Галина Куликова - Неземное тело

— Это ваша основная версия? — язвительно поинтересовался Тагиров.

— Никак нет, — быстро ответил главный аналитик и закончил доклад. — У меня все.

— Какие-нибудь пометки на карте есть? Может быть, что-то отмечено особо?

— Кроме Тихорецкого района, ничего.

Итак, карта. Действительно, зачем такие подробности человеку, приехавшему на конференцию в Москву? Что он собирался с ней делать, как использовать?

В этот момент Тагиров услышал:

— Разрешите, товарищ генерал?

Это был один из оперативных сотрудников, работавших по гостинице.

— Докладывайте.

— В ресторане гостиницы официанты нашли атлас Москвы и Подмосковья. Отдали администратору, у них там есть что-то вроде местного бюро находок. Никто не обратился за ним. Они нам показывали какие-то вещи, в том числе и этот атлас. На нем нет пометок, ничего, что может указать на владельца. Администратор, правда, говорил, что официант, который нашел атлас, вроде бы видел его у Лейтера, столик которого он обслуживал. С другой стороны, у многих туристов может быть такой, они в гостиничном киоске продаются. Уточнить же у самого Лейтера они не успели. И мы оставили его там — на нем ведь не написано, что это вещь американца.

Тагиров не закричал, а прорычал:

— Немедленно его сюда! Немедленно!!!

Интуиция не подвела Тагирова. Разворот с картой Тихорецкого района заметно отличался от остальных — страницы были небрежно замяты, слегка испачканы то ли кетчупом, то ли соусом — видимо, атлас лежал открытый на столе, пока его владелец ел. На левой странице остался след от стакана, как будто ее прижимали специально, чтобы атлас не закрывался. Вероятно, его владельца интересовала правая страница. Внимательно приглядевшись к ней, Тагиров увидел, что крохотный пятачок местности истыкан чем-то острым. Судя по тому, что глянцевый лист не проткнули насквозь, тыкали в него зубочисткой, взятой из специальной подставки на ресторанном столике. Тагиров достал из ящика лупу и положил ее на истыканный кружок. На стеклянную поверхность, словно со дна колодца, выплыло название населенного пункта — Богодуховка.

Суперзвезда отечественного шоу-бизнеса Саша (по паспорту Александра Журвиц) выглядела как новенький, только что надутый воздушный шарик. Ее круглое личико было приторно-розовым и неестественно блестящим. Большие голубые глаза широко раскрыты, а взгляд устремлен в пространство. «Может быть, так и должны выглядеть люди после пластических операций», — подумал сидящий напротив нее в кресле мужчина. Он достиг возраста, когда такие вот Саши, их окружение и все, чем они занимаются, вызывает лишь раздражение и чувство протеста. «Послали бы кого помоложе — быстрее бы общий язык нашли, потрепались бы об этих их штучках-дрючках, песенках да клипах», — размышлял служивый и, не торопясь, внимательно разглядывал сидящую перед ним знаменитость. Он уже более двадцати лет специализировался на общении с «трудными» объектами, брался за совершенно безнадежные варианты. Руководство об этом его таланте всегда вспоминало в сложных ситуациях. Сейчас был именно такой случай.

Между звездой и вежливо молчащим гостем как третейский судья восседала девчушка лет восемнадцати — пресс-секретарь. Ей объяснили, что разговор должен происходить один на один, однако она плотно уселась на стуле и не сводила преданных глаз со своей владычицы.

— Меня зовут Борис Иванович, я сотрудник…— начал мужчина, почтительно наклонив голову, однако неестественно высокий, резкий голос прервал его:

— Да знаю, кто вы, мне тут все уши прожужжали — срочно, государственные интересы! А у меня не государственные? Два конкурса, телевидение, концерты в Питере, тур по Скандинавии. Я уже не говорю про запись нового диска! — вдруг сорвалась на визг певица Саша. — Его ждут фанаты! А я то в больнице, то с вами! Еще угрожать мне посмели!

Тут она, кажется, выдохлась. Во всяком случае, замолчала и бросила быстрый косой взгляд на гостя — что он теперь предпримет?

Борис Иванович, для которого трудные беседы иногда начинались со стрельбы, мордобоя и угроз «закатать в асфальт», невозмутимо переждал всплеск эмоций и почти ласково произнес:

— Видите ли, Александра Евгеньевна… — Певица вздрогнула, как будто он обозвал ее неприличным словом, и испуганно воззрилась на дерзкого мужика. — Я хотел бы извиниться перед вами за причиненные неудобства. Мы понимаем, что сейчас не самое лучшее время для общения, — гость виновато развел руками и смущенно улыбнулся, — но… Поверьте — лишь чрезвычайные обстоятельства вынудили нас настаивать на встрече именно сегодня.

— А почему вы не объяснили все, а угрожали, — продолжала капризничать звезда, правда, уже нормальным голосом. Выглядела она немного растерянной.

— Мы бы никогда себе не позволили, помилуйте, — мягко успокаивал ее Борис Иванович, — это досадное недоразумение. Третьи лица, кто-то чего-то недопонял — обычное дело. Естественно, если бы я позвонил лично вам сразу, то смог бы объяснить, как нам необходима ваша помощь в одном очень серьезном деле. Но вы, Александра Евгеньевна (она снова вздрогнула, и он вдруг подумал, что звезда просто отвыкла от своего нормального имени и тем более отчества), к величайшему сожалению, были в больнице. Извините, я не успел поинтересоваться — как ваше самочувствие? Выглядите вы, извините за мужскую прямоту, просто чарующе!

«Она покраснела, — вдруг с удивлением заметил Борис Иванович, — смотри ты, ничто человеческое нам не чуждо».

— Вы что-нибудь выпьете? — без всякого перехода поинтересовалась у гостя внезапно принявшая человеческий облик Александра.

— С удовольствием. Если можно, зеленый чай — буду признателен. — И он широко улыбнулся.

Пресс-секретарь, чутко уловив перемену в их настроении, стремглав бросилась куда-то в глубь квартиры.

Борис Иванович тут же придвинул свое кресло поближе к диве и доверительным полушепотом произнес:

— Тема настолько деликатная и серьезная, что нам с вами лучше поговорить с глазу на глаз. Это недолго, минут десять-пятнадцать.

Александра явно не успела отреагировать на изменение тактики коварного посетителя и только покивала головой. Глуповато хихикнув, она сказала:

— Ну, естественно.

Вернувшейся с подносом девушке она велела быстренько выметаться, не забыв прикрыть за собой дверь.

— Итак, Александра Евгеньевна… — начал обходительный мужчина.

— Можете называть меня Сашей, — пискнула хозяйка.

— Спасибо, Саша. Я действительно займу минимум вашего времени. Дело вот в чем…

Борис Иванович внимательно наблюдал за реакцией Александры Журвиц в процессе всего повествования о Николасе Лейтере. Его впечатления были в основном позитивными. Барышня не охала, не ужасалась, не морщила лоб, делая вид, будто пытается что-то вспомнить.