Билл Флойд - Смерть стоит за дверью

Должно быть, я не совсем утратила доверие сына. Горько расплакавшись, он крепко прижался ко мне, обняв за шею худенькими ручонками.

Я отправила Хейдена спать раньше, чем обычно. Вместо традиционного поцелуя на ночь, он отвернулся к стене, пробормотав: «Я люблю тебя, мамочка», — но его слова прозвучали совсем не так искренне, как всегда.

Возможно, наступит день, и мой сын научится обманывать так же легко, как все взрослые.

Меня все еще трясло, словно в ознобе, но идти за дополнительными подушками не хотелось. Чтобы отвлечься, я вышла в Интернет и стала просматривать последние выпуски «Мемфис стар». Нераскрытому убийству Джули Крейвен посвящалась только одна коротенькая статья. Полиция по-прежнему искала свидетелей и просила связаться с полицейским управлением. Их представитель заявил, что ведется опрос всех жителей дома, где проживала убитая девушка, но лиц, «вызывающих подозрение», пока не обнаружено. В который раз мне захотелось позвонить в полицию города Кэри. Интересно, смогу ли я их убедить, что Притчет, оставивший статью на ветровом стекле машины, пытается таким образом угрожать? Он явно видит связь между этим недавним убийством и преступлениями, совершенными Рэнди, а следовательно, подозревает и меня. Вот уж этого я никак не могу понять! Людей убивают каждый день, а Рэнди сидит за решеткой, под надежной охраной и ждет смертной казни в трех тысячах милей отсюда.

Я включила телевизор, чтобы посмотреть десятичасовые новости по одиннадцатому каналу, и обнаружила там Притчета собственной персоной. У него брала интервью очаровательная молодая журналистка по имени Дженнифер Маклин. Сначала она работала в программе по жалобам покупателей, но вскоре получила повышение и теперь задавала Притчету наводящие вопросы о кампании, которую он развернул, чтобы меня опозорить. Старик сдержанно поведал обеде, случившейся с дочерью, а в это время на экране демонстрировали архивные материалы, снятые для судебного процесса над Рэнди. Показывали снаружи здание, где нашли тело Кэрри Притчет, и я пыталась обнаружить какое-либо сходство с местом убийства, которое произошло в Мемфисе, но ничего общего не находила. Притчет поведал, что с самого начала не был удовлетворен заключением полиции Калифорнии, которая признала меня непричастной к убийствам, совершенным моим бывшим мужем. Дженнифер Маклин высказала несколько скептических замечаний по поводу утверждений Притчета, и сразу чувствовалось, что она тщательно подготовилась к передаче. Журналистка сообщила Притчету, что беседовала с местными властями и им не поступало никаких жалоб в мой адрес. Было странно слышать, как эти люди спокойно произносят мое имя, которое я сама уже много лет не называю. Чувство полной оторванности от происходящего было таким сильным, что мне захотелось себя ущипнуть. Маклин спросила Притчета, с какой целью он тратит столько времени и денег на преследование человека, который никому не причинил здесь зла.

— Она сменила имя и хотела спрятаться. — Притчет завел старую песню со злорадным, самодовольным упорством религиозного фанатика. — А вот я не могу спрятаться от прошлого и считаю, что эта женщина тоже не имеет права на спокойную жизнь.

Я почувствовала, как внутри медленно закипает гнев. Маклин закончила интервью с Притчетом рассказом о том, как он заработал в Лос-Анджелесе миллионы на организации и обслуживании тусовок, на которых собираются знаменитости, но после смерти дочери продал бизнес. Когда журналистка назвала бурную деятельность Притчета «крестовым походом», в ее словах сквозила явная ирония, и я решила, что девушка определенно начинает мне нравиться. После этого Притчету до конца передачи не рискнули задавать вопросы о причинах, побудивших его отравить мне жизнь, ведь, как ни крути, он жертва преступления.

Впервые за несколько лет меня охватило непреодолимое желание затянуться сигаретой, пусть даже самой паршивой. Я уже чувствовала, как держу ее в пальцах, и даже ощущала горьковатый дым во рту. Магазин всего в нескольких минутах ходьбы от дома, и можно быстро сбегать туда и обратно, а Хейден ничего и не заметит.

Но ради сына я бросила курить, и дело тут не в заботе о здоровье. Иногда, собирая белье для стирки, я находила в карманах его брюк спички-книжки, а зажигалки прятались в ящике письменного стола. Меня насторожил сам факт, что он их где-то добывает и, что еще хуже, прячет. Хейден знал, что играть с огнем опасно, я ему объяснила это еще в раннем детстве. Как-то раз я застала сына за игрой со спичками. Малышу было всего четыре года, и он зажег целую книжечку спичек прямо на подъездной дорожке, ведущей к дому. Это был единственный раз, когда я по-настоящему отшлепала его. Сама я начала курить с пятнадцати лет и сделала перерыв только на время беременности. Хейдену не исполнилось и месяца, когда я закурила снова. Навсегда расстаться с вредной привычкой меня заставил тот давний случай с сыном, когда он зажег злополучную книжечку спичек и, прищурив глаза, как завороженный смотрел на огонь.

Я старалась забыть, что Хейден не только мой сын, что в его жилах течет и кровь Рэнди, не думать, что у него, возможно, имеется генетическая предрасположенность к совершению преступлений.

Во время беременности я прочла множество книг в мягких обложках, где во всех деталях описывались жуткие подробности преступлений, которые были совершены в действительности. Я обнаружила их в ящике в кабинете Рэнди и, начав читать, не могла оторваться. Во всех этих книгах говорилось о генетической предрасположенности к психическим заболеваниям. Многие больные психозами люди росли в неблагополучных семьях, и адвокаты на судебных процессах всегда пытались представить этот факт как смягчающее обстоятельство. Ужасная обстановка в семье, сексуальные извращения, издевательства и побои деспотичной матери или пьяницы отца — все это, разумеется, разрушает психику юного существа. Однако авторы документальных книг о преступлениях при каждом удобном случае напоминали читателям, что это только подтверждает теорию об изначальной порочности психики преступника. Такие люди не в состоянии сдерживать свои желания, и в голове у них звучат голоса, толкающие на преступления. Они не могут противостоять диким фантазиям и жутким видениям, случающимся, впрочем, и у людей с нормальной, здоровой психикой, которые способны держать их в узде.

Среди ранних признаков психических отклонений упоминались склонность к поджигательству, ночное недержание мочи и издевательство над мелкими животными. Хейден до сих пор время от времени мочится в постель, хотя эта проблема давно должна была исчезнуть. Насколько я знаю, ни одно из обитающих по соседству животных пока не исчезло. А вдруг это все-таки произойдет? Что я тогда почувствую, глядя на сына? Неужели увижу крах всех своих надежд?