Наталья Александрова - Диета против пистолета

– Не уйдет, куда ей деваться, тут сплошные перекрестки… Одного только не пойму: кем эта баба на «Фольксвагене» вам приходится? Мужа, что ли, она у тебя увела? – спросил водитель у Надежды, как наиболее, с его точки зрения, безопасной на вид.

При этом он с сомнением окинул ее фигуру. Надежда возмутилась мысленно, но промолчала.

– Повезло мужику, – лицемерно вздохнул вредный дядька, – вот ведь какая красотка на него внимание обратила.

– Кабы мужа, я бы не стала на старости лет позориться, – сказала Надежда и очень натурально всхлипнула, – сына она соблазнила! Мальчик только институт окончил, с отличием, между прочим, работу хорошую нашел, невеста у него – скромная такая девушка, из очень хорошей семьи, папа биолог, профессор, креветок изучает… И вот, месяц назад повстречался с этой… как подменили парня! Из дома ушел, родителей забыл. Зачем он ей нужен – понять не могу. Как бы не втянула парня в какую-нибудь историю нехорошую…

– Эта – может, – помолчав, согласился водитель.

– У вас дети есть? – гнусавым голосом спросила Надежда у водителя и трубно высморкалась в бумажный платок, очень кстати оказавшийся в сумочке.

– Ну, – мрачно ответил тот.

Сразу почувствовалось, что вопрос Надежды вызвал у него не самые лучшие воспоминания.

– Тогда, как отец, вы должны меня понять!

Водитель недовольно фыркнул, однако прибавил скорость.

Зеленый «Фольксваген» проехал не более двух кварталов и остановился. Тут же выскочил откуда-то полноватый мужчина с круглыми щеками, отдаленно напоминающий перекормленного хомяка. Мужчина оглянулся по сторонам настороженными глазами и юркнул в зеленую машину.

– Это он! – закричала Алка. – Ну точно – он самый!

– Это, что ли, сынок-то твой? – ехидно спросил водитель. – Что-то непохож.

– Да он мне ровесник! – огрызнулась Алка, несколько преуменьшив свой возраст.

– Ну, этот-то не дите малое, так просто его не окрутишь, сразу видно – тот еще прохиндей, – определил водитель.

Зеленый «Фольксваген» прибавил ходу, и водитель сосредоточился на дороге. Было часов одиннадцать вечера, но в центре они все же попали в пробку. Потом преследуемая машина свернула в сторону от главных магистралей, попетляла по переулкам и заехала во двор. С одной стороны двор отгораживал большой серый дом, с другой – кирпичная стена без окон. Дальше был проезд для машин, и еще с одной стороны дощатый некрашеный забор ограждал вырытую канаву. Обычное дело – собирались прокладывать трубы, да передумали. Либо же рабочие срочно понадобились на другом объекте, их перебросили, а канаву зарыть забыли. Даже в сумерках было видно, что доски на заборе потемнели, стало быть, не вчера его поставили. Надежду волновало сейчас не это.

– Стойте тут, во двор не заезжайте, – скомандовала она, – я пойду посмотрю… Алка, ты сиди в машине, чтобы этот не уехал.

– Слушайте, давайте рассчитаемся и валите на все четыре стороны! – взмолился водитель. – Можете потом следить за той бабой хоть до утра! Сколько я денег с вами потерял! Вот послал бог пассажиров!

– Да ты еще должен радоваться, что такие женщины, как мы, согласились сесть в твое ржавое ведро! – напустилась на водителя Алка.

Надежда решила, что машина с водителем в надежных руках, и осторожно заглянула во двор. «Фольксваген» стоял у дальнего подъезда, как раз рядом с забором. Надежда велела Алке, если что, бежать на помощь, сама же рванула вдоль забора, рассчитывая найти там оторвавшуюся доску. Жизненный опыт подсказывал ей, что таковая должна непременно отыскаться. Так и оказалось. Доска была удобно сдвинута в сторону. Надежда вздохнула, жалея свои приличные костюм и туфли, и протиснулась за забор. Ограждение в свое время было поставлено с размахом, так что при надлежащем везении спокойно можно было пройти вдоль забора, не упав в канаву и не сломав себе шею. Аккуратно придерживаясь за шершавые доски, Надежда начала красться вдоль забора обратно к зеленой машине. Почувствовав запах горящей сигареты, Надежда решила, что она у цели, и осторожно заглянула в щелочку. Машина стояла почти рядом. Окно было открыто, потому что там курили и разговаривали. Надежда прижалась к забору и вся превратилась в одно большое ухо.

– Значит, договорились, – в голосе Карины не было никаких легкомысленных интонаций, только спокойные деловые нотки, – встречаемся завтра в кафе «Берсалино» без пятнадцати двенадцать.

– Я не понимаю, – донесся раздраженный голос «хомячка», – для чего нужны такие сложности? Отчего ты не могла передать мне все сегодня?

– Сегодня утром бумаги еще не были готовы, – невозмутимо сообщила Карина, – ты же знаешь, очень трудно привести его к мысли что-то подписать…

«Все ясно, – мелькнуло в голове у Надежды, – «он» – это, конечно, наш Люська, что-то он должен подписать, поэтому они и держат его взаперти…»

– Но теперь-то бумаги у тебя? – не успокаивался «хомячок».

– С чего ты взял? – В голосе Карины было столько правдоподобия, что даже Надежде за забором стало ясно, что она врет.

– Ты могла принести их сюда, ты для того и вызвала меня на эту дурацкую презентацию! Я рисковал, меня могли заметить…

– Да кто тебя заметил бы в этом столпотворении, дорогой? – лениво возразила Карина. – Не волнуйся, все пройдет отлично, я знаю… Завтра я все отдам тебе в кафе.

– Я рискую всем – своей жизнью и репутацией! – снова начал ныть «хомячок». – Ты же…

– Я буду вместе с тобой…

– Ты просто не доверяешь мне…

– Все будет хорошо, дорогой, ты сейчас иди домой и выспись как следует. Завтра у нас решающий день, ты должен быть в форме…

«Она врет, – в смятении думала Надежда, – какие-то бумаги уже у нее. Зачем же тогда им Люська, если он уже все подписал? Неужели они его… О боже, лучше не думать о плохом!»

В волнении она переступила ногами, земля начала осыпаться Надежда, лишившись опоры, схватилась за доски забора и почувствовала, как в руку впились две занозы. Доска скрипнула, Надежда застыла с поднятой ногой, чтобы не выдать своего присутствия.

Очевидно, те двое что-то почувствовали, потому что прекратили разговор, потом начали прощаться. Надежда видела в щель, как спутник Карины скрылся в подъезде. Сама Карина не спешила уезжать. Она дождалась, пока на третьем этаже загорелся свет в двух окнах, потом выбросила сигарету в окно.

– Бумаги тебе принести, – расслышала Надежда ее голос, – как же, дожидайся! Чтобы ты меня кинул! Да я с тебя, голубчик, глаз не спущу, в туалет и то провожать буду… Скоро, скоро уж все закончится… Как же ты мне надоел, дорогой мой хомячок…

«Серьезная девушка, – подумала Надежда, – с такой на узкой дорожке лучше не встречаться. И хомячку этому я не завидую, проведет она его как мальчишку, охмурит, окрутит… Правда, и он вроде не так чтобы сильно ей верит. Два сапога пара… Но куда они дели Люську, хотела бы я знать…»