Ричард Лаймон - Волнение

— Этот парень, который названивал в пятницу. Даже после всего, что с нами случилось, я не могу выкинуть его из головы.

— Ещё бы.

— Господи Боже, он меня так напугал, что я пырнула тебя ножом. Я хочу сказать, что утратила всякое чувство меры. Натянула этот дурацкий шнур через дверь, и чуть не разбила себе голову, а потом ранила тебя.

— Я не жалуюсь.

— Я так запуталась, я действительно верила, что он придёт и попытается меня изнасиловать. Я была в этом уверена.

— Угроза была вполне реальной, — сказал Боди. — Я тоже волновался.

— Когда он оставил под дверью эту записку. Я была потрясена. Но решила, что не позволю ему рушить мою жизнь, и не позволю меня пугать. Поэтому с утра купила дробовик. Я проучу его, верно? Пускай приходит. Дробовик — волшебная палочка — махну ей, и я в безопасности. Но дело в том, что когда я вернулась, то снова оказалась одна, и я снова боялась, чёрт возьми. Однако, по-прежнему была готова не дать ему до себя добраться, так? Я спустилась в прачечную и встретила одного урода, который стал приставать. Я так перепугалась, что приняла его за парня из телефона. Я даже прихватила с собой нож, когда возвращалась вниз. Наверное, даже пырнула бы его, если бы встретила снова. Это могло оказаться последней каплей — нанести удар двум невиновным парням за два дня. Я могла бы войти в Книгу рекордов Гиннеса.

— Не будь к себе такой строгой, — прошептал Боди.

— О, ты ещё не знаешь остального. Я говорю о паранойе. Когда я пошла забирать бельё, кое-чего не досчиталась. Трусиков. Здорово, да? Мой озабоченный гость пробрался в прачечную и стащил мои трусики. Это всерьёз меня испугало. Он не только знает, где я живу, но ещё и шпионит за мной, может даже живёт в том же доме. А ещё ворует мои трусики. Только дело вот в чём. — Голос Пен дрожал, она повернулась к Боди. Пряди волос опускались на её лицо, глаза блестели. — Вот реальное неопровержимое доказательство. — Её подбородок дрожал. — Я носила их всё это время. Они были на мне. Никто их не украл. Я носила их весь день. Они и сейчас на мне. Задыхаясь, она издала звук, который возможно, был попыткой рассмеяться, но больше походил на всхлип. — Я сумасшедшая, да?

— О, Пен, — прошептал он, гладя её по волосам.

Повернувшись, она обняла его за шею, и расплакалась, уткнувшись лицом ему в грудь.

— Всё хорошо, — прошептал он. — Всё хорошо. — Он опустился на подушку дивана, нежно её придерживая. Гладил спине, по волосам. По ощущениям, Пен показалась ему крупнее, чем Мелани. Её груди прижались к его груди. Он приказал себе не обращать на это внимания. Было достаточно держать её в своих объятиях, чтобы ощутить тепло и покой.

— Я должен тебе кое-что сказать, — прошептал он, осторожно отпуская её.

Она кивнула и, шмыгнув носом, подалась лицом ближе к его лицу, уперев руки в его бёдра.

— Это всё моя вина, — признался Боди.

Пен покачала головой и глубоко вздохнула.

— По крайней мере, отчасти.

В её взгляде читалось недоумение.

— Этот звонивший… он никогда сюда не приезжал. Звонил, но не приезжал. Помнишь, сколько я потратил времени, чтобы забрать пиццу прошлой ночью? Я не заблудился. Я зашёл в аптеку, купил поздравительную открытку, и воспользовался конвертом от неё. Я тот, кто оставил тебе сообщение под дверью.

— Нет, ты этого не делал. Ты говоришь так, чтобы заставить меня почувствовать себя лучше.

— Мне жаль. Это был грязный трюк.

— Нет, ты…

— Я правда сделал это.

— Зачем?

— Чтобы вчера вечером ты не осталась здесь. Я слышал голос парня на плёнке. Я испугался… боялся, что он может приехать. Я не хотел, чтобы ты осталась здесь одна. И знал, что ты боишься оставаться, но Мелани вынуждала тебя это сделать.

Пен смотрела ему в глаза.

— Грязный трюк, — повторил он. — Следовало догадаться, что я всё усложняю. Чёрт, да я и так знал это. Но мне было всё равно. Я хотел вернуть тебя в дом твоего отца любой ценой.

— Потому что волновался за меня?

— Да.

На этом лучше остановиться, — подумал он.

Я зашёл слишком далеко. Пора заканчивать.

— Кроме того… это было не справедливо. Ты просила нас остаться, и я знал, что мы должны поступить именно так — это было бы правильно, потому что ты просила первая, и мы нужны здесь. Я сразу подумал, что мы должны были остаться, но Мелани сказала Джойс, что мы остановимся у неё. Она сделала это назло тебе.

— Она сделала это, чтобы держать тебя подальше от меня, — уточнила Пен.

— Знаю. А я не хотел от тебя отдаляться.

— О, Боди.

— Ну…

— Пожалуй, это не слишком удивительно, — сказала Пен.

— Да, такое случается, — сказал он. — Мелани появляется с парнем, и он влюбляется в тебя. Знаю, я подлец. Утром мы уедем, и на этом всё закончится.

Она обвила тёплой рукой его шею. — Закончится, — прошептала она. — Я знаю.

Но эта ночь наша… Помнишь, я дала Мелани перед едой таблетки? Это не аспирин, а снотворное. Очень сильное. Сегодня ночью она не проснётся.

— Боже мой.

— Я боялась, что она может сбежать, — сказала Пен. — Вот почему я так поступила. Не для этого. Не из-за того, чтобы уединиться.

Боди покачал головой.

— Это не намного лучше, чем писать записки, да?

— Лучше, — услышал он собственный голос. — Гораздо лучше. Мы с тобой парочка прохвостов.

— Не уверена, что горжусь тем, что накачала свою сестру наркотиками, но я буду скучать по тебе, Боди. Она подалась к нему, и они поцеловались.

Мы не должны этого делать, — подумал он.

Рот Пен был тёплым и влажным.

Боди был поражён. Он будто школьник, которого поцеловала девчонка его мечты, о которой он думал, которой восхищался, но только лишь на расстоянии. Это казалось нереальным.

Он обнял её, и она навалилась на него, прижимая его к подушке.

О, всё это вполне реально.

Реальным был вес Пен, её груди прижатые к его груди, а ещё полуоткрытый рот, язык, и дыхание.

Пен отстранилась. Её губы были влажными. Она смотрела на него, и пару мгновений её глаза двигались из стороны в сторону. Боди почувствовал, будто может заглянуть внутрь них, но не достаточно глубоко. Ему хотелось видеть её разум, оказаться внутри со своими мыслями и чувствами.

— Что мы будем делать? — Прошептала она.

— С чем?

— С нами. — Её глаза, так близко от него, продолжали немного двигаться.

— А чего ты хочешь? — Спросил он.

— Это не так просто.

— Почему нет?

— Я не могу причинять ей боль. Я не хочу.

— Она спит. Ты сказала…

— Что будет после сегодняшней ночи?

Сердце Боди ускорило биение.

— Мы что-нибудь придумаем, — сказал он. Его голос звучал настолько отчаянно, насколько он себя в этот момент чувствовал.

— Как?

— Не знаю.

— И я не знаю, — призналась Пен. Она наклонилась вперёд, на него, касаясь лбом изгиба его шеи. Он погладил её спину.