Галина Куликова - Смерть на высоких каблуках, или Элементарно, Васин! (сборник)

Глушковский хмыкнул.

— Аня Степанова должна была стать моим алиби. Я собиралась хорошо ей заплатить, тем более что девушка согласилась сделать стрижку. У нее были такие чудесные длинные волосы… Я думала, что облагодетельствую ее, выдав большой гонорар… И вот что из этого получилось… Днем Аня приехала ко мне, я вышла через черный вход и прошла пешком несколько кварталов. А она осталась дома вместо меня. Никакие детективы не смогли бы заметить подмены, они чаще всего имеют на руках только фотографии. Господи… Вслух я всегда говорила, что Сергей способен на что-то подобное, но в глубине души все же не слишком в это верила.

— Почему муж не давал вам развода?

— Потому что все, чем он теперь владеет, принадлежит мне, — объяснила она. — В том числе и половина акций фирмы.

— По существу, мой настоящий партнер — это Фаина, — добавил Глушковский, обнимая молодую женщину за плечи.

— Не знаю, как забыть это убийство, — пожаловался Толик следователю. — Эта сцена постоянно стоит у меня перед глазами. Я, конечно, не кисейная барышня, но в тот момент готов был выть на луну. Я даже видел лицо Абрикосова перед тем, как он выстрелил.

— Девушку, разумеется, жалко, — рассудительно ответил тот. — Однако у меня есть средство, чтобы немного вас взбодрить. Хотя это вас не вылечит, но все-таки… Пойдемте со мной. Стоит посмотреть на физиономию Абрикосова, когда в комнату войдет живая и невредимая Фаина.

Вечер был в самом разгаре. Оркестр играл блюзовую мелодию, и празднично одетые пары кружились в облаках конфетти. Другие гости стояли вокруг столов небольшими группками, болтали и смеялись. Время от времени к ним подплывали черно-белые официанты с полными подносами. Благотворительный вечер проходил именно так, как задумывали его устроители — спокойно и приятно.

Стеклянные двери ресторана, выходившие на великолепный балкон, были распахнуты настежь. Кое-кто из присутствующих, прихватив выпивку, отправлялся на воздух, чтобы немного развеяться и поглядеть на звезды.

Молодая женщина в узком длинном платье выскользнула из зала и, подойдя к перилам, оперлась о них обеими руками, зачарованно глядя в небо. У нее было прелестное лицо с тонкими чертами и выразительные глаза. Несколько минут она простояла в одиночестве, углубившись в собственные мысли, но потом услышала шаги за спиной, обернулась и коротко вздохнула.

К ней подходил мужчина — сердитый и хмурый. Кулаки его были сжаты. При взгляде на него у любительницы свежего воздуха заныло сердце. Валерий Худяков был очень привлекателен, и любая женщина с радостью составила бы ему пару. Она первая встала бы в очередь. Если бы… Если бы не муж.

— Добрый вечер, доктор, — сказала она, постаравшись совладать с голосом. — Рада тебя видеть.

— Черт возьми, Лиза, — пробормотал тот, сверкая глазами. Он подошел достаточно близко, чтобы уловить исходящий от нее запах духов. — За этот вечер я постарел лет на десять. Не могу видеть тебя с ним…

— Валера, пожалуйста! — умоляюще пробормотала женщина. — Не начинай. Я хотела остаться дома, но Алекс попросил. Для него важно появляться на людях и… и блистать.

— Тогда ты совершенно напрасно оставила его одного, — бросил Худяков. — Он снова напьется и будет распускать руки. Кстати, Лиза, почему ты сегодня выбрала именно это платье?

— Мне не идет? — нервно облизав губы, спросила та, оглаживая двумя руками тонкую ткань, которая переливалась в отблесках света, падающего из окон.

— Оно закрывает тебя по самую шею, у него длинные рукава… А на улице настоящее пекло.

Лиза поежилась под его пристальным взглядом.

— Ну и что? Мне нравится этот цвет.

— Тогда почему ты не смотришь мне в глаза?

Худяков был на голову выше, пришлось вздернуть подбородок, чтобы встретиться с ним взглядом. Впрочем, долго выдержать этот взгляд Лиза не смогла. Ресницы упали вниз, скрывая блеснувшие слезы.

— Пожалуйста, — пробормотала она жалобно, — не нужно меня допрашивать.

Однако тот не собирался отступать. Он придвинулся ближе и схватил Лизу за руку чуть выше локтя. Она непроизвольно поморщилась, и Худяков простонал:

— Господи! Снова?! Ты наверняка вся в синяках. Сколько это будет продолжаться?! Позволь мне вмешаться. Только кивни головой, хорошо? Только кивни.

— Нет, Валера, не нужно.

— Но ты же не любишь Алекса! Разве я не вижу? Это все видят. Почему ты терпишь? Ради чего? На дворе двадцать первый век. Существуют разводы, между прочим. Ведь ты не религиозный фанатик, да вы и не венчаны, ничто не мешает тебе подать заявление…

Он не успел закончить фразу, когда услышал позади звучный голос:

— А, так вот ты где, дорогая!

Лиза подобралась, задышав неглубоко и часто.

— Это Алекс. Тебе лучше уйти.

Вместо того чтобы последовать ее совету, Худяков обернулся, вызывающе глядя на приближающегося к ним человека.

Алекс Фокин был выше Худякова и гораздо мощнее. Синеглазый брюнет, который ловко управлял своим большим телом, двигаясь легко и изящно. Белоснежная рубашка натягивалась на его широкой груди, а улыбка была красивой и наглой. В его внешней привлекательности чувствовалось нечто порочное. Это всегда завораживало женщин, ищущих приключений на свою голову. В их брачном союзе он был охотником, а Лиза — дичью.

— А, доктор Худяков… Приветствую вас, — бросил Алекс, подбоченившись. — Ты что, заболела? А я-то думал, что на благотворительных вечерах врачи не консультируют.

— Ваша жена скучала, и я всего лишь составил ей компанию, — ровным голосом ответил Худяков, подчиняясь тревожному взгляду Лизы.

— Ты скучала? — Брови Алекса изумленно взлетели вверх. — Это моя вина. Ну, ничего. Сейчас мы это исправим. Правда, милая?

Алекс Фокин подошел к жене сзади и обхватил ее руками за талию. Потом наклонился и приник губами к шее, не сводя при этом глаз со стоящего рядом соперника. Лиза зажмурилась, и две быстрые слезы скатились по ее щекам. Худякова замутило. Он глубоко вздохнул и отступил на несколько шагов. Однако все еще медлил, дожидаясь, пока девушка посмотрит на него. Наконец она подняла глаза и, поймав его вопросительный взгляд, едва заметно покачала головой. «Нет», — беззвучно сказали ее губы.

Худяков отступил. Он отступал уже не в первый раз, не в силах понять, почему Лиза не желает ничего менять в своей жизни.

— Приятного вечера, — сдержанно сказал он на прощание.

— И вам того же, — усмехнулся Фокин и, повернув Лизу за плечи, демонстративно прижал к себе.

Она подчинялась с обреченностью, которая делала ее похожей на тряпичную куклу — податливую, но неживую.

На деревянных ногах Худяков прошествовал через зал, на ходу кивая знакомым. В таком настроении не стоит ехать домой. Он снова не заснет и наутро будет ни на что не годен. А пациенты не признают за врачами право иметь личные проблемы и неприятности. Пытаясь отвлечься, Валерий танцевал с красивыми девушками, беседовал с приятными людьми, однако ничто не могло развеять его дурного настроения. Время от времени в поле его зрения попадала Лиза, которая сопровождала мужа. На лице ее была написана покорность. Фокин опрокидывал один бокал за другим и, как всегда, не пьянел. Вернее, казалось, что он не пьянеет.