Дарья Калинина - Рай на пять звезд

– Ты все врешь! Я знала Леночку! Она была совсем не такая! Костя, скажи ему!

Мариша только головой покачала. Сдается ей, что пребывание в холодном сарае повредило у Таськи остатки мозгов. Сестрица и прежде умом не блистала, а тут и вовсе поглупела. Ну, чего ей приспичило выяснять у Арнольда подноготную Леночки, да еще привлекать к этому делу Костю? Сама стоит одной ногой уже в могиле (вон как кашляет, прямо душу надрывает!), а все туда же, за справедливость свою борется. Как известно, горбатого могила исправит. Похоже, в случае с Тасей это именно так.

– Тася, перестань, – взмолился Костя. – Не зли ты его.

– Я хочу, чтобы он сказал правду!

Арнольд покачал головой.

– Я сказал тебе правду. Вся твоя беда, Тася, в том, что ты слышишь ту правду, какую хочешь услышать. У тебя о людях какое-то превратное представление. Либо они хорошие, либо плохие. Либо ты их любишь, либо ненавидишь. А так не бывает. Например, нам с Леночкой было очень хорошо. Она здорово умела притворяться. И не случись этой истории, я бы так и умер счастливым, на руках у любимой жены, отписав ей все свое, можешь мне поверить, немалое состояние.

Слушая Арнольда, Марише даже на мгновение стало жалко этого человека. Бедный, сколько же он выстрадал! Какой облом – узнать, что любимая жена на самом деле тебя совсем не любит, а просто подбирается к твоим деньгам. Но тут же Мариша спохватилась. Какое ей дело до того, что там этот тип выстрадал, если сейчас он решает, как бы половчей убить и ее, и Тасю, и Костю. И убьет же! Если не своими руками, то дело за него сделают холод, голод и жажда.

– Наша Леночка была очень славной, нежной и болезненной. А ты вогнал ее в гроб! Не вызвал ей врача, когда это было нужно, сожрал ее лекарство, когда…

Обличительную речь Таси прервал жуткий приступ кашля. Она согнулась в три погибели, пытаясь унять кашель. Мариша кинула в ее сторону сочувствующий взгляд. Бедная Таська! Сама больная насквозь, не иначе как воспаление легких, а все думает о том, как Арнольд поступил с ее подругой. Да, может быть, Таська и небольшого ума девушка, но уж такой преданности друзьям еще поискать.

– И что ты с нами сделаешь? – спросил тем временем Костя у Арнольда.

– Я еще не решил.

– Убьешь?

– Отпустить вас, как ты сам понимаешь, я не могу.

– Но нас будут искать.

– Вас? Не смеши меня. И тебя, и Тасю ищут уже который день. И что? Нашли?

– Маришу будут искать.

– Если уж вас столько времени искали, но не нашли, то ее не найдут и подавно.

– Она контактировала с тобой.

– И еще с десятком других людей.

– Тебя вычислят!

– Всех будут подозревать? – поинтересовался Арнольд. – Всех, с кем встречалась общительная девушка? Ну и пусть!

Арнольд совершенно спокоен. Казалось, все происходящее здорово его занимает. Мариша терялась в догадках, как ей относиться к этому человеку. Он похитил ее, Костю, удерживал в плену Тасю, не оказывая ей медицинской помощи, откровенно дожидаясь, когда она откинет коньки. В поведении Арнольда было что-то странное.

– И как я сразу не поняла, что он просто псих?

Теперь Мариша горько корила себя, что не присмотрелась к Арнольду повнимательней. Была бы прозорливее, глядишь, и не случилось бы беды. А теперь как выкручиваться? Да еще имея двух таких помощничков, один из которых подначивает психа, а вторая открыто его оскорбляет, толкая на агрессию.

– Ну ладно, – произнес тем временем Арнольд. – Я пока что вас оставлю. Посидите тут, подумайте о своей судьбе. Да, кстати, надумаете сбежать – не советую. Бежать вам некуда. Мы находимся на острове посредине озера. Рыбаков, которые могли бы прийти вам на помощь, тут нет, еще слишком рано, вся рыба спит. Но лед уже растаял, поэтому до берега можно добраться только вплавь или на лодке. Ну, лодку по понятным причинам я вам не оставлю. Так что добраться до берега вам удастся только вплавь. Плавать-то вы умеете? Умеете? Какие молодцы! Что же – захотите совершить заплыв, желаю вам удачи. Водичка ледяная, переохлаждение и смерть где-нибудь на середине пути я вам гарантирую.

– Не запугивай!

– Так я о вас забочусь, – с укором произнес Арнольд. – Как-никак вы близкие люди моей любимой покойной жены. И я должен сделать все, чтобы вы отошли в мир иной с максимальным комфортом. А что? Тут совсем неплохо. Свежий воздух. Скажете, что сквозь дыры в крыше капает дождик, да и пол земляной? Но через дыры видны звезды. А к земле вам всем троим пора привыкать.

И, отсалютовав им, Арнольд вышел из сарая, оставив возле каждого пленника по половинке батона и бутылке с водой.

– Побыл бы с вами подольше, – уже стоя в дверях, произнес мерзавец, – но не могу. Дела!

И он вышел. Все трое дружно открыли рот, но не успели произнести ни слова. Внезапно снаружи послышались громкие шаги. Потом на улице раздался шум потасовки. Зазвучали чьи-то возмущенные голоса, послышался сдавленный писк, а следом за ним громкий вопль:

– Я тебе покусаюсь, урод! Я те так покусаюсь!

Потом послышался стук глухого удара, и будто что-то тяжелое рухнуло на землю. Все трое недоумевали. Что там произошло? Кто там? Друзья или враги? К чему готовиться? Но долго гадать им не пришлось. Снаружи заплясал свет фонарика. Потом дверь сарайчика снова открылась, и в проеме появился дядя Павлик, а следом за ним тетя Галя.

– Девочки! – кинулась она к Марише и Тасе. – Живые! Родные мои! Любимые мои! Живы! Павел, они живы!

– Вижу, – солидно произнес дядя Павлик, топорща усы. – Чего раскудахталась? Отвязывать их нужно и в машину скорей. Они еле живые. В таком-то холоде да на голой земле. Простудились девки, как пить дать простудились.

Тетя Галя, обливаясь слезами радости, принялась распутывать веревки на руках и ногах пленниц.

– Ведь чувствовало! – причитала она. – Сердце-то чувствовало! Не поехали бы мы за этим гадом, не спасли бы вас! Бедненькие вы мои! Да что же это на свете-то делается! Никому доверять нельзя!

С веревками у тети Гали плохо получалось, и ей на помощь пришел дядя Павлик. Предварительно напоив девочек коньяком из маленькой фляжки, он перочинным ножом буквально перепилил крепкие волокна веревки.

Несмотря на выпитый коньяк, Тася была почти без сознания. Но даже полумертвая она не забывала беспокоиться за друзей.

– А Костика? – прошептала она едва слышно, когда отец понес ее к выходу. – Его нельзя тут оставлять.

– Костика? А где же он? – замотала головой тетя Галя. – Тут только бомж какой-то сидит. Грязный.

– Это Костик.

– Костик?! – поразилась тетя Галя. – Леночкин Костик? Господи, до чего же его жизнь-то довела. А Мариша говорила, что он ученый! На иномарке ездит. Врала, выходит?

Но Мариша была слишком утомлена всем пережитым, чтобы оправдываться. Пусть думают что хотят. Все равно теперь от этого ничего уже не изменится. Они спасены. А это главное. И всю ее внезапно затопила горячая волна благодарности к тетке Гале. Никогда она особо не любила свою дальнюю родню, но тут прямо чувствовала, что родней их на всем свете у нее никого и нету.