Джон Дуглас - Убийца сидит напротив: как в ФБР разоблачают серийных убийц и маньяков

Я считал, что аналогичная тактика сработает и в случае Джозефа Макгоуэна на слушаниях в комиссии по УДО, обстановка которых напоминает судебный процесс.

Я уже упоминал о том, что в качестве консультанта по делу Макгоуэна преследовал двоякую цель. Во-первых, нужно было помочь комиссии по вопросам условно-досрочного освобождения штата Нью-Джерси в вынесении ра­зумного и обоснованного решения. Во-вторых, я хотел почерпнуть максимум полезного для своей работы из того, что узнаю об образе мыслей данного конкретного убийцы. И меня очень интересовало, что же он будет говорить членам комиссии после многочасовой беседы со мной. Узнал я об этом не сразу, но после вынесения решения Кон­совой рассказал, как проходила эта встреча с заключенным трентонской тюрьмы.

Макгоуэна заслушивали с единственной главной целью - определить, «насколько существенна вероятность со­вершения апеллянтом нового преступления в случае его условно-досрочного освобождения».

Осужденный признался, что был не до конца откровенен в ходе многочисленных психологических обследова­­ний в прошлом. Он сообщил, что в 1970 году, за три года до убийства Джоан, у него был короткий роман с шестна­дцатилетней ученицей. Девушка ничего никому не сказала, и Макгоуэна не наказали, хотя за романы с ученицами двое других учителей были уволены. На вопрос, почему мужчина рисковал своей карьерой, столь грубо нарушая школьный регламент, он ответил, что понимает, что тогда счел себя «выше этого».

Одна из учениц школы Таппан Зи в период работы там Макгоуэна рассказывала Розмари об одной неприятной встрече с ним. Хотя он не преподавал ее классу, ей потребовалась его подпись на какой-то официальной бумаге. Это было примерно за две недели до убийства Джоан. Побаиваясь Макгоуэна, девушка взяла с собой подругу. «Он посмотрел на меня так, будто собирается проглотить меня заживо!» - сказала она Розмари. Хотя в этом нет ничего определенного, но ясно одно: ученица ощутила исходящую от него угрозу.

Консовой сказал, что Макгоуэн сразу же произвел на него впечатление человека, считающего себя более ум­ным, чем члены комиссии. В этом он был похож на Уэйна Уильямса, и это меня не удивило. Поразительным же для меня стало то, что, рассказывая о подробностях убийства, Макгоуэн утверждал, что предложил Джоан пойти с ним в подвал из-за того, что у него не было при себе денег в подходящих купюрах.

Почему он вновь вернулся к этой версии, если, как мне казалось, мы полностью разрушили ее во время нашей беседы с ним? Но, поразмыслив, я понял, что это вполне вписывается в общую картину. Этот человек привык ма­нипулировать фактами в собственных интересах. И, считая себя интеллектуально превосходящим бестолковых и политически ангажированных членов комиссии, осужденный счел возможным рассказывать им что угодно, лишь бы это соответствовало его утверждениям об убийстве в неожиданном припадке безумия. То, что он уже признался мне в своем желании убить Джоан сразу после ее появления на пороге дома, Макгоуэна ничуть не беспокоило.

Консовой прямо заявил ему, что не верит его версии убийства. Тот небрежно заметил, что, возможно, неполон и не совсем точен в своем изложении подробностей, не выказав никакой озабоченности в связи с сомнениями отно­сительно правдивости рассказа.

Решив вернуться к этому вопросу позже, Консовой перешел к теме воспитания Макгоуэна. Он попросил его по­дробно рассказать о раннем детстве, подростковом возрасте и об отношениях с матерью и отцом.

Консовой вспомнил об одном эпизоде, отраженном в досье убийцы. Он рассказывал, что когда в младенче­ском его младший брат серьезно заболел, мать не пускала его к нему в палат/ и заставляла ждать в больничном коридоре. По-видимому, она думала, что зрелище находящегося при смерти братика будет слишком болезненным для юного Джо. Коснувшись этой темы, Консовой заметил волнение Макгоуэна и решил продолжать в том же духе.

В конечном итоге они подошли к момент/, которого я ожидал. В центре внимания был период времени между разрывом помолвки Макгоуэна и убийством. В это время коллеги по школе стали обращать внимание на перемены в его поведении. Как заметил один из них в беседе с членами комиссии, «он стал совсем странным».

Макгоуэн сказал, что к момент/ преступления он подумывал о самоубийстве, поскольку считал себя полным неудачником: «У меня нет подружки. У меня нет друзей. Я никуда не езжу. Ну, то есть вот пасхальные каникулы, и большинство моих знакомых отправились путешествовать во Флориду, в Мексику, кто куда, а я сиднем сижу дома».

Далее он отметил, что не совершил самоубийства лишь «из-за собственного малодушия».

Из его рассказа: «Вот раздается звонок в дверь, там стоит эта бедная девочка, а в голове у меня проносится мысль: "Ну, себя-то убить ты не в состоянии. А эту убить сможешь?"»

Эндрю ответил на это, что не верит, будто Макгоуэн убил девочку из-за того, что его не взяли в путешествие.

«Тут осужденный начал запинаться и мямлить», - вспоминал Консовой. Он обратился к убийце: «Давайте-ка остановимся на этом поподробнее, поскольку я не могу этому поверить. Не могу понять. Ну ладно, даже если все отдыхают парами, а вы отдыхаете в одиночку, неужели это напрягло вас до такой степени? Что же все-таки произо­шло на самом деле?»

И тут все обнаружилось.

«Он рассказал мне всю историю со своей предполагаемой женитьбой», - рассказал Эндрю.

Джозеф познакомился с девушкой. Они полюбили друг друга и т. д. и т. п. Потом Макгоуэн привел ее к себе в дом и познакомил с матерью и бабушкой. После его мать сказала:

-Ты не женишься.

- Нет, я женюсь.

-Ладно, можешь жениться. Но тогда собирай свои вещи и проваливай отсюда прямо сейчас со своей невестой или кто она там. И никогда больше не приходи ко мне и не разговаривай со мной. Из завещания я тебя выкину. Ни­каких денег ты не получишь. Счастливо!

Короче, как выразился Консовой: «Или она, или я».

Это не невеста бросила Джо. Это он ее бросил!

Он не сказал, почему его мать отреагировала таким образом, просто рассказал, как все было. Джо распрощал­ся с девушкой и остался при мамаше. Вдобавок к обиде на мать, высказать которую прямо был не в состоянии, Макгоуэн, наверное, чувствовал, что упустил свой последний шанс на реальное счастье.

Это был прорыв, и Консовой подумал: «Хорошо. Продолжим в этом направлении». Он сказал:

- Так, а теперь мы серьезно поговорим о вашей матери. Мне представляется, что все проблемы, которые мы здесь обсуждаем, так или иначе связаны с отношениями между вами и матерью. Это очень похоже на отношения любви-ненависти.

Макгоуэн замотал головой и ответил:

- Нет-нет, я никогда не относился к моей маме с ненавистью!