Кэтти Райх - Уже мертва

На ее лице отразилось недоумение, как будто слова, которые она сама произнесла, давно выветрились у нее из головы.

– Так о ком же, Жюли? – устало спросила Джуэл.

– О той старухе, которая постоянно тут пасется, с кольцом в носу и странной прической. – Жюли заправила за ухо прядь жидких волос. – Вообще-то она хорошая. Пару раз покупала мне пончики. Вы ведь ее подруга?

Я не обратила внимания на жест Джуэл, означающий, что мне следует помолчать.

– Что он говорил о ней?

– По-моему, что она его раздражает или что-то в этом духе. Точно не помню. Я никогда не слушаю, что все они болтают. Трахаю их как будто с завязанными глазами и заткнутыми ушами. Так для здоровья полезнее.

– Но ведь этот парень – твой постоянный клиент?

– Вроде того.

– Его ты, наверное, иногда слушаешь?

Джуэл махнула рукой, будто говоря: "Ладно, толкуй с ней сама".

– Почему она задает мне все эти вопросы, Джуэл? – Голос Жюли опять прозвучал по-детски. – Что ей нужно?

– Темпе просто хочет встретиться с этим парнем, вот и все.

– Не знаю, что я буду делать, если его не станет! У него, конечно, не все дома, но он регулярно мне платит, а это главное.

– Понимаю, дорогая.

Жюли поболтала жидкость в стакане и с шумом поставила его на стол. На меня она не смотрела.

– И я буду продолжать его обслуживать, кто бы что ни говорил! Да, он долбанутый, ну и что с того? Мне даже трахать его не приходится. И потом, что я стану делать по четвергам? Запишусь на какие-нибудь курсы? Начну ходить в оперу? Если я перестану с ним работать, кто-нибудь из девочек тут же займет мое место!

Впервые с момента, как мы пришли сюда, она проявила эмоции – по-юношески напускную храбрость, упрямство. Мое сердце замерло от жалости к этой девочке. Но страх за Гэбби взял верх.

– В последние дни ты видела Гэбби? – спросила я как можно более спокойно.

– Что?

– Доктора Макаулей?

Между ее бровей образовались складки, и я вспомнила об овчарке Марго, краткосрочная память которой, кстати говоря, гораздо более развита, чем память этой молоденькой проститутки.

– Старуху с кольцом в носу, – пояснила Джуэл, делая акцент на указателе возраста.

– О! – Жюли на мгновение закрыла рот, но тут же вновь его приоткрыла. – Нет, не видела. Я болела.

"Только не поддавайся панике, Бреннан", – строго сказала я себе.

– Теперь тебе лучше? – спросила я.

Жюли повела плечом.

– Идешь на поправку?

Она кивнула.

– Есть еще хочешь?

– Нет.

– Ты живешь где-то поблизости?

Мне до безумия не хотелось ее использовать, но я была вынуждена.

– Ты ведь знаешь где, Джуэл. За Сен-Доминик.

На меня Жюли не смотрела.

Я получила, что хотела. Вернее, очень скоро могла получить.

Из-за съеденного гамбургера или из-за смрада некоторое время спустя Жюли опять погрузилась в состояние полного безразличия ко всему окружающему: прижалась к стене, уставившись в пространство перед собой. Просидев в неподвижности несколько минут, она закрыла глаза и тяжело вздохнула. Костлявая грудь под блузкой из хлопчатобумажной ткани поднялась и опустилась. Было видно, что она измождена.

Внезапно рождественские огни погасли. Бар озарило ярко-белое сияние ламп дневного света, и Банко объявил, что бар закрывается. Несколько засидевшихся посетителей повставали с мест и, недовольно ворча, двинулись к выходу. Джуэл тоже поднялась, засунула пачку "Плеерз" в бюстье и жестом велела вставать и нам. Я посмотрела на часы – четыре утра. Мой взгляд упал на Жюли, и я почувствовала приступ вины.

Озаренная ярким светом, она походила на мертвеца, на человека, которому смерть уже дышит в затылок. Мне захотелось крепко обнять ее, отвести к себе домой, хорошенько накормить, заказать для нее одежду из каталога "Лендз Энд". Но я знала, что этого никогда не случится, что для Жюли не существует дороги в нормальную жизнь, что рано или поздно она окажется в самом низу.

Я оплатила счет, и мы вышли из бара. Утренний воздух встретил нас влагой, прохладой, запахом реки и пивных дрожжей.

– Спокойной ночи, дамы, – сказала Джуэл. – Не вздумайте отправиться на танцульки!

Она погрозила нам пальцем и быстро зашагала прочь по аллее. Домашний уют и теплая постель притягивали меня к себе как магнитом, но я должна была заполучить очередную порцию информации.

Я повернула голову в ту сторону, куда направилась Жюли, наивно думая, что проследить за ней не составит для меня особого труда. Я ошиблась. Девочка уже сворачивала за угол, исчезая из вида. Пришлось догонять ее.

До старого, покосившегося трехподъездного дома за Сен-Доминик Жюли проследовала дворами. Открыв ключом зеленую облупившуюся дверь, вошла вовнутрь. Рваная занавеска на дверном стекле заколыхалась и успокоилась. Я взглянула на номер.

"На сегодня все, Бреннан", – сказала я себе.

Через двадцать минут я уже была дома.

Лежа в кровати вместе с Берди, я продумала, что мне предпринять и как я должна себя вести. Не звонить Райану. Не пугать Жюли. Проверить, является ли кретин с сорочкой и ножом Сен-Жаком. Узнать, где он живет. Или в какой дыре сейчас прячется. Раздобыть как можно больше достоверной информации. А потом выдать эту информацию "сверхумной" группе детективов. Вот, мальчики. Преступник живет здесь. Поймайте его.

Строить планы всегда просто.

Всю среду мне казалось, что меня обволакивает густой туман, настолько обессилевшей я себя ощущала. Я вообще не собиралась на работу, но позвонил Ламанш – ему потребовался один мой отчет. Приехав в лабораторию, я решила, что останусь на целый день. Раздраженная и вялая, я с самого утра засела за старые дела, которые откладывала на потом вот уже несколько месяцев. В четыре я отправилась домой, а в восемь, поужинав и приняв продолжительную ванну, легла в постель.

В четверг утром, когда я проснулась, комнату заливал яркий солнечный свет. Я сразу поняла, что уже довольно поздно. Потянувшись, повернула голову и посмотрела на часы. Десять двадцать пять. Отлично. Мой изможденный организм отдыхал столько, сколько ему требовалось.

Итак, приступим к осуществлению первой части плана, подумала я: на работу я сегодня не еду.

Неторопливо поднявшись, я воспроизвела в голове список действий, которые собиралась предпринять. Меня распирало от нетерпения, как участника марафона перед забегом. Следовало задать себе определенный темп. "Только спокойнее, Бреннан, – произнес мой внутренний голос. – Будь умницей".

Я прошла на кухню, сварила кофе, налила себе чашечку и погрузилась в чтение "Газетт". Рейтинг Квебекской партии Паризо на десять процентов превышает рейтинг Партии квебекских либералов премьера Джонсона. "Экспос" уступили "Кабз" первое место в Национальной восточной лиге. Рабочие были вынуждены трудиться в праздники строителя. Подумаешь, несчастье! Я никогда не могла этого понять. Здесь, в Монреале, где благоприятный для строительства период длится всего четыре месяца, в июле всех строителей распускают на двухнедельные каникулы. Очень умно придумано!