Марвин Кей - Шерлок Холмс. Новые заметки доктора Ватсона

Наверное, ужин был вкуснейшим, но я не смог ничего попробовать. Мое внимание было распределено между леди Джиневрой, которая не переставая щебетала о своем предстоящем выходе в свет, и миссис Риколетти, чьи несравненные достоинства так и норовили высвободиться из тесных оков. Риколетти сердито поглядывал на нее через стол, а на меня через этот же стол смотрел Пемберти, поэтому я старался отводить глаза от аппетитных блюд передо мной.

Не могу сказать, о чем беседовали за ужином. Воспоминание о почти выпрыгивающей из своего декольте миссис Риколетти затмило все остальное. Леди Даксбари не обращала внимания на это, она полностью сосредоточилась на брате и дочери. Сидевшие с другой стороны стола граф и Риколетти обсуждали искусство и Париж. Очевидно, так на самом деле и распределялись отношения в этом доме.

Наконец леди Даксбари решила заметить мое присутствие.

— Холмс! — обратилась она ко мне. — Как продвигается ваше расследование?

— У меня пока еще не было возможности проводить расследование, — ответил я. — Меня смущает происхождение вора. Брошь была дорогой?

— Камни на ней — бриллианты, — напомнил лорд Даксбари. — Но подлинная ее ценность связана с историческими событиями. Это имеет отношение к его королевскому высочеству.

— Значит, о ней станет известно коллекционерам?

— Незамедлительно, — проговорил лорд Даксбари.

— Насколько дорогие на ней камни сами по себе?

— Наверное, они стоят несколько сотен фунтов, — пожав плечами, ответил лорд Даксбари.

— Интересно получается, — заметил я. — Зачем кому-то красть украшение, которое невозможно продать целиком, а если разломать его, то останется всего ничего? Оно всегда лежало в вашей шкатулке, леди Даксбари?

— Естественно. Это была красивая маленькая брошь, я ее часто носила.

— А когда это было в последний раз? — спросил я.

Леди Даксбари задумалась, а в это время слуги убирали тарелки и подавали десерт — торт.

— Это было в прошлом месяце, на открытом приеме в Королевской академии? — спросила она у графа.

— Там присутствовал его королевское высочество. Мне казалось, что брошь была там уместна. Я состою в комитете, — объяснил лорд Даксбари. — Принц Уэльский согласился с некоторыми моими предложениями относительно его поместья в Сандрингеме.

— Вокруг его высочества столько шума! — решительно продолжила леди Даксбари. — Хотя он участвует в скачках. Хорошо разбирается в лошадях. — За это леди Даксбари, вероятно, многое могла простить.

Десерт унесли, и дамы вышли. Мне удалось получше разглядеть Риколетти, который потягивал портвейн и отказался от предложенной сигары. У него было осунувшееся лицо, словно косолапость причиняла ему боль. Уже через несколько минут он извинился и ушел.

— Бедняга! — вздохнул лорд Даксбари. — Ему пришлось уйти из Лувра, когда к власти пришла Коммуна.

— Друг юности? — догадался я.

— Не могу найти ему подходящую должность, — посетовал лорд. — На Монмартре было столько хороших парней! Тогда это была деревня, знаете ли. Те еще были деньки… Mais ou sotil les neiges… — вздохнул он, задумчиво глядя на резную мебель перед собой.

Пемберти посмотрел на меня так, будто хотел сказать: «Ну вот, ты его зацепил».

— Как получилось, что вы встретились с ним вновь? — спросил я, стараясь вывести его из задумчивости.

— О, это интересно! Сильвестр, ты помнишь, как представил меня Риколетти в Париже? Или это было на скачках в Довиле?

Лорд Сильвестр неловко заерзал на стуле и быстро допил свой портвейн.

— Плохо помню Довиль. Только то, что проиграл там кучу денег. Как всегда. — Он налил себе еще портвейна.

Пемберти посмотрел на меня, сузив глаза, как смотрят на тех, кто не выкладывается на все сто процентов.

— Может, присоединимся к дамам? — поднимаясь, предложил Даксбари. — И, Холмс, я хочу показать вам некоторые картины. Мой дедушка был знатоком в этом деле, почти как принц-регент, у нас даже есть несколько работ, связанных с нашим королевским покровителем. Его королевское высочество и супруга принца были так любезны, что отметили некоторые наши приобретения. Хочу услышать ваше мнение по поводу новых картин. Предупреждаю: некоторые из них опережают время.

Я проследовал за старшим лордом в гостиную, где леди Даксбари слушала игру своей дочери с таким критичным видом, какой напускают на себя люди, выбирающие новые обои. Из дальнего угла подошла миссис Риколетти, вся такая блестящая и яркая.

— Моя жена известный музыкант, — заявил Риколетти.

— О, так может быть она нам сыграет? — быстро нашелся Пемберти.

Нужно отдать ей должное, миссис Риколети оказалась приличным музыкантом, она чисто, если не сказать профессионально, сыграла сонату. А тем временем лорд Даксбари отвел меня в сторону, решив, что я тоже принадлежу к миру искусства, и показал небольшие египетские вазы, китайские фарфоровые статуэтки и покрытые эмалью шкатулки с изображением принца-регента. Затем он достал вызвавшие недовольство сына картины, недавно привезенные из Парижа.

Я понял, почему Попей счел их странными. Большинство картин представляли собой просто мазки красок по холсту; сочетание голубого, зеленого и фиолетового шокировало. Риколетти стоял за графом и комментировал, Попей Пемберти сердито смотрел на картины, а миссис Риколетти вообще отошла и начала что-то наигрывать на пианино. Это был не самый плодотворный вечер в моей жизни, но из-за леди Даксбари я так и не смог выйти из гостиной, чтобы поискать пропавшую брошь.

Подали чай, а после чая Пемберти потащил меня в бильярдную в конце коридора.

— Ну? Что ты думаешь теперь? — потребовал он отчета.

— А на что ты рассчитываешь? — задал я встречный вопрос. — Брошь еще должна быть здесь. После нашего приезда из дома никто не выходил, насколько мне известно. Мне нужно будет осмотреть здесь все. Когда ты говорил, что привез меня сюда, чтобы я нашел вора, как ты себе это представлял? Мне казалось, ты хотел, чтобы я был осторожным!

— Не переводи стрелки на меня! Здесь все обо всем знают, — угрюмо произнес Пемберти.

— В доме миллион мест, куда можно спрятать маленькую вещицу вроде брошки. Вазы, шкатулки с нюхательным табаком, разные дивные штуковины в кабинетах, антиквариат и тому подобное… — У меня не нашлось слов из-за невероятных масштабов этого задания. — Я должен все посмотреть!

Пемберти потер нос.

— Мама с дядей Сильвестром обычно выезжают на охоту рано утром, — сказал он. — Отец иногда гуляет в саду с Риколетти.

— А твоя сестра и ее гувернантка?

— Миссис Риколетти не ее гувернантка. У нее была одна до шестнадцати лет, но бедняжка умерла. Риколетти представил свою жену нашему отцу в Париже. Нас поставили перед фактом, что эта пара поживет здесь летом. Отец сказал, что Джиневра может подтянуть свой французский с миссис Риколетти, мама в то время была занята новыми жеребцами… Мама любит охоту.