Виктория Платова - Ужасные невинные

– Не знаю. Да выключи к чертям музыку!

– По-моему, мы кого-то сбили…

– Думаю, это какое-то животное… Кабан… Дикий кабан или что-то в этом роде.

– Ну тогда молись, чтобы это был кабан.

Сколько мы просидели в машине, после того как Лора высказалась насчет кабана, которого я видел только на картинках и по каналу «Animal Planet», топ-десятка «самых опасных», и насчет молитвы: отче наш в первой строке, аминь – в последней, сам текст не сохранился; сколько мы просидели? Десять минут? Час?..

– Ты собираешься выходить? – спрашивает у меня Лора.

– А ты?.. Ни одна молитва в башку не лезет…

– Это не кабан.

– С чего ты взяла, что это не кабан?

– Я не знаю ни одного кабана, который водит машину. Которому выдали бы водительские права.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мудак… Я связалась с мудаком!.. Мудак… Мудак!!! – шепчет Лора, не глядя в мою сторону, и у меня закладывает уши от этого шепота.

– А лоси не водят, потому что рога в салоне не помещаются?

– Мать твою…

Джип в зеркале заднего вида, фары потушены, я вижу то же, что и Лора: джип, кабаны не водят машину, тут Лора права, и лоси не водят машину.

– Может, он еще жив? – безнадежным голосом спрашивает Лора.

– Выйди посмотри.

– Сволочь! Это ты его сбил, ты!

– Тачка-то твоя…

– И что?

– Тачка твоя, а у меня даже прав нет, как у кабана.

– И что?

– Я не должен был сидеть за рулем. Я и не сидел.

Мне нисколько не жаль Лору, дерьмо, в которое мы влипли, – не для страниц «Live Journal», Лора будет пережевывать его сама, давиться и пережевывать.

– Подонок!

– Да ладно тебе… Почему бы нам не рвануть отсюда? Как тебе такая идея?

Идея вполне здравая, ни одной машины за то время, что мы собачимся, не проехало мимо, встречная полоса тоже свободна, никто не истерит у нас за спиной, следовательно, тип, которого мы сбили (мне все еще хочется верить, что это был кабан или тварь сходного с кабаном размера), – тип был один.

– Я знаю, чем это заканчивается…

«Я знаю, что вы делали прошлым летом», ужастик для выпускников школ и неудачников из обслуги «Макдоналдса» с бейджами на красных рубашках, красных в белую клетку, с неестественной доброжелательностью во взгляде, такая доброжелательность свойственна только им и адвентистам седьмого дня, пытающимся всучить тебе печатную религиозную агитку прямо в подземном переходе. Плачевный конец героев ужастика меня не устраивает.

– Я сяду за руль, – решается наконец Лора. – Выматывайся.

Выматывайся, милый, но первой из машины выходит она; назад, туда, где стоит припаркованный к обочине джип, Лора старается не смотреть.

– Выходи…

Лора ненавидит меня больше, чем я мог предположить.

Но я мог бы предположить, мог бы догадаться, что она сделает в следующий момент. Двери заблокированы в течение секунды, чертов электропакет! медленно, как в рапиде, Лора поворачивает ключ зажигания и приспускает стекло. Мне хорошо видно ее лицо, исполненное торжества, изо рта вылетает облачко пара, хотя совсем не холодно.

FUCKYOU!

BURN INTO HELL, SCOUNDREL! 25-

написано на облачке, в духе комиксов о супербратьях Марио, водопроводчиках.

– Ты не должен был сидеть за рулем. Ты и не сидел.

– Лора! Что ты задумала, Лора?!

– Хай, милый!

Хай! Выбирайся из этого зажопья сам, милый! Ах, ты, сука! Решила бросить меня на полдороги, в трехстах километрах от гребаной Москвы, рядом с трупом, сука, сука, сука!.. В лучшем случае она просто забудет о моем существовании, хотя бы на время визита в Москву, хотя бы на время встречи с Тинатин, в худшем… Страшно даже представить, что произойдет в худшем случае. Она может добраться до ближайшей заправки и сообщить об аварии на трассе, возможно – со смертельным исходом.

Нужно почаще бывать за городом – первая мысль, которая посещает меня, когда я выкрикиваю вслед стремительно тающим габаритным огням «Галантца» «сука! сука! сука!» – шикарный воздух, из леса тянет запахом прели и все такое, нужно почаще бывать за городом, разжиться велосипедом, оставшимся от воспоминаний о Буче и Санденсе, посадить на раму Тинатин и безостановочно шептать ее затылку «Люблю, люблю, люблю».

Сука! Сука! Сука!..

Я вижу в темноте – мысль № 2.

Если верить часам на мобильнике – сейчас около двух, темень должна быть такая, что хоть глаз выколи, такой она и была, когда я затормозил «Галантца» после столкновения, очертания припаркованного джипа скорее угадывались, чем просматривались, но сейчас все по-другому.

Я вижу в темноте.

Карим глазом чуть лучше, чем светло-зеленым, viva la темнокрылые бабочки!.. Карим глазом я в состоянии рассмотреть мельчайшие детали, что-то подобное уже было, совсем недавно, на Крюковом, мельчайшие детали:

техталон на лобовом стекле – до 2006 года,

католические четки на зеркале за лобовым стеклом,

передняя дверца приоткрыта,

марка джипа – «Тойота Лэнд Крузер»,

номера не питерские – московские, 77 регион, Н316УК,

браслет на руке типа, лежащего в луже крови, – золотой, кроссовки «Reebok»,

джинсы, легкая куртка и свитер под горло никакой ценности не имеют.

Он мертв. Мертвее не бывает

Он мертв, но кровь его все еще жива. Та же срань, что и на Крюковом, с той лишь разницей, что физиономия типа мне незнакома. Я никогда не видел его раньше, ничем не примечательный шатен, скорее всего – шатен, волосы его слиплись и потемнели от крови; ничем не примечательное лицо, на лице застыло удивленное выражение, что ж, типа можно понять, я бы тоже удивился такому неожиданному, такому печальному финалу.

Н316УК

Неплохой пароль для входа в чат «J’embrasse Pas» , жаль, что я уже зарегистрировался, символизма кот наплакал, разве что последние буквы номера – «УК» – попахивают Уголовным кодексом, за содеянное мне корячится статья. Мое положение ничуть не лучше, чем у плачущего кота, чему кота, сдохшего от любопытства, от онанизма, от любовной горячки; кровь мертвого парня обступает меня со всех сторон, вернее – расступается, подталкивает меня к телу, давай, бэбик, неужели не интересно? та же срань, что и на Крюковом, та же срань. Моя кровь пребывает в таком же возбуждении, она почти кипит, она готова разорвать меня изнутри, если она на это все-таки решится – меня не спасет и водолазный скафандр для глубоководных погружений,

и цельнометаллическая оболочка.

Во внутреннем кармане куртки я нахожу телефон и документы, завернутые в целлофановый пакет: два паспорта, российский и заграничный, и водительские права на имя Максима Ларина. Паспорт выдан в городе Королеве Московской области.

Ларин Максим Леонидович, 1975 г. р.

Мы почти полные тезки, вот черт, «Максим Леонидович» – это ко мне, папашу мертвеца тоже звали Леонид, остается надеяться, что он был не таким мудилой, как мой собственный, я всего лишь на год младше Максима Леонидовича Ларина и не в пример живее, чем он.