я сама держусь на волоске, того и гляди, уволят. А у вас как обстоят дела? Лев Витальевич не придирался к сотрудникам?

— А Лев Витальевич почти не общался с подчиненными, — ответила девушка, — подбором людей всегда занимался Александр Александрович.

Меня поразило, как четко, по буковке Анжела выговорила это имя, которое в устах другого человека звучало бы просто — Сан Саныч. Ничего не скажешь, персонал в магазине был вымуштрованный.

— Это Каминский?

— Ага. И он же решает, кого надо уволить.

— Ну, судя по всему, вам лично увольнение не грозит, о вас Каминский отозвался как о хорошем специалисте… — опять приврала я.

— Рада слышать, — потеплела Анжела, — потому что Александр Александрович человек суровый, если ему кто не понравится, он не станет с ним церемониться.

— И что, уже были прецеденты?

— Да как вам сказать… Недавно он с огромным скандалом уволил одного продавца из отдела классики. Парень очень расстроился, даже грозился отомстить.

Я встрепенулась. Прозвучало кодовое слово — «месть»! И не говорите мне, что увольнение — это слишком мелкий повод для убийства. В жизни бывает по-всякому: ушла жена, умерла любимая канарейка, угнали машину, сгорела квартира, — а последней каплей в чаше терпения стало увольнение с работы. Кто виноват во всех жизненных неприятностях? Конечно же подлый работодатель! Так пусть получит по заслугам!

— Да что вы говорите! — ахнула я. — И как же это произошло?

Мне повезло: Анжела оказалась болтливой девушкой. Стрельнув по сторонам густо подведенными глазками, она убедилась, что поблизости нет руководства, и принялась рассказывать.

Настоящий мужчина на вопрос: «Кого вы больше любите: блондинок или брюнеток?» — должен отвечать: «Да!» Александр Каминский отвечал: «Нет!»

Каждая приличная девушка, устраиваясь на работу, опасается, что ей попадется сексуально озабоченный начальник. Вот и Анжела, придя в магазин по объявлению о вакансии продавца, испытывала беспокойство по этому поводу. Однако ее опасения оказались напрасными, непосредственный начальник не заинтересовался ее женскими прелестями. По той простой причине, что его больше привлекали прелести мужские.

Зато продавцу Михаилу Бартеневу не повезло: с первого рабочего дня директор Каминский положил на него глаз. Вообще-то все началось даже раньше, еще на собеседовании. Михаил, который был родом из Саранска, честно признался потенциальному начальнику, что у него заканчивается временная московская регистрация. Да и карточку социального страхования он потерял.

— Ну, номер ее хотя бы помнишь? — поинтересовался директор.

Миша кивнул:

— Номер у меня записан.

— Тогда ничего страшного, — обворожительно улыбнулся Каминский, — я не буквоед. А что касается регистрации… Если хочешь, я могу с ней помочь.

— Сколько? — напрямик спросил парень.

— Ну что ты! — Директор замигал маслянистыми глазками. — О каких деньгах может идти речь? Я хочу помочь исключительно из чувства гостеприимства. Я же понимаю, как тяжело тебе приходится в чужом городе.

Молодой человек ему не поверил. За год жизни в столице Миша уже успел узнать, что пресловутое московское гостеприимство — не более чем миф. В этом мегаполисе действует закон курятника: каждый стремится подсидеть высшего, заклевать ближнего и нагадить на низшего.

Бартенев заподозрил, что руководство магазина решило воспользоваться тем, что он находится в безвыходном положении. Другой работодатель вряд ли примет его на службу, поэтому на зарплате продавца можно хорошо сэкономить. Однако, к неописуемому удивлению парня, Каминский предложил ему оклад, почти вдвое превышающий тот, что значился в газетном объявлении. И это только на испытательный срок! Потом директор обещал еще прибавить денег.

— Будущее зависит от тебя, — многозначительно промолвил Александр Александрович.

Не веря собственному счастью, Миша приступил к трудовым обязанностям. Работа ему нравилась, а вот поведение начальника настораживало. Каминский постоянно ошивался в его отделе, вел задушевные разговоры, несколько раз пригласил подчиненного в ночной клуб… Очень скоро молодой человек понял, что от него добиваются если не любви, то хотя бы нежной дружбы. Но при одной этой мысли все в нем протестовало. А когда начальник как бы невзначай брал его за руку или дотрагивался до плеча, к горлу подкатывала тошнота.

Парень бросил бы к черту работу, если бы не тяжелое материальное положение. Михаил и так уже на целый месяц просрочил арендную плату за комнату, у него не было зимних ботинок, он давно не посылал денег матери в Саранск… Молодой человек решил, что должен продержаться в магазине хотя бы несколько месяцев, чтобы рассчитаться с долгами и залатать дыры в бюджете. А потом он будет искать новое место.