Станислас-Андре Стееман - Дьявол Сент-Круа

— Лабар будет здесь через несколько минут, — заметил он.

Заместитель королевского прокурора Анон спросил:

— Вы вызвали также и его жену?

— Естественно.

Помолчав, Анон продолжил:

— Дело выглядит вполне ясным, не правда ли?

— Да, вполне… — ответил Эрали, не любивший категоричных высказываний.

Он приехал в Сент-Круа около полудня в сопровождении Анона, судебного секретаря Де Миля, судебного медика и фотографов прокуратуры.

Бургомистр тут же проводил их в здание управы, предложив в качестве штаб-квартиры собственный кабинет. Эрали с удовлетворением размышлял о том, что не терял времени даром. Перед ним уже предстали многие, в том числе и галантерейщица со служанкой, обнаружившие тело, которых он расспрашивал особенно долго. Но, в конечном итоге, ситуацию прояснил бургомистр Бине, первым назвав имя Антуана Лабара. Решился он не сразу, ему было неприятно выдвигать обвинение против одного из тех, кем управлял. Что до доктора Хие, он неохотно отвечал на все вопросы и высмеял попытки судебного медика точно определить время убийства.

Бине кашлянул, привлекая внимание.

— А что вы думаете о соседстве цыган? — спросил он. — Они остановились на подъезде к деревне, в сущности, за несколько часов до убийства…

— Ими я займусь завтра, — ответил судебный следователь. — Они оплатили патент или получили какое-либо официальное разрешение на пребывание в Сент-Круа?

— Я выясню у Дермюля, моего секретаря, — пообещал Бине.

В это время Анон пересек комнату, он уже надел плащ и держал шляпу в руке.

— Дорогой мой, — обратился он к судебному следователю, — оставляю на вас обязанность допросить Антуана Лабара. Я же пойду полчасика подышу воздухом…

Бине опять кашлянул.

— В Сент-Круа мало развлечений, — прошептал он. — Я считаю своим долгом предупредить вас, что дочь хозяина Привокзальной гостиницы, где вы остановились, каждый вечер с восьми до десяти терзает свое пианино… Не хотите ли, господа, сыграть в бридж сегодня в Белой Лошади со мной и одним из моих друзей?

Стоящий уже в дверях Анон улыбнулся:

— Я уже заметил, что в Сент-Круа все заканчивается партией в бридж. Благодарю за ваше предложение, господин бургомистр, но я его отклоняю, во всяком случае, на сегодня. Пусть какой угодно пианист самой беспорядочной игрой попробует нарушить сон, в который я намереваюсь незамедлительно погрузиться… Завтра же, если убийца Аристида Виру еще не будет задержан, а у вас не пропадет желание сыграть с нами, наконец, если никакая телеграмма или телефонный звонок не призовут меня в Брюгге, мы вернемся к этому разговору… До скорой встречи, господа.

Заместитель прокурора ушел, а судебный следователь, обхватив голову руками, принялся повторять про себя все услышанное за день…

Не похоже, чтобы у Аристида Виру были в Сент-Круа враги помимо Антуана Лабара. Он был задушен около одиннадцати часов вечера с помощью шнурка, купленного, конечно, у галантерейщицы Пети-Аве. У него ничего не было украдено — либо убийце не хватило времени обыскать жертву, либо он не имел таких намерений.

— Господин бургомистр, — сказал Эрали, поднимая голову, — с минуты на минуту сюда войдет Лабар. Мне бы хотелось сначала услышать ваше мнение о нем.

— Право слово, — замялся Бине, — мне неприятно говорить, что это антипатичный человек. Но, раз вы просите…

— Вы считаете его способным совершить это убийство?

— Вы ставите меня в затруднительное положение, — ответил бургомистр. — Одно могу сказать, он человек раздражительный и жестокий. Мне много раз доводилось видеть, как он выходит из себя по пустякам, и вполне понимаю, что его жена охотно выслушивала страстные речи Виру. Она, конечно, могла бы сделать и лучший выбор, но, как говорится, на вкус и цвет…

— Жюли Лабар красива?

— Об этом вы сможете судить сами. Во всяком случае, кокетлива. Вполне способна заставить обезуметь от ревности и более уравновешенного человека, нежели ее супруг. Грустная история о плохо подобранных парах… Ходят слухи, Лабар дошел до того, что держал жену взаперти целыми днями. Думаю, она его ненавидит.

— А он, разумеется, любит ее без ума?

— Само собой.

В эту минуту раздался стук в дверь, и появился полицейский.

— Господин следователь, — сказал он, — этот человек здесь… Впустить его?

«Человек» действительно находился здесь, в коридоре. Думая, что за ним не наблюдают, он прислонился к стене. Лицо его заливала мертвенная бледность, а руки, поправлявшие галстук, дрожали, крупные руки с широкими пальцами и сетью выступающих вен.

— А госпожа Лабар? — поинтересовался у полицейского Эрали. — Вы ее тоже привели?

Полицейский отрицательно помотал головой.

— Нет. Похоже, она заболела.

Антуан Лабар вошел, нервно вертя шляпу в руках. Клетчатый костюм неопределенного цвета составлял сомнительную рекламу его заведению. Плохо завязанный узел оживлявшего картину бордового галстука едва закрывал пуговицу на воротничке рубашки, его яркий цвет лишь подчеркивал желтизну лица мужчины и короткий торс.

Легким кивком поприветствовав судебного следователя и бургомистра, он уселся на край предложенного ему стула.

— Я думаю, сударь, — приветливо обратился к нему Эрали, — вам известна причина, по какой вы здесь?

Антуан Лабар исподлобья взглянул на собеседника.

— То есть… — медленно начал он.

Но судебный следователь, предпочитавший неожиданные атаки, не дал ему закончить:

— Вы знаете, что прошедшей ночью на Центральной улице был задушен коммивояжер Аристид Виру. Общественное мнение обвиняет вас в этом убийстве… Что вы можете ответить?

Если Эрали ожидал взрыва, то ему пришлось разочароваться. Портной отвечал добродушно:

— Чего только не наплетут! Люди такие злые… Не скрою, я не любил этого Виру и уже как-то высказывался по его адресу, но от угроз до того, чтоб отправить его на тот свет…

— Меня уверяют, что покойный ухаживал за вашей женой? Это правда?

— Бог мой, — тем же ровным тоном ответил Лабар, — он был с ней любезен. Может, и приударял за ней. Мужья обычно последними узнают о подобных вещах… Что до меня, так, по-моему, Виру ухлестывал за всеми женщинами. Если бы его поведение в самом деле внушало мне подозрения, так чего проще выставить его за дверь и отказаться покупать его товар?

— Именно, — заметил судебный следователь, откидываясь на спинку стула, — похоже, как раз на это вы и решились… Но это не помешало Виру, опять-таки если верить деревенским слухам, продолжать кружить возле вашего дома и тайком встречаться с вашей женой?

На сей раз голос Антуана Лабара дрогнул:

— Клевета, господин следователь! Пошлая клевета! Я же сказал, люди злы. Мое дело процветает, жена — красавица… Много ли надо, чтобы развязать злые языки?