Виктор О'Райли - Забавы Палача

— Справедливо.

— Подожди, — сказал Килмара. — Я не закончил. Если мы хотим отправиться туда, мы должны действовать немедленно. Кроме того, нам неизвестно, как может быть вооружен противник. «Оптика» должна быть приведена в состояние полной боеготовности.

— А «Милан»?

— Тоже. Я буду отдавать приказы с «Оптики».

— А как же я?

— Ты же любишь прыжки с парашютом. Не стоит упускать шанс.

— Идет, — ответил Гюнтер и вышел из комнаты.

— Многое меняется с годами, — произнес Килмара вслух. — Все меньше становится друзей, они погибают.

Марроу протянул Фицдуэйну бинокль. С полминуты он смотрел на точку, указанную ему Марроу, затем опустил окуляр.

— Трудно сказать что-либо определенное, — сказал он. — Видимость не очень хорошая с этого расстояния. Какие-то неясные очертания, причем большая часть скрыта за мысом. Что-то вроде фрейтера, не так ли? — спросил он у Марроу. — Такие суда проходят здесь по нескольку раз на дню. Что в этом необычного?

Марроу взял бинокль и поднес его к глазам.

— Не могу быть уверенным на сто процентов, но я думаю, что этот фрейтер стоит здесь некоторое время.

— Давно?

— Минут двадцать. Точно не могу сказать. — Откуда он взялся? Ты его раньше видел?

— С юга, — ответил Марроу. — Он двигался очень медленно. Это скотовоз новой постройки. Там много всяких усовершенствований и вентиляторы торчат из крыши, как грибы.

— Какие размеры у этих скотовозов?

— Точно не знаю, но достаточные, чтобы разместить тысячу голов скота и корм для них. Может, они остановились, чтобы покормить скот?

Фицдуэйн опять поднес бинокль к глазам и начал медленно поворачиваться на 360 градусов. Это был тот же самый фрейтер, на который он обратил внимание днем. Он продолжил медленный обзор и захватил мост. Фургончик проехал по нему в направлении острова и съехал на обочину. Из фургона вышли двое и огляделись по сторонам. Фицдуэйн передал бинокль Марроу.

— Рыболовы, — сказал Марроу. — Я вижу упакованные удилища.

— А для чего рыболовам веревки? — спросил Фицдуэйн. Он успел взять бинокль у Марроу и теперь наблюдал, как один из мужчин спустил второго на веревке ниже опор моста. Тот, в свою очередь, опустил объемистый пакет. Затем он открыл ящик для удилища и что-то достал оттуда. Через мгновение Фицдуэйн смог ясно увидеть, что это было.

— О Господи! — воскликнул Фицдуэйн. — Автомат Калашникова. Спорю, что эти ублюдки собираются взорвать мост.

Марроу приложил свое снайперское ружье к плечу и прицелился. Человек под мостом отвязал от себя веревку, и они оба бросились в укрытие. Послышался слабый звук взрыва, поднялось облачко пыли и дыма. Мост остался стоять на месте.

— Лопухи, — сказал Марроу. Не успел он закрыть рот, как мост неожиданно приподнялся и рухнул в море. Оба террориста вылезли из укрытия и отправились посмотреть на результат своей работы. Они посмотрели вниз с края утеса, затем один из них повернулся и стал в бинокль разглядывать замок. Через несколько секунд он подал знак и прицелился из своего АК-47 на центральную башню. Раздалась автоматная очередь, и пули оставили отметины на древних камнях.

Фицдуэйн и Марроу выстрелили одновременно. SA-80 действовал безотказно. Оба террориста испустили дух прежде, чем успели коснуться погрузившегося в воду моста. Морская пена на мгновение окрасилась в розовый цвет.

— Красиво, — сказал Фицдуэйн. — Оставайся здесь. Через пару минут я пришлю кого-нибудь на смену, и ты спустишься во двор. Мы заберем этот фургончик и поедем с визитом.

Послышались позывные его передатчика:

— Спуститесь в кабинет, — в голосе говорившего чувствовалось напряжение.

Фицдуэйн перебросил SA-80 через плечо и спустился по винтовой лестнице. Дверь в кабинет была открыта. Итен съежилась на стуле, на голове у нее была повязка со следами крови. Радиопередатчик, которым его снабдил Килмара, был разбит вдребезги. Починить его было невозможно. Сразу за дверью стоял посланник Ноубл с серым от только что пережитого потрясения лицом. В одной руке он держал автоматический «браунинг», а в другой — переговорное устройство. Он не сводил взгляда с человека, лежавшего на полу лицом вниз. Рядом с рукой мертвеца лежал нож необычной формы.

Фицдуэйн перевернул тело на спину. На него уставилась волчья маска. На рубашке были пятна крови в тех местах, где в тело вошли пули.

Посланник Ноубл заговорил бесцветным голосом:

— Я услышал крик Итен и увидел, как это чудовище напало на нее и затем обернулось, чтобы напасть на меня. У него был нож, поэтому я инстинктивно выстрелил.

Фицдуэйн сорвал с трупа маску. У посланника Ноубла вывалилось все из рук, и он рухнул как подкошенный.

— О Боже, — чуть слышно вымолвил он. — Что я наделал! Он держал в руках мертвое тело своего сына, и по его щекам катились слезы.

В комнате наступило молчание. Затем Фицдуэйн заговорил:

— Вы не виноваты. У вас не было другого выбора. Гарри Ноубл посмотрел на него невидящим взглядом.

— Дик был членом секты, о которой вы говорили, — сказал он глухо.

— Похоже на то. Именно так и действует Палач. Он сначала соблазняет человека, а потом начинает им манипулировать. А молодыми людьми управлять легче всего. Мне очень жаль, поверьте.

Больше ему нечего было сказать. Ноубл склонился над телом сына и поцеловал его в лоб, потом поднял свой «браунинг» и посмотрел на Фицдуэйна:

— Мне не следовало колебаться. Сделаем то, что обязаны сделать.

Итен всхлипывала без слез, и Фицдуэйн обнял ее.

— Значит, это произойдет на самом деле, — произнесла она.

— Да, — подтвердил Фицдуэйн.

В дверном проеме показался Медведь.

— Телефон мертв, — сообщил он присутствующим, — и нет света. Мы пытаемся запустить генератор.

— Ловко, — сказал Фицдуэйн.

Он скорее почувствовал, чем расслышал слабый звук начавшего работать двигателя. Лампа на его письменном столе загорелась.

— Теперь нас всего двенадцать, — сказала Итен.

— Справимся, — ответил Медведь.

Пат Броган, сержант, несший вахту по охране колледжа, всегда с нетерпением ожидал отправления автобуса с сотрудниками. Среди поваров и уборщиц легко могли затесаться подозрительные личности, и в любом случае труднее вести наблюдение, когда слишком много народу вокруг. А когда автобус наконец уезжал и оставались только студенты и дежурные преподаватели, он мог немного расслабиться.

А в целом, подумал он, здесь неплохо, хотя и скучновато. У них были отдельные, уютные комнаты — никакого сравнения с казармой с ее запахом пота и нестираных носков, — и, кроме того, было дополнительное помещение, где они могли посмотреть телевизор, выпить чаю или заняться чем-нибудь. Колледж также предоставил им холодильник для молока, и они набили его до отказа пивом. Именно о холодном пиве и мечтал он, готовясь к вечеру.