Саша Антонова - Несерьезные размышления о жизни

Влад замолчал и глотнул еще немного вина. Все застыли, заколдованные жгучей та йной его рассказа.

— Кха, — прочистил горло Аркадий Борисович. — Вы хотите сказать, что все эти громадные средства присвоила себе Вера Фигнер?

— Нет, нет, не думаю, что такой вздорной неуравновешенной дамочке удалось бы провернуть столь смелую аферу.

— Ах, — встрепенулась Ариадна. — У Вас есть какие-нибудь предположения относительно личности афериста?

— Судьбы всех участников партийной школы известны, и в большинстве случаев трагичны. Всех, кроме одного — поэта Александра. Историки так и не смогли запечатлеть для потомков его биографию. Мой прапрадедушка пришел к выводу, что именно он играл основную роль в экспроприации. Тень этого загадочного человека мелькала время от времени в донесениях провокаторов и в мемуарах революционеров до семнадцатого года. Затем он исчезает. А вместе с ним исчезают все намеки на существование капитала. Мой пращур был уверен, что поэт погиб и унес с собой в могилу тайну партийных денег.

— Подумать только, — вздохнул Аркадий Борисович. — Где-то в сейфах швейцарских банков находится невероятное богатство, а владельца нет. С учетом процентов, которые набежали за эти годы, сумма получается астрономическая.

— И представьте себе, — довольным тоном сообщил Владимир. — Эта история получила продолжение в наше время! Перечитать архивы прапрадедушки меня заставило вот что: буквально несколько месяцев назад мне в руки попала книга, выпущенная мизерным тиражом малоизвестным издательством «Русский лес». Она называлась «Все, что я помню», написана в виде дневника барышни, участницы революционного российского движения за границей, и охватывает период от 1911 года до 1918. Кстати, роман написан очень хорошим языком и изобилует такими подробностями, что основой для его создания, несомненно, послужили свидетельства очевидца. Некоторые строки из этой книги натолкнули меня на мысль, что капитал не исчез бесследно в подвалах банков, а принадлежит конкретному человеку — прообразу героини романа Дашеньке, вернее, ее потомкам.

— Кто же является прообразом? — спросил Федор.

— А вот этого я еще не знаю. Книга вышла под псевдонимом, в редакции настоящую фамилию автора не знают. Договор заключен явно на подставное лицо… Однако я не теряю надежды. Дело в том, что у меня появился добровольный помощник, который намерен открыть тайну анонимного счета.

Глаша внесла чай и кофе и предложила мужчинам коньяк, а женщинам ликер. Все оживленно задвигались, переваривая только что услышанную историю. Лишь Эмма Францевна сидела застывшей статуей с непроницаемым лицом.

— Боже мой! — судорожно вздохнула Ариадна. — Сколько тайн сокрыто от нас. Сколько преступлений совершено во имя призрака всеобщего благоденствия. Не может быть счастья на крови!

— Все в руце Божей! — вклинился отец Митрофаний. — Не следует ворошить прошлое. Те, кто совершил злодеяние, уже давно в Геенне огненной. Сии деяния были посланы нам во испытание. Только Господь Вседержитель ведает о том. Нам же молиться надо во искупление грешных душ и не вмешиваться в Божий промысел. Ежели Господь не захочет, то и не дано нам будет проникнуть в сию тайну.

— Ах, святой отец, — насмешливо протянула Ариадна. — Неужто Вы искренне верите в то, что говорите? Уверяю Вас, мы можем проникнуть в эту тайну и без десницы Божей, а лишь с помощью своего подсознания. Вы слышали о таком феномене, как парапсихология? Наука не стоит на месте, то, что раньше считалось ересью и колдовством, сейчас является самостоятельным научным направлением. Мы можем вызвать призраков и расспросить их о судьбе капитала. Хотите побеседовать с Верой Фигнер, Владимиром Ильичом или монахом Авелем?

Отец Митрофаний потерял дар речи, побелел и хватал ртом воздух.

— Не выйдет такого святотатства! — взревел он, вернув дыхание. — Не посмеете! Настигнет вас десница Божия!

— Хм, — неожиданно подал голос Аркадий Борисович. — С медицинской точки зрения, общение с духами — вещь маловероятная, но жизнь — штука презабавная… Вы, отец Митрофаний, можете не участвовать.

— Да, да, — подался вперед сказочный принц. — Ариадна, можете ли Вы устроить нам сейчас сеанс столоверчения?

— Это несложно. Необходимы лишь круглый стол и наше добровольное участие. Вы позволите? — обратилась она к Эмме Францевне.

Та вздрогнула и бледно улыбнулась.

— Да, конечно, круглый стол есть в малой гостиной.

Все встали. Ариадна подхватила под руку Аркадия Борисовича и бросила кокетливый взгляд через плечо:

— Если бы всемогущий Господь Бог был против парапсихологии, он бы не допустил такого явления на Земле. Не бойтесь, святой отец, духи не кусаются… — и засмеялась грудным смехом.

Отец Митрофаний закусил губу и двинулся следом. Влад уверенно обхватил меня за талию, отчего в моей голове замкнуло какую-то цепь, окружающее пространство подернулось дымкой, и в изображении начали проскакивать помехи. Федор подставил локоть Эмме Францевне. Все двинулись вверх по лестнице.

Мы с Владом несколько отстали и оказались в простенке между гобеленом и огромной вазой, расписанной драконами.

— Лиза, твой отсутствующий взгляд сводит меня с ума, — страстно шептал он, все крепче сжимая меня в объятиях. — Скажи, где стоит компьютер? В какой файл надо войти?

Я силилась вспомнить, как выглядит компьютер, и с какой стороны у него парадный вход.

— Простите, вас уже все ждут, — вежливо сказал над ухом Федор.

Сказочный принц заскрежетал зубами. Я все еще пребывала в невесомости, поэтому ухватилась за локти обоих мужчин и, с трудом волоча ноги, преодолела лестницу.

Все толпились в комнате, наблюдая за действиями Ариадны. Она выводила алой губной помадой на инкрустированной столешнице круглого стола буквы в алфавитном порядке, цифры, вспомогательные слова «да», «нет», «правда», «ложь» и рисовала глаз.

Участники спиритического сеанса чувствовали себя немного неловко, поэтому старались разрядить обстановку оживленными разговорами.

— Кого будем вызывать? — интересовался доктор.

— Только не Наполеона, — кокетливо отвечала Эмма Францевна, вернувшись в свое обычное расположение духа. — Помню, каждый раз, как мы его вызывали, он ругался по-французски, употребляя солдатские выражения, сердился, что его без конца тревожат и заставляют отвечать на глупые вопросы.

— Иногда, при насыщенной эмоциональной окраске на вызов духа могут отозваться лярвообразные существа, «астральные персонификации» и другие нематериальные существа, склонные к розыгрышам, мистификациям и откровенному хамству, — лекторским тоном сообщила Ариадна.