Мария Жукова - Двойники идут на дело

Но это приехал Дима-бандерлог тоже с бананами, цветами и коробкой конфет. Я пригласила Диму в большую комнату, где мы сидели с Иваном и Костиком, и теперь мы распивали кофе уже вчетвером, вернее, втроем, потому что Костик пил колу.

Иван с Димой метали друг на друга взгляды-молнии, я делала вид, что ничего не замечаю, общую беседу помогал поддерживать Костик. Я не представляю, что бы мы делали без моего ребенка.

Потом Дима решился и сказал, что хотел бы завтра пригласить меня вместе с ребенком на день рождения его друга.

– Я ее уже пригласил на завтра, – встрял Иван, не дав мне ответить.

– Куда? – поинтересовался бандерлог.

– На похороны, – сообщил Костик. – И без меня. Но я бы лучше поехал на день рождения. Ты как, мама? Давай вместе на день рождения, а?

Я сидела вся пунцовая (и чего это меня так в краску бросило?), не представляя, что ответить. Дима тут же заинтересовался, кого хоронят и почему в их стане ничего об этом не слышали? Ведь Иван не стал бы приглашать меня на какое-то рядовое мероприятие? Должен был откинуть копыта какой-нибудь солидный, уважаемый в городе человек. Дима долго развивал свою теорию, и за время его речи я поняла, какая незавидная участь ждет подружку бандерлога. Нет, не потому, что потребуется терпеть этот словесный понос (хотя и это тоже не большая радость, тем более, что похороны и убийства, пожалуй, были коньком бандерлога, так же, как черепашки-ниндзя), а из-за того, на каких мероприятиях придется составлять компанию милому.

Они стали спорить с Иваном, куда я должна пойти. Поликарпов твердил, что он меня первый пригласил, а Дима – что выбор следует оставить за мной. Но в одном сходились оба: ни похороны, ни день рождения перенести нельзя.

– Ваня, ты скажи, кого хоронят? – настаивал Дима. – Тогда я, может, тебя пойму и отпущу ее.

Это он будет меня отпускать или не отпускать?!

Иван упорно молчал. Почему он не говорит о гибели Степана? Мне была непонятна эта игра. И вообще мне надоело слушать, как эти два переростка выпендриваются друг перед другом.

Меня спас Артур. Он пришел за солью, которая, как мне кажется, у него водилась, только когда мама и бабушка жили в городской квартире.

При виде полуголого негра с майонезной баночкой в руках, и у Димы, и у Ивана отвисли челюсти, а Костик тут же попросил совета у дяди Артура, а то мама, как он выразился, никак не может решить, куда ей завтра ехать: на похороны или на день рождения.

– На похороны, – с серьезным видом заявил Артур, – дней рождения у человека еще сколько будет, а похороны у покойника только одни.

Поликарпов расплылся в благодарственной улыбке, видимо, в эту минуту считая Артура своим лучшим другом. Знал бы, что прошлой ночью этот друг проделывал во дворце его отца…

Мою квартиру Дима с Иваном покинули одновременно, последний пообещал, что машина придет за мной в десять утра. Мы же с Артуром и присоединившимися к нам Анькой и Лехой долго не могли успокоиться.

– Ну и женихов теперь у тебя, Лера, – заметил Охрименко. – То одна все время жила, а то каждый день по нескольку человек заходит.

Я скромно смолчала.

Вечером у Костика уже был компьютер.

Утром Анька уехала в усадьбу своего отца. Мы договорились, что она позвонит мне на сотовый после того, как покинет мероприятие, но если звонка не будет до двенадцати ночи, нам с Артуром следует повторить свой подвиг и снова вызволить ее из лап родственников, предварительно усыпив бойцов Комиссарова и его самого.

– А каким образом Артур узнает, звонила ты или нет? Ведь у него нет трубки, а я, по твоему заданию, должна лежать в постели Комиссарова, которого, как ты говорила раньше, вырубать не следует.

– И не следует. Вырубайте его только в том случае, если поедете меня спасать. Вообще я постараюсь смыться, пока вы еще не достигнете замка. Тогда все в порядке. А так я позвоню Лехе. В доме Комиссарова телефонов – хоть отбавляй. Артур, свяжешься с Лехой. А ты, Лерка… Если я не позвоню до того, как ты войдешь в замок, отключи-ка лучше трубку и тоже сама позвони Лехе. А то Комиссаров еще услышит, что я говорю. У Лехи спросишь, спит ли ребенок. Вполне нормально. Это пусть Артем слышит. А Леха ответит, звонила я или нет. Или Артур зайдет в комнату и вырубит Комиссарова. В общем, разберетесь. Оба звоните Лехе. Слушайте, научитесь вы когда-нибудь думать своими мозгами? Ну почему у вас вечно возникают какие-то идиотские вопросы? Разберетесь. Все, пока! Поехала изображать тебя, изображающую меня. Ведь сказать кому про этот бред – не поверят. Ха-ха!

Вечером, следуя Анькиным указаниям, мы с Артуром отправились в путь, нагрузившись «сюрпризами», противогазами, огнестрельным и холодным оружием, хитрыми штучками, отключающими видеокамеры, и прочим добром. Я очень надеялась, что нам не придется во второй раз вызволять Аньку из подземелья. Какую же охрану там могут установить теперь, убедившись в том, что ничего не сработало? Рисковать, откровенно говоря, не хотелось. Лучше бы Аньке удалось смотаться.

Она оправдала наше высокое мнение о ней и позвонила нам на мобильный из моей квартиры, куда ее доставили специально отряженные люди Ивана. Сам Поликарпов изрядно напился на поминках по брату. Неужели Анька так сыграла меня, что даже он не смог заподозрить подмену? И что ей там удалось разузнать? Ладно, потом расскажет.

Я почувствовала себя гораздо спокойнее и увереннее, высадила Артура в условленном месте и подъехала к воротам замка. Посигналила пару раз и стала ждать реакции. Ворота начали раскрываться секунд через пятнадцать. Я въехала на территорию, они тут же закрылись опять. На крыльцо выполз уже знакомый мне моряк в неизменной тельняшке.

– Здравствуйте, – сказала я. – Артем дома?

– Ага, – кивнул моряк и повернулся ко мне спиной.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, не указывая на невоспитанность и полное отсутствие хороших манер.

Артем с Димой резались в бильярд. Кого-кого, а бандерлога мне здесь видеть совсем не хотелось, я рассчитывала, что он будет на дне рождения приятеля, в крайнем случае, взяла бы Костика, чтобы занял этот двустворчатый шкаф разговорами об их любимых черепашках.

Похоже, что моряк раскрыл ворота на свой страх и риск, не поставив начальство в известность, потому что и Артем, и Дима уставились на меня в большом удивлении.

– Ты кто? – наконец родил Артем.

В чем дело? Ведь в первый раз, когда я появилась в этом самом доме, он сразу же понял, что я – не Анька. Или теперь уже все окончательно запутались?

– Лера! – возмущенным тоном ответила я. – Неужели не признали?

– Нет, – тут же покачал головой бандерлог. – Это Анька.

Вот еще осложнение! На него-то мы как раз не рассчитывали. Как же мне им объяснить, что я – это я?!