Галина Куликова - Нагие намерения

— Но, Алекс, тебя никто не держит! —удивилась Диана. — С самого начала не держал. Ты помогал мне по собственной воле…

— Даже когда узнал, что Диана не отдаст тебе ни руку, ни сердце, ни алмаз, — с усмешкой подтвердил Шургин.

— Меня удерживала надежда, — ответил тот, подарив Диане мученический взгляд. — Теперь, когда надежды нет, не отпускает чувство мести. Буду мстить за дядю. Кроме того, если тебе отказали, это еще не повод отворачиваться от любимой.

Патетика Алекса всегда производила на Диану оглушающее впечатление. Она не нашлась с ответом и тихонько вздохнула. Он действительно вышел у ближайшего метро и, твердо пообещав вернуться, в мгновение ока смешался с толпой.

Диана и Шургин остались одни. Пять минут напряженного молчания, и обоим стало ясно, что Алекс очень сильно влияет на их отношения. Положительным образом. Без него атмосфера стала стремительно накаляться. В конце пути они превратились в два оголенных электрических провода, вздрагивавших от напряжения.

— У нас есть совершенно конкретное дело, — заявила Диана. — Нам некогда… заниматься всякой ерундой.

— Я в курсе, — ответил Шургин. — А что вы подразумеваете под ерундой?

— Ну… Телевизор, газеты с журналами….

— С тех пор как мы повстречались, я ни разу не смотрел телевизор, — с сожалением в голосе заметил Шургин.

— Это вас огорчает?

— Что вы! Общаться с вами гораздо интереснее. Вы лучше, чем телевизор.

— Благодарю.

— Не стоит. Не забудьте, что вечером за вами заедет Виктор. И вы пойдете в клуб слушать живую музыку.

— Зачем вы подслушивали?!

— Я не подслушивал, а слышал. Вы орали в телефонную трубку так, как будто Виктор звонил вам из Занзибара.

— Когда я радуюсь, то я делаю это от чистого сердца.

— Мне кажется, тот значок на бирке ключа похож на масонский знак, — без перехода заявил Шургин. — Может быть, это условное изображение мастерка?

— Или пиковая масть, — выдвинула собственную гипотезу Диана. — Изображенная схематически.

Они поднялись по лестнице и вошли в квартиру.

— У вас есть «Место встречи»? На кассете или на диске?

— Нету. Зачем оно мне? Его по телевизору показывают безостановочно. А у вас?

— У меня да. Мой муж обожает кино.

— Неужели? — вскинул брови Шургин. — Значит, есть шанс, что Фокс — это и в самом деле герой фильма. Попросите у Виктора, чтобы он купил вам этот фильм вместо цветов. Ему все равно, на что тратиться, а вам будет приятно.

— Не путайте необходимость с удовольствием.

— Нет, ну что вы! Как я могу? Виктор — это удовольствие, а я — необходимость. Это и так понятно.

Они пошли на кухню, и Шургин принялся доставать из холодильника провизию.

— Ужасно проголодался, — признался он. — А вы, вероятно, не станете сейчас наедаться? Перед ужином-то?

— Хотите заморить меня голодом? До ужина еще жить и жить!

Пока он резал колбасу и хлебу она выложила ключ и записку на середину кухонного стола и стала разглядывать их со всех сторон.

— Может быть, это ненастоящая записка? — наконец поделилась своими мыслями Диана. — Давайте что-нибудь с ней сделаем. Вдруг здесь что-нибудь написано симпатическими чернилами?

Шургин согласился, и они сначала подержали листок над паром, а потом прогладили утюгом. Ничего. То же самое проделали с конвертом — нулевой эффект.

— Фокс победил, — признался Шургин, засовывая в рот кусок колбасы. — А что вы сегодня наденете в клуб? Наверное, это приличное место.

— Еще бы. Виктор-приличный мужчина, — буркнула она.

Ей совсем не нравилась его ирония. Так не ревнуют! Ревновать с улыбкой — все равно что стрелять холостыми. Ревность должна быть страшной, черной, яростной. Виктор сам по себе не так уж привлекал Диану. А вот Виктор, к которому ревнует Шургин, — другое дело.

Она ушла в ванную комнату и долго билась над прической. Потом вышла к Шургину, который все еще сидел на кухне и вертел в руках ключ, и с вызовом сказала:

— Мне нечего надеть на свидание.

— Ну да? — не поверил тот. — А я что могу сделать? Я вас всего лишь спас, а не удочерил. И не обещал обеспечивать нарядами, чтобы вам было комфортнее… женихаться.

— Я и не хочу, чтобы вы обеспечивали, — рассердилась Диана. — Я хочу пойти в магазин одежды, раз уж домой мне нельзя.

— И зовете меня вас сопровождать? Это сильно.

— Я не зову, — насупилась Диана. — Я предупреждаю, что пойду в магазин одежды.

— Это против правил. Или вы находитесь под моей защитой, или нет.

— Но вы же не были против, чтобы я поехала с Виктором поужинать.

— Ну, Виктор все же хоть какая-то защита.-Шургин с подозрением взглянул на нее. Неужели она считает, что он до такой степени самонадеян, что рассчитывает справиться с врагами с помощью одной глупой храбрости? Неужели она действительно думает, что за ней никто не присматривает? Люди из частного охранного агентства после знаменательной поездки в Тихорецк ни ее, ни Алекса, ни его самого не выпускают из виду. Последний раз ей удалось ускользнуть как раз в тот вечер, когда образовался небольшой временной зазор между охранниками в камуфляже, которые довезли их до дому, и постоянным скрытым наблюдением. Одни уже уехали, а вторые еще не приехали. Диана втиснулась в этот промежуток, ушла из дому и подцепила Виктора.

Вероятно, она действительно считала именно так. Он надутый индюк, уверенный, что его ум и кулаки смогут победить всех врагов разом. Ладно, пусть думает. Не станет же он ее разубеждать.

Он отправился с ней в соседний магазин и час стоял с глупым лицом возле примерочных кабинок, слушая, как она возится внутри. Действие разворачивалось феерическое. Она возилась, а потом выходила вся потная в каком-нибудь дурацком платье с вырезом там, с оборкой тут, с жабо, с галстучком, с клапанами, с отворотами, с черт знает чем еще и советовалась с продавщицами, игнорируя его присутствие. Он выдержал все это стоически и транспортировал ее домой вместе с пакетами.

Потом он сидел и листал справочник, в котором пытался отыскать загадочный значок, изображенный на бирке, приделанной к ключу. И когда в назначенное время она появилась из маленькой комнаты при полном параде, он поднял глаза и ехидно сказал:

— Виктор — счастливчик!

Она не просто уничтожила его взглядом, но еще и растерла в порошок. И как только этот типчик Виктор позвонил снизу, мгновенно выскочила из квартиры. Шургин высунулся за ней на лестничную площадку и крикнул вслед:

— Не вздумайте оставаться у него на ночь! Слишком рано — он перестанет вас уважать.

Она прошипела, что-то злобное, как кошка, которую дернули за хвост, и Шургин довольно ухмыльнулся. Как только автомобиль, в который галантный кавалер погрузил свою даму, выехал со двора, он взял мобильный телефон и позвонил в агентство своего друга, который сейчас работал на него: