Ирина Андросова - Девушка Бандераса

Видимо, осознав, что Алкиной любви ему все равно не сыскать и надо уносить отсюда ноги, Гадованюк, плохо соображая от отчаяния, что делает, кинулся за помощью ко мне.

— Слушай, ты же сейчас в Заволжск едешь? — зачем-то хватая меня за пуговицу на блузке, быстро проговорил он. — Прихвати меня, ладно?

— Попробуй только! — грозно крикнула Галина, щелкая в воздухе секатором.

«Ни за что не возьму!» — решила я и широко распахнула заднюю дверь, приглашая негодяя садиться в машину.

Вместо «спасибо» всю дорогу Эдуард учил меня жизни.

— Знаешь, отчего все твои проблемы? — без спроса залезая в пачку сигарет и вытягивая последнюю сигаретку, ту, что даже вор не берет, настырно доканывал меня разговорами попутчик.

Я сделала музыку погромче и еще внимательнее впилась глазами в дорогу. Эдуард тут же приглушил приемник и сам себе ответил:

— А проблемы твои оттого, что ты — по сути своей овца. Нет, ты, пожалуйста, не обижайся, я не в том смысле. Просто все люди делятся на волков и овец. Хищники съедают травоядных, и овцам ничего не остается, как принять позицию силы.

— И никакая я не овца, — сквозь зубы процедила я. — Если мне надо, я знаешь, как за себя постоять могу?

— Ой, не смеши меня! — от души расхохотался этот чертов Гадованюк. — Вот зачем ты меня с собой взяла? Потому что никому отказать не можешь. Настоящий хищник ни за что не стал бы подвозить обидчика… А ведь я тебя обидел, согласись…

И тут я разозлилась. Всерьез. По-настоящему. Ну что же, значит, ты хищник? Сейчас мы это проверим… Не сбавляя скорости, резко свернула с шоссе на узкий проселок и устремилась к темнеющему на горизонте лесу.

— Эй, ты куда? Нам же прямо! — заволновался мой пассажир, крепче прижимая к груди пакет с деньгами.

— Куда, говоришь? — зловеще усмехнулась я. — Вон в тот лесок. Убивать тебя везу. И монтировку уже приготовила…

Я опустила руку под сиденье и звякнула металлической шпилькой туфли о железную деталь кресла.

— Что ж я, дура, на всех денежки делить? — продолжала цедить я сквозь зубы, свирепо поглядывая на попутчика. — Труп в лесу брошу, листиками припорошу, и никто не хватится… А Галке и Алле скажу, что у станции тебя высадила.

Краем глаза следя за дорогой, я повернула лицо к Гадованюку и долгим взглядом посмотрела прямо в глаза. Холодный пот покрывал красивый лоб Эдуарда и, скатываясь, собирался большой каплей на кончике прямого носа. Глаза расширились и побелели, а лицо, напротив, приобрело синеватый оттенок.

— Слушай, — то и дело облизывая пересохшие губы, сиплым голосом проговорил Гадованюк. — Слушай, давай я тебе так деньги отдам, а ты меня здесь высади, и все забудем, ладно? Я пошутил, понимаешь, пошутил… Ты никакая не овца, ты волчица, тигрица, крокодилица… В хорошем смысле этого слова…

Я тоскливо посмотрела на пустую пачку сигарет и, приметив уходящую в сторону дорожку, затормозила. Трусливый хищник, что сидел рядом со мной, дернулся и отшатнулся, закрывая голову руками. Я, не обращая внимания на предсмертный ужас, который обуял Гадованюка, сдала задним ходом, развернулась и поехала в обратную сторону.

— Ладно, живи уж… — лениво обронила я, снова выруливая на шоссе.

Дальше ехали молча, под передачи «Серебряного дождя». И больше уже мой попутчик не позволял себе фамильярно учить меня жизни и вырубать любимую радиостанцию.

Пассажира я высадила у больницы — велика честь подвозить его до станции. Не барин, ножками прогуляется. Напоследок протянула Эдуарду Гадованюку его злополучный паспорт, вскользь заметив, что, как в знаменитом произведении Оскара Уайльда, изображение в данном удостоверении личности теперь отражает истинную сущность его обладателя.

А сама зашла в регистратуру санчасти. На мое счастье, дежурила та самая барышня по фамилии Пряникова, что выдала мне расписку. А не будь ее на месте, талон техосмотра мне бы точно не вернули. Ведь, как выяснилось, добрая девушка, чтобы не потерять чужой документ, все время таскала его в сумочке. После общения с молоденькой регистраторшей мне даже как-то полегчало. Ведь что ни говори, а приятно осознавать, что не ты одна такая странная и загадочная, как марсианка…

Если можно так сказать, после всего, что случилось ночью, мне сегодня определенно везло. Потому что работника ДПС я застала в очереди к терапевту. Он сидел на банкетке, занавесив лицо синим носовым платком в желтую клетку, и чихал. Это он первый окликнул меня, сама бы я его ни в жизнь не узнала.

— Эй, гражданка Невская, идите сюда! — прокричал страж дорог, лишь только я, рассыпаясь в благодарностях у окошка регистратуры, нацелилась покинуть санчасть.

— Простудился я, понимаете ли, — пояснил он, когда я присела рядом с ним на краешек скамьи. — Вот, думаю, пойду больничный возьму, а заодно в регистратуре справлюсь, обманула меня дамочка или нет… Да ладно, верю, верю, — замахал дэпээсник руками, глядя, как я роюсь в сумке, куда только что кинула свой горемычный талон и где он бесследно растворился среди прочего полезного хлама.

Затем сотрудник ДПС интимно понизил голос и, поиграв бровями, спросил:

— А ваш-то как, одумался?

В ответ я лишь тяжело вздохнула.

— И чего людям в жизни не хватает? — патетически воскликнул простуженный гаишник. — Я еще вчера удивился…

Мужик сокрушенно покачал головой, убрал в карман льняных брюк носовой платок и, приосанившись, предложил:

— А знаете что, давайте в кафе посидим? Здесь рядом, за углом…

Я посмотрела в чистые восторженные глаза работника ГИБДД, перевела взгляд на румяные, как наливные яблочки, щеки и подумала: «А почему бы, собственно, и нет?» Я женщина со вчерашней ночи свободная, ни от кого не зависимая. Да к тому же товарищ будет угощать меня на деньги Вадима, стребованные за эскорт. Так что я вроде как ничем своему спутнику обязана не буду…

— Да, кстати, меня Егором зовут… — повторно представился мой новый знакомый, чем значительно упростил наше общение. А то мне уже стало крайне неловко в восьмой раз подряд называть собеседника «товарищ сотрудник ГИБДД».

За разговорами очередь к терапевту прошла незаметно. Егор получил больничный лист, дающий ему право на законном основании посещать кафе в рабочее время, и мы покинули санчасть. Завернули за угол, вошли в уютный полуподвальчик, уселись за крайний столик в углу у стены и стали обсуждать последние модели автомобилей марки «Мерседес».

Егор оказался большим поклонником этого бренда и с видом знатока принялся посвящать меня в тонкости новой дорожной версии формульного болида от «Мерседес» и «Мак Ларен», увлеченно рассказывая про 650-сильный мотор, обеспечивающий максимальную скорость в 334 километра, про пятиступенчатую автоматическую трансмиссию, которая в паре с этим мотором позволяет разогнаться до пресловутой сотни за 3,8 секунды, и про то, что это волшебное авто стоит совсем недорого, всего каких-то 400 тысяч долларов… Еще с полгодика поработать на трассе, подкопить деньжат и можно будет взять нулевую машинку.