Наталья Александрова - Десять медвежат

Шоумен тем временем овладел вниманием дружного коллектива «Гольфстрима». Он провозглашал тост за тостом, причем тосты становились все более неприличными, потом перешел к загадкам. Не отгадавший его загадку мужчина должен был выпить штрафной бокал, против чего никто особенно не возражал, но когда он сказал, что проигравшая девушка должна снимать какую-нибудь часть своей одежды, коллектив разделился на две почти равные части мужская часть поддержала идею, а женская категорически возражала.

Вопрос поставили на голосование, и исход его решил голос игрушечного медведя, который поднял лапу, присоединившись к мужской части коллектива.

Первой пришлось расплачиваться безответной секретарше Свете.

Она уже, покраснев до корней волос, расстегнула свою шелковую блузку, когда начальник спохватился и внес поправки в результаты голосования, решив, что в противном случае в его фирме на долгое время установится совершенно нерабочая обстановка.

— Ну что? — взволнованно спросила Лола, помогая Маркизу отклеить рыжую бороду, освободиться от огненного парика и смыть грим, — удалось тебе прощупать медведя?

— Еще как! грустно отозвался Леня. — Каждую лапу проверил, каждый шов! Боюсь, медведь предъявит мне обвинение в сексуальных домогательствах!

— И что?

— И ничего! Никакой капсулы! И все швы аккуратные, так что это снова не тот медведь!

— Ужас какой! — вздохнула Лола.

— Ну, один плюс у этого есть, — Леня сделал жизнерадостное лицо, — теперь мы уже точно знаем, в каком медведе то, что мы ищем. Поскольку остался всего один медведь, самый последний…

— Ну что за свинство! — простонала Лола. — Нет чтобы эта чертова капсула нашлась в третьем-четвертом медведе! Я не хочу чего-то сверхъестественного, не требую, чтобы она нашлась с самой первой попытки, но почему — только с последней?

Почему нам так не везет?

— Ничего, — Леня смыл остатки грима и придирчиво осмотрел свое лицо в зеркале, — время еще есть, и теперь мы уже точно знаем, что искать. Главное — никогда не сдаваться и не падать духом! Значит, что мы имеем? Имеем мы последнего медведя, которого купил и увез на БМВ неизвестный мужик весьма криминального вида.

— И зачем такому медведь? — вздохнула Лола.

— А по-твоему, у такого человека детей что ли не может быть? — удивился Леня. — Всюду, моя милая, жизнь… Сведений про БМВ в базе данных маловато, известно только, что куплена она была когда-то на имя некоего Сидорчука Виктора Анатольевича. И адрес его у меня есть, так что пойду-ка я и попробую познакомиться с этим самым Сидорчуком.

Леня надавил кнопку звонка, и за дверью раскатилась заливистая трель. В ответ на нее в глубине квартиры что-то с грохотом обрушилось и покатилось, потом послышалось приглушенное ругательство и приближающиеся шаги. Наконец дверь открылась, и перед Леней появился худой невысокий мужичок с зачесанными на лысину темными волосами, одетый в драные голубые джинсы и засаленную тельняшку.

— Ты от Олега? — осведомился мужичок, вытирая руки грязным вафельным полотенцем и окидывая гостя быстрым оценивающим взглядом. Сейчас пойдем смотреть, милое дело. Но только ты имей в виду — на нее желающих до фига, в очередь стоят, милое дело! Так что тысяча сто — это последняя цена, тут не о чем и базарить.., и то это только для тебя, милое дело, считай как для своего, потому ты от Олега…

— Да я, вообще-то… — попробовал Маркиз вставить хоть слово, но хозяин квартиры снова зачастил:

— Ты не сомневайся, она не битая, краска у нее родная, милое дело, а пробег всего сто сорок тысяч, так что тысяча сто — это за нее самое малое… ну, уж тысяча — это самая последняя цена, милое дело! Как для своего!

— Да я не… — снова попытался прервать его Маркиз, но эта попытка тоже не увенчалась успехом.

— А если кто тебе говорил, будто она после аварии — так ты тому человеку плюнь в лицо, милое дело! Это разве авария была? Да мы так только, считай, бамперами поцеловались, милое дело! Это разве авария? Я после того и поменял-то всего ничего — фары, да бампер, да левое крыло — милое дело! Она считай как новая, и пробег всего сто сорок.., а спидометр не скрученный, ты не сомневайся, так что тысяча — самая хорошая цена, милое дело! Ну, уж девятьсот — это последнее слово, как для своего!

— Стой! — крикнул Маркиз, отчаявшись прервать разговорчивого хозяина мирными средствами. Не нужна мне твоя машина!

— Как это не нужна? — хозяин заметно обиделся. Да это такая ласточка, милое дело! Она еще десять лет будет бегать, как муж от алиментов, милое дело! Да ты ее еще не видел, а уже говоришь не нужна!

— Да я вообще по другому делу! — Маркиз потеснил хозяина, пытаясь войти в квартиру.

— А если она тебе не нужна, — мужичок набычился и заступил гостю дорогу, — а если ты ее не хочешь покупать, так на фига ты мне голову целый час морочишь? Милое дело! Я ему тут соловьем разливаюсь, цену снижаю, как своему, время свое трачу, а он и не думает ее покупать! Какого же рожна ты приперся? Ты вообще, милое дело, кто такой?

— Сидорчук Виктор Анатольевич — это вы будете? — осведомился Леня сухим официальным тоном.

— Мы будем, — отозвался мужичок гораздо тише.

Официальное обращение и строгий тон произвели на него впечатление, и он посторонился, пропуская Леню в квартиру. — А что, извиняюсь, произошло?

— Произошло дорожно-транспортное происшествие! — ответил Леня еще официальное.

— Какое-такое происшествие? — засуетился хозяин. — Милое дело! Я тут причем? Ничего не знаю!

Милое дело! Как что случилось — так сразу Сидорчук виноват! А я на этом Московском проспекте сроду не бывал!

— Ага! — Леня еще больше надвинулся на Сидорчука. — Значит, говоришь, ничего не знаешь, а что на Московском столкновение было — в курсе?

— Да какое там столкновение? Эта «пятера», милое дело, из ряда в ряд перестраивалась и подрезала меня, а «девяточка» моя до нее и не коснувшись!

— «Девятка»? — разочарованно переспросил Маркиз, — а БМВ такой-то номер — твоя машина?

— Бээмвуха? — удивленно протянул Сидорчук, милое дело! Вспомнила бабка, как девкой была!

Да я этой «бомбы» уж года два как в глаза не видел!

— Да? — проговорил Леня недоверчиво. — А зарегистрирована она, между прочим, на твое имя!

Так и значится — Сидорчук Виктор Анатольевич, и телефон, и адрес — все твое указано!

— Милое дело! — Сидорчук резко развернулся и понесся в глубину квартиры, теряя по дороге шлепанцы и хромая на обе ноги, — милое дело! Чуть что случилось — сразу Сидорчук!

Маркиз не успел удивиться такому внезапному исчезновению, как хозяин вернулся, потрясая в воздухе какой-то бумагой:

— Вот она! Вот она, родимая! У Сидорчука все на месте, милое дело! Все как в аптеке!