Роксолана Коваль - Незапертая Дверь

И куда он после этого делся?

Немного ошарашенная непониманием происходящего, я вошла в квартиру, скинула туфли и завалилась в кресло. Можно было бы и эту странность списать на зловредные испарения, но тогда у меня еще не было этой книги. Что-то начало происходить еще раньше, когда… После того, как я окрасилась? Или после того, как в прихожей возникли шмотки соседей? Или ни то, ни другое не имеет к этому отношения? Или же все в совокупности?

Я вытащила из сырой сумки книгу, дернула за веревку висящее над столиком бра и, пройдя по ступеням нескольких слов, оборвалась в пропасть событий.

…Я была в зале, освещенной огнем камина. В просторном кресле сидела молодая женщина с длинными темными волосами, опутанными жемчужной нитью. На красивой шее переливался кулон, похожий на трезубец. Она всегда, задумываясь, касалась пальцами блестящих губ, напоминающих рыбьи хвостики.

Перед ней стояла невысокая рыжеволосая девушка в золотистой накидке и держала в руке огненный шар.

— План с отравлением рыцаря провалился, — с досадой сказала огненная ведьма, служившая жемчужной даме. — И все из-за этой проклятой девчонки! Опоздай она хоть на одно мгновение, и он был бы мертв! Отец будет в гневе! О, как он будет недоволен!

— Ничего, — успокоила жемчужная дама, загадочно улыбнувшись. — Им не судьба долго радоваться. Их ждет маленький сюрприз от повелительницы вод.

Теряющаяся в темноте незаметная фигура мага обозначилась на стене похожей на крысу тенью, и он впервые вышел на свет, решив подправить нюансы.

Да что же это?! Второй раз такой облом! Положив книгу на столик, я пошла к двери, цыкая на лающего Пешку. Потом опомнилась и глянула на часы. Половина одиннадцатого! Кого это принесло так поздно?

— Кто там? — строго тявкнула я через дверь.

— Я, День, — услышала в ответ голос Либры.

— Что случилось? — спросила я, впустив ее в прихожую. С мокрым зонтиком, со спортивной сумкой на хрупком плече, она выглядела жалкой. Давно ее такой не видела.

— Могу я пожить у тебя несколько дней? Я поругалась с братом и ушла из дома. Не хочу, чтобы они с матерью знали, где я.

— Проходи.

— Ты на меня не обижаешься за наш последний разговор?

— Проехали.

Разложив вещи и переодевшись в пижаму, Либра налила себе стакан молока и расположилась у телевизора. А я, вспомнив, что не выгуляла Пешку, поморщилась перспективе мокнуть под дождем. Но смиренно оделась и отправилась к заброшенному палисаднику. К счастью, пекинес не любил лужи, поэтому, поспешно сделав свои дела, без конца отряхиваясь, потрусил домой.

— Читаешь новую книжку? — оглянувшись на меня, спросила лежавшая на диване Либра и кивком указала на журнальный столик. — Фэнтези, что ли?

— Вроде того.

— Ну и как, интересная?

— Даже очень, — как можно равнодушнее отозвалась я, вытирая грязные лапы Пешки. — Ты лучше расскажи, что у тебя опять стряслось? Из-за чего поссорилась с братом?

— Ой, я как вспомню, меня трясти начинает!

С час Либра изливала душу, жалуясь на придирки и издевательства своего братца. Тот уже не раз позорил ее перед друзьями, отыскивая и набивая всем подряд физиономии. Мать заставляет дочь приходить домой не позже девяти, а Либра иногда слоняется по городу всю ночь. А потом брат награждает ее пощечинами, таскает за волосы и обзывает потаскухой. После того, как он обнаружил повесившегося отца, погубленного равнодушием молодой любовницы, у него и начались эти заходы. А расплачивалась за смерть отца Либра. Похоже, она напоминала чокнутому братцу разрушившую их семью девицу.

Вполуха слушая давно известную историю, я вдруг подумала: а не дать ли моей Клеопатре почитать «Незапертую Дверь»? При этом, не раскрывая всех странностей, связанных с ней. Как она отреагирует на обложку и содержание? После, сверю ее ощущения со своими. Странно, но к Либре я книгу не ревновала.

— Хочешь тоже почитать? — спросила я, когда мы укладывались спать.

— Вообще-то я фэнтези не люблю, — равнодушно дернула плечом Либра, и я почему-то подумала о Косте, что был бы счастлив, окажись сейчас на моем месте. — Предпочитаю женские романы. Чтобы сплошная любовь-морковь, охи-вздохи, хэппи-энд. А эти гоблины всякие, гадливые чудовища, потные мужики в бренчащих сетках… да-да кольчугах. Фу.

— Я тоже фантастику и фэнтези не особо жалую. Но стала читать и просто оторваться не могу! Там все замешано на любви, но она не набивает оскомину, в отличие от твоих женских романов. Тебе понравится.

— Да? Тогда лады. В свободное время загляну.

На этом и закончили, прежде чем расцеловаться, отвернуться и приготовиться ко сну. Но тут я вспомнила о Ваньке, о Косте и Лариске Зажигалке и мы с Либрой проболтали почти до утра, хихикая и ворочаясь под покрывалом. О, господи, как я по ней, оказывается, соскучилась! Она и Верка — две половинки меня.

Две створки единого триптиха.

В промежутках между хихиканьем и залпом повествования, я мысленно возвращалась к полотну-обложке, к героям книги и окольцевавшим их событиям.

Я не слышала, как Либра собралась и ушла на работу. Проснулась около одиннадцати от требовательного скулежа Пешки, просившегося по нужде на улицу. Выбравшись из-под опутавшего ноги покрывала, я нехотя сползла с кровати. Натянула джинсы, снова вспомнив, что их надо бы постирать, и заткнула нечесаные волосы под бейсболку. Промочив горло, нацепила очки, подхватила Пешку на поводок и отправилась на прогулку. Выходя из дома, вздрогнула, увидев полосатое изваяние, застывшее на скамейке. В первый момент, когда пес принялся лаять, я приняла знакомую фигуру за Игоря Яковлевича. Оказалось, это был Алик, с какого-то перепугу сидевший у подъезда.

— Привет, Денька, — увидев меня, несколько ожил крот.

— Гюнайдын! А ты что здесь делаешь? Пешка! Фу!

— Я… думал, что ты придешь сегодня. Мы же вроде договорились? Я тебя подождал, затем позвонил, а когда ты не ответила, решил узнать, все ли у тебя в порядке.

— Ой, извини! Я проспала. И звонков не слышала. Ко мне Либра нагрянула пожить. Ну ты же нас знаешь. Болтали всю ночь, а потом я вырубилась и с концами. Спасибо за беспокойство. А что, я и дверных звонков не слышала?

Судя по тому, как крот замялся, я поняла, что он не поднимался ко мне. Просто не осмелился, наверное, подумав, что я могу быть не одна. Подхваченная где-то в местах скопления народа вежливость держала его на лавке больше часа. На его счастье он летом не испытывал дискомфорта даже на жутком солнцепеке.

Мы вместе прогулялись по аллее, останавливаясь почти у каждого дерева и куста, пока Пешка проверял свои владения. На обратном пути, тщательно избегая тем о книге, купили бутылку минералки, булку хлеба и полкило печенья.