Джулия Джеймс - Кое-что о тебе

– Это заводит не только тебя, малышка, – хрипло произнес Джек.

И накрыл ее рот таким требовательным поцелуем, что у Камерон перехватило дыхание. Его пальцы нетерпеливо развязали поясок, сдернули кофточку с плеч.

– Хочу видеть тебя, – пробормотал он в ее губы и потянул вниз маечку вместе с бюстгальтером. От прохладного воздуха, обдавшего обнаженную грудь, Камерон охнула. Джек коснулся пальцами соска, играя с ним, пока она не задрожала, обхватил ладонью грудь, приподнимая, и Камерон с готовностью выгнулась ему навстречу. Наклонившись, он захватил сосок ртом.

Расплавленный огонь зазмеился между ног так стремительно, что она едва не осела на пол. Джек медленно провел языком по отвердевшему соску, сначала нежно облизывая, затем жадно втягивая розовую вершинку в рот. Скользнув рукой под кружевную маечку, он начал ласкать вторую грудь.

Камерон чувствовала себя беззащитной – и невероятно возбужденной. Хотя голос разума увещевал, что следует остановиться, второй голос, бесовский, искушал в кои-то веки поддаться, позволить себе не сдерживаться.

Джек стянул маечку еще ниже, отыскивая вторую грудь губами. Камерон застонала, осознавая, который из голосов только что одержал верх.

Громкий стук в дверь застал их настолько врасплох, что оба вздрогнули.

– Камерон? Ты здесь? – послышался голос Эйми.

Дверная ручка задергалась, и Джек с Камерон замерли.

– Кэм, с тобой все в порядке? – снова окликнула подруга и обратилась к кому-то в коридоре: – Вы же говорили, они должны вернуться в VIP-зал?

–Так сказал Джек, – отозвался Уилкинс.

– Попробуйте еще раз набрать ему на мобильный.

В брошенном на пол блейзере ФБРовца завибрировал телефон. Камерон подняла взгляд на Палласа. Что-то промелькнуло между ними… и исчезло.

Они разомкнули объятья и отодвинулись друг от друга. Паллас схватил пиджак, чтобы ответить на звонок. Пока агент уверял напарника, что все нормально и они прямо сейчас появятся, Камерон подобрала сумочку и отошла к окну, поправляя бюстгальтер и подтягивая маечку. Спасибо, хоть темнота скрадывала неловкость ситуации.

Камерон завязывала поясок кофты, когда Джек с другого конца комнаты негромко заметил:

– У тебя бретелька оторвалась.

– Знаю, – Она заправила тесемку внутрь маечки, надеясь, что вторая бретелька выдержит. Если нет, Эйми с Уилкинсом будет чем полюбоваться. Чувствовалось, что губы припухли и горят, но тут уж ничего не поделаешь. Камерон направилась к двери.

– Готова? – спросил Паллас.

– Конечно, я в порядке. – По правде, дело обстояло наоборот, однако с топтавшимися снаружи друзьями анализировать свои эмоции было некогда. Она понимала, что самое время отпустить какую-нибудь колкость или шуточку, которая поможет снова почувствовать себя как прежде и вернет их с Джеком отношения на привычную почву, но не могла этого сделать. – Пора выходить.

Паллас, похоже, сперва колебался, затем включил по-деловому бесстрастный вид и открыл дверь. Камерон проскользнула мимо агента за порог, и на долю секунды их глаза встретились – единственное подтверждение тому, что произошло.

Эйми с Уилкинсом дожидались в темном коридоре. Растерянное поначалу выражение их лиц сделалось изумленно-веселым.

Камерон попыталась вести себя как ни в чем не бывало:

– Мы выжидали, чтобы убедиться, что все спокойно.

– Я запереживала, когда вы не появились внизу, – оттащила ее в сторону Эйми.

– Знаю. Извини.

Невеста окинула подругу внимательным взглядом:

– Оригинальный способ ношения маечек…

Камерон посмотрела на свое опять оголившееся плечо – на этот раз без шелковой бретельки.

Она сожжет эту дурацкую кофточку, как только доберется домой.

Услышав стук, Камерон подняла глаза от компьютера. Дверь открылась, и в комнату просунулась голова Роба Меррокo, коллеги из соседнего кабинета:

– Ну, как сегодня прошло предъявление обвинения?

– Как и ожидалось. Этот тип заявил, что невиновен, – отозвалась помощница прокурора. – Ничего, присяжные вынесут ему приговор в две секунды. – Ответчик, тренер школьной футбольной команды в одном из северных пригородов, обвинялся в получении детской порнографии на свой компьютер. Найдись у его адвоката хоть капля здравого смысла, он ни за что не допустил бы передачи дела в суд.

Это было мерзкое разбирательство, одно из немногих, когда Камерон с трудом удавалось сохранять хладнокровие. Само пребывание в одном зале суда с обвиняемым вызывало у нее отвращение и истощало эмоционально.

– Зачем ты по-прежнему берешься за такие случаи? – недоуменно спросил Роб. – Повесила бы на кого-то из новичков.

Решать вопросы подобным образом было не в ее стиле, но Камерон в благодарность за сочувствие выдавила улыбку.

– Все нормально, переживу. – Она провела ладонями по волосам и устало откинулась на спинку стула. – А как у тебя?

– Только что предъявил олдермену [16] Олдермен – в США член городского совета. обвинение во взяточничестве.

– Отлично, – одобрила Камерон. – Тогда лучше поговорим о твоем деле.

В течение следующих нескольких минут коллеги обменялись жалобами на ужасную загруженность, посплетничали об одном чрезвычайно брюзгливом судье их округа и обсудили, на кого из сотрудников канцелярии следует возложить бесславную миссию уборки в комнате досудебных совещаний. Дружеский треп прервал звонок от секретарши Камерон.

– К вам Колин, – сообщила та. Называть фамилию этого посетителя не было необходимости. За четыре года секретарь мисс Линд свыклась с частыми визитами журналиста.

– Спасибо, пускай заходит. – Камерон кивнула Робу, помахавшему на прощание от двери. Секунд через двадцать на месте коллеги появился Колин.

– Твой голос звучал ужасно утомленно, – с порога заявил друг, ссылаясь на короткий телефонный разговор, состоявшийся между ними примерно час назад. – Вот я и решил тебя похитить.

– Выдался тяжелый день в суде. – Камерон посмотрела на часы: – Еще только четыре. Я не могу сейчас уйти. Это было бы… нечестно.

Колин расхохотался:

– Ты же с ног сбилась, разрываясь все эти дни между работой, девичником Эйми и еще кое-какими делами, которые здесь обсуждать не следует. Тебе нужна передышка. Пойдемте, советник – угощу вас винцом в баре «404».

Предложение было заманчивым. Камерон понимающе посмотрела на приятеля:

– Только что сдал статью, да? – Ее догадки всегда попадали в точку.

– Что плохого в желании уделить время лучшей подруге, когда у нее выдался тяжелый день? – невинно поинтересовался журналист. – А насчет того, удалось ли мне сегодня написать по-особенному проницательно и остроумно, – что ж, ты просто обязана заглянуть в завтрашнюю газету. Там под моей фотографией будет большая колонка о каком-то там спорте.