Лоуренс Блок - Взломщик в шкафу

Обмен любезностями происходил несколько нервозно: Крейг промямлил что-то о погоде, а Верилл выразил надежду, что они не заставили меня долго ждать.

— Всего несколько минут, — сказал я.

— Пожалуй, сразу перейдем к делу, мистер Роденбарр, — начал Верилл. — Как я понимаю, вы хотите заключить с нами сделку. Вы требуете гарантированную защиту в суде, угрожая, что в противном случае заявите о якобы имевшей место вовлеченности моего клиента в дело ограбления квартиры его бывшей жены.

— Это нечто! — восхитился я.

— Прошу прощения?

— У вас изумительный дар оратора. Берете сразу с места в карьер. Но почему бы нам сразу не выложить карты на стол? Крейг организовал ограбление квартиры Кристал. Мы здесь все друзья, все это знаем, так к чему это витиеватое «якобы»?

— Берни, давай последуем совету Карсона, а? — сказал Крейг.

По взгляду Верилла я понял, что он оценил бы молчание Крейга больше, чем его поддержку.

— Я не готов признать что-либо в этом роде, мистер Роденбарр, — заявил он. — Но я определенно хочу понять вашу позицию. Я уже переговорил с мисс Паар и мистером Шелдрейком и думаю, смогу вам помочь. Я не вел ранее уголовных дел и даже не представляю, как подготовить защиту per se [8], но если вы намерены явиться с повинной и ходатайствовать о смягчении приговора...

— Но я невиновен, мистер Верилл!

— В моем представлении...

Тут уже я улыбнулся, продемонстрировав, в свою очередь, замечательные передние зубы.

— Меня ложно обвиняют в двух убийствах, мистер Верилл. Какой-то смышленый убийца подстроил мне западню. Он не просто смышленый, он ловкий приспособленец. Начал он с того, что ловко подставил вашего клиента, и его обвинили в убийстве. Потом он решил: куда лучше перебросить эту ношу на мои плечи. Он здорово поработал, но я надеюсь, вы поможете мне найти выход, если я объясню, как все произошло на самом деле.

— Мисс Паар говорит, что вы подозревали в убийстве художника. А потом и его убили, причем в вашей квартире.

— Да, я мог бы сообразить, что это не он убил Кристал. Грабов задушил бы или избил ее до смерти, но всадить в сердце скальпель не его стиль. Нет, в этой истории был некто третий, он и совершил оба убийства.

— Третий?

— У Кристал было трое мужчин — Грабов, художник, Голова — Коркоран, бармен из соседнего бара, и Судейская Ищейка.

— Кто, кто?

— Ваш коллега. Юрист по имени Джон, который порой шатался по окрестным барам с Кристал. Вот и все, что о нем известно.

— Значит, можно сбросить его со счетов?

— По-моему, не стоит. Я думаю, он и убил Кристал.

— Да ну? — Брови Верилла поползли вверх. — Тогда было бы полезно узнать, кто он такой.

— Конечно, — согласился я. — Мне рассказала о нем женщина по имени Фрэнки, и, представляя его заочно, она изображала ведущего телепередачи: «А вот наконец и Джонни».

Но вчера вечером она выпила джину, а потом целую бутылочку таблеток и умерла.

— Так как же узнать, кто он, этот Джонни, Берни? — спросил Крейг.

— Это проблема.

— Может быть, он вовсе ни при чем, просто дружок Кристал. У нее было много дружков.

— И по крайней мере один враг, — сказал я. — Но не стоит забывать о том, что она всегда была в центре событий, и у кого-то были серьезные причины ее убить. У тебя была такая причина, Крейг, но ты ее не убивал. Тебя подставили.

— Ты прав.

— У меня была причина — избежать ареста за взлом, — но и я не убивал Кристал. А вот у Джонни была причина посерьезнее.

— Какая же, Берни?

— Грабов — фальшивомонетчик, — пояснил я. — Он начинал как художник, потом стал гравером, но в конце концов решил бросить мазню и делать деньги. При своих талантах он решил, что проще всего делать их в прямом смысле слова, чем и занялся.

Работал он классно. Я видел сделанные им банкноты — они почти не отличались от настоящих. Видел я и квартиру, где он жил и работал. Для художника-неудачника он устроился чертовски хорошо. Я не могу это доказать, но интуиция мне подсказывает, что Грабов изготовил фальшивые гравировальные плиты года два назад и пользовался фальшивыми деньгами сам, пуская в ход по одной банкноте за раз в барах и табачных лавках. Он ведь был художник, а не закоренелый преступник. Связей в уголовном мире у него не было, он и понятия не имел, что можно сбывать фальшивые деньги партиями. Он изготавливал несколько штук за раз на своем ручном станке, а потом и расходовал по одной банкноте. Когда накопил приличную сумму настоящих денег, он купил хорошую мебель. В общем, это был кустарный промысел. Грабов бы и поныне этим делом занимался, если бы его жадность не обуяла.

— Но какое отношение...

— Какое отношение это имеет к нам? Скоро поймете. Я думаю, что Грабов зондировал вопрос о сбыте фальшивых денег: он ведь застревал в каждом баре, чтобы получить сдачу настоящими деньгами за свою двадцатку, потом шел в другой. Где-то на кочевом пути он подцепил Кристал, и они стали появляться вместе. Может быть, он сам решил похвастаться, а может быть, она расколола его вопросами, — как бы то ни было, Кристал узнала, что Грабов делает фальшивые деньги.

К этому времени она уже завела интрижку с Коркораном. Он был бармен, но к тому же еще и смекалистый парень, хорошо знавший область купли-продажи. Как знать, чья это была идея — Кристал, Коркорана ли, но я догадываюсь, что скорее всего ее подкинул юрист.

— Что подкинул? — поинтересовалась Джиллиан.

— Идею продажи денег пакетом, партией. Грабов печатал свои банкноты и сбывал их по одной. А почему бы ему не сбыть целую партию такого товара и не обеспечить себе спокойное существование на год-два? Его товар купили бы большой партией по двадцать центов за доллар. Сделка на полтора миллиона фальшивых принесла бы ему пятьдесят тысяч настоящих, и сейчас он бы травил свою печень, заказывая коктейли в барах по всему городу.

Юрист и организовал сделку. Он велел Кристал показать Голове образцы двадцаток. А Голова взялся найти покупателя, который дал бы, скажем, пятьдесят тысяч за фальшивки. Посередке была Кристал. Она получала настоящие зеленые от Головы и подделку от Грабова и производила обмен. Таким образом, Голове и Грабову не было нужды встречаться. Грабов до безумия ценил свое уединение. Он никому не говорил, где живет, потому ему и пришлась по душе эта сделка: он при таком раскладе не засвечивался.

— Так, говоришь, юрист все устроил, Берни? Этот самый Джон?

Я посмотрел на Крейга и утвердительно кивнул:

— Да, он самый.

— А ему-то какая выгода?

— Только ему выгода и была.

— Что ты имеешь в виду?

— Только ему выгода и была. Пятьдесят тысяч наличными — он вовсе не собирался передавать настоящие деньги Грабову. Четверть миллиона подделок — Голова не увидит их, как своих ушей. Но сначала надо было устроить так, чтобы они принесли деньги. Оба спали с Кристал, оба верили, что могут на нее положиться. Возможно, Кристал знала, что юрист хочет всех надуть, но не исключено, что и не знала. Получив деньги от Головы, она передала их юристу, а когда принес свою подделку Грабов, она заверила его, что с ним расплатятся через день-два. Юристу же оставалось только убить ее, и тогда он получал все.