Наталья Александрова - Сентиментальный душегуб

– А что ему нужно-то? – начала было я.

– Это тебе неинтересно, – твердо ответила Людмила, – твое дело передать.

Я согласилась – действительно, мне это абсолютно неинтересно, у меня своих забот хватает.

В ту пятницу и правда подошел ко мне невысокий мужчина в куртке и кепочке «а-ля Лужков» с жутким букетом – три чайных розы и две – ядовито-розовых, и все это упаковано в сиреневый целлофан. Мужчина с букетом вопросительно заглянул мне в глаза, но я, как учили, покачала головой. Тогда он незаметно исчез, просто растворился в окружающей меня толпе. На следующую неделю меня послали в другое место, тоже в метро, но станция была так далеко от моего дома, что я потихоньку уговорила Людмилу опять поменяться, да она и сама была не против. Обладатель букета выскочил у меня из головы. Пока я не увидела его снова, то есть букет, потому что человек был другой – худой бедно одетый старик с неопрятной бородой. Опять я отрицательно покачала головой и забыла про него до следующей пятницы. Потому что в следующую пятницу Людмила очень извинялась и сказала, что сегодня вообще не может работать. Ей надо к врачу, появился какой-то не то экстрасенс, не то гипнотизер, и он якобы может вылечить ее фобию, так что через несколько занятий она станет нормальным человеком, главное – только надеяться. И опять около половины восьмого я стояла на прежнем месте и увидела знакомый букет. Мне даже показалось, что розы искусственные, настолько неестественными были сочетания цветов. Опять букет был тот же, а мужчина другой – человек средних лет в короткой дубленке и ондатровой шапке. Снова я извинительно улыбнулась – нет, ничего нет.

И вот сегодня, опять в пятницу, я стояла в том же самом переходе, потому что экстрасенс не спешил вылечивать Людмилу, а только тянул деньги. Сегодня я с нетерпением поджидала жуткий букет, потому что у меня для него кое-что было. Народ, как всегда, в переходе метро шел сплошным потоком, я механически совала им карточки и краем глаза увидала желто-фиолетовое пятно. Букет несся с крейсерской скоростью и проскочил меня с налету. В первый момент я растерялась, а потом решила, что он меня просто не заметил, потому что рядом стояла Гертруда Болеславовна со своей скрипкой.

С Гертрудой мы познакомились там же на месте и теперь при встрече приветствовали друг друга как близкие приятельницы. Гертруда Болеславовна всю жизнь проработала в оркестре филармонии. Конечно, она не была первой скрипкой, но все-таки профессионализм не скроешь. Опять же, классический репертуар. Во всяком случае, слушать ее было куда приятнее, чем пьяного мужика с баяном, исполняющего «Когда б имел златые горы». Так что против ее соседства я ничего не имела, мы подружились на почве внуков. Гертруда рассказала, что если бы не внуки, то ей вполне хватало бы пенсии, но внук собирается покупать автомобиль, а внучка учится в университете, так что денег нужно немерено, родители не успевают зарабатывать. Я согласилась с ней от всей души, но расстроилась. Гертрудиному внуку было двадцать лет – неужели и мне придется тянуть своего до такого возраста? Столько мне не выдержать!

И вот теперь, под музыку Брамса (это еще что, когда Гертруда была в ударе, она и Паганини исполняла), букет уплывал от меня в толпе. Я встряхнулась и бросилась его догонять. Если я не исполню поручения, до Координатора дойдет, что мы с Людмилой меняемся местами, ему это может не понравиться, я подведу Людмилу и могу лишиться работы. Поэтому я в два прыжка догнала мужчину с букетом и тронула его за рукав.

– Возьмите, пожалуйста, это для вас.

– Что это? – он недоуменно глядел на карточку, что я ему протягивала.

С виду это была точно такая же карточка, как те, что я раздавала людям. Видя, что мужчина медлит, я всунула карточку ему в руку и пошла на свое место рядом с Гертрудой, успев краем глаза заметить, как мужчина – он был опять другой – довольно высокий, лохматый и бородатый, в расстегнутой куртке, – оглянулся по сторонам, как бы в поисках урны для мусора, а потом машинально сунул карточку в карман. Стоя рядом с Гертрудой, я пожала плечами, а потом, вспомнив спасительное «не мое дело…», успокоилась.

Но, как выяснилось, рано, потому что буквально минут через семь-восемь на меня налетел сумасшедший тип в черном кашемировом пальто в очках и с усами.

– Было что-нибудь для букета? – запыхавшись, вполголоса спросил он.

– А вам какое дело? – хотела было сразу послать его я, но Гертруда Болеславовна увлеклась исполнением Мендельсона. И я подумала, что не расслышала.

– Что вы сказали? – спросила я, машинально протягивая ему карточку.

– Да ты что мне суешь? – судя по всему, он собирался заорать, но сдерживался из последних сил. – Я спрашиваю – букет проходил тут, есть для него что-то?

– А вы кто? – опомнилась я. – Что вам от меня надо?

Он схватил меня за руку и увлек в сторону. Я не сопротивлялась – разговаривать под Мендельсона было невозможно, к тому же мы мешали Гертруде сосредоточиться.

– Не тяни время, а то хуже будет, – предупредил меня мужчина.

Я быстро прикинула в уме, если я буду скандалить, он пожалуется Координатору, раскроется наша подмена, меня выгонят, а хоть и не бог весть какие деньги, но в моем положении никакую работу терять нельзя. К тому же тот лохматый с букетом вел себя странно, карточку я впихнула ему насильно, очевидно, и правда получилась накладка.

– Ладно, – решилась я, – был тут один с букетом. Такой лохматый и с бородой, я ему отдала все, что было.

– Давно был? – прямо вскинулся мужчина, мне даже показалось, что он пробормотал какое-то ругательство.

– Семь минут всего, вон туда пошел, на ту ветку. Больше я ничего не знаю, оставьте меня в покое! – я уже стояла рядом с Гертрудой.

Мужчина резво бросился вперед по переходу, но по дороге споткнулся о Гертрудину раскрытую сумку для денег. Денег там было негусто, все больше мелочь, но все равно неприятно.

– Гражданин, вы что, с ума сошли? – закричала Гертруда. – Соберите!

– Да отцепись ты! – крикнул он и попытался Гертруду оттолкнуть.

Но это, доложу я вам, занятие бесполезное, потому что росту в ней не меньше метра семидесяти и весу соответственно много, на ногах она стоит весьма крепко – натренировалась в переходе.

Поэтому, убедившись, что в лоб ему с Гертрудой не справиться, мужчина нагнулся, якобы для того, чтобы помочь, а сам ловко обошел Гертруду сбоку и бросился дальше по переходу.

– Чтоб ты провалился! – крикнула Гертруда ему вслед.

Тут мы немного отвлеклись на собирание честно заработанных Гертрудой денег, а когда подняли головы, то увидели, что мужчину в кашемировом пальто кто-то подвел к стене метрах в пятнадцати от нас, что он совсем бледный, закатил глаза и оседает на пол.