Максим Есаулов - Старший оборотень по особо важным делам

Чибисов лежал на шконке и читал книгу. Услышав, встал, подошел к окну. Солнце слепило глаза, пришлось придвинуться ближе, взяться руками за прутья решетки.

Опять долетел прерывающийся женский голос.

Катька? Какого черта ее сюда принесло? Он ведь говорил, чтобы она…

На пятом этаже недостроенного дома снайпер, одетый в черный комбинезон и черную маску, поднял карабин и прицелился. Голова Чибиса представляла из себя отличную мишень. Даже без оптики он бы не промахнулся. А уж с таким мощным прицелом…

Снайпер затаил дыхание и надавил на спусковой крючок.

Глушитель чуть замедлил начальную скорость полета пули, но на конечном результате это никак не сказалось.

За долю секунды преодолев разделяющее недостроенный дом и тюрьму расстояние, она ударила Чибиса точно в лоб в трех сантиметрах над переносицей. Прошла через мозг, вырвалась из затылка и, еще не потеряв силы, впилась в обитую жестью дверь камеры, откуда ее потом и достали эксперты.

… Катя сидела на полу, на том же месте, с которого кричала Чибису, прислонившись к стене. Рукава куртки и свитера были закатаны, обнажая страшные «дорожки» на локтевом сгибе. Плечо было перетянуто резиновым жгутом, место свежего укола обозначала маленькая капля крови. Рядом с Катей валялся использованный шприц.

И стоял карабин. В стороне лежала пахнущая порохом гильза. Катя была мертва. Так начался новый день… 23 В обсуждении плана захвата Чибиса участвовали, в основном, Егоров и Шилов. Миша больше слушал и смотрел на схему, которую рисовал Шилов. В комнате было не продохнуть от сигаретного дыма. Негромко работал телевизор.

- Значит, так, Миша: ты подъезжаешь на машине и блокируешь вот эту арку. Я с волыной - справа и сзади. Петрович забирает Чибиса.

- А если охрана дернется?

- Если мои будут - не дернутся.

- Ну, а если не твои?

- Тогда план «Б».

- Это как? - спросил Миша.

- Черт его знает, в кино так говорят. Во всяком случае, стрелять я не буду.

- Вот этого я и боюсь, - Егоров развернул к себе листок со схемой.

- Злой ты, Петрович!

- Злой. Поживи с мое в тюрьме - станешь таким.

По телевизору начались новости. Краснов это первым заметил и сделал погромче:

- Криминальная хроника. Сейчас про нас чего-нибудь расскажут.

Все посмотрели на экран. Женщина-диктор бодро начала говорить про состоявшийся в ГУВД брифинг на тему борьбы с оргпреступностью.

Егоров поморщился:

- Слушай, достать бы газовик. Пальнем в салон - дешево и сердито.

- Лучше светошумовую гранату. Вопрос, где взять?

- У меня на Апрашке есть один знакомый барыга, он подгонит, - предложил Миша.

- А я их там всех знаю. «Гостили» когда-то, - усмехнулся Егоров.

Картинка на экране сменилась. Вместо дикторши в студии появился репортер, с микрофоном в руках стоявший на фоне большого недостроенного здания из красного кирпича.

Егоров сразу узнал дом напротив тюрьмы.

Миша - тоже.

- Это же… - начал он.

- Тихо! - поднял руку Егоров.

Репортер привычно выстреливал шаблонные фразы:

- Новое слово в истории заказных убийств оставил преступный мир Петербурга. Беспрецедентное по своей дерзости убийство произошло сегодня утром в следственном изоляторе номер четыре, который находится на улице Лебедева. Снайпер, расположившийся в соседнем доме, застрелил через окно камеры Николая Чибисова, в криминальных кругах более известного под кличкой Чибис…

- Вот и план «Б». Только чей? - Очень спокойным голосом сказал Егоров.

Невнятно выругавшись, Роман швырнул в стену железную авторучку. Она отскочила в тазик с водой.

В это же время в своем кабинете Арнаутов ставил Виноградова в известность о затеянной им глобальной общегородской операции. Предполагалось силами нескольких групп прочесать места возможного появления Шилова, хорошенько потрясти его связи и оставить засады, если где-нибудь нарисуется перспектива на задержание.

Стол был завален бумагами, телефон то и дело звонил. Арнаутов то садился на стул и начинал листать какие-то списки, то вставал и, сунув кулаки в карманы брюк так, что они трещали по швам, сообщал начальнику УСБ очередную гениальную идею.

Виноградов, прислонившись к стене, большей частью помалкивал. Он думал, что в своей ненависти к Шилову и в стремлении отомстить за погибших ребят и раненого сына, Арнаутов начинает сильно перегибать палку, но, не имея в запасе действительно сильных оперативных ходов, действует сумбурно и непродуктивно. Ни Шилова, ни Егорова он не задержит, разве только по чистой случайности. А вот жалоб на его действия может поступить множество, и с этими жалобами придется разгребаться ему, начальнику УСБ. Что ж, если Арнаутов подставится, он не станет его покрывать…

- В Доме офицеров Шилов тоже играл, - Арнаутов потряс какой-то бумагой, схваченной со стола.

Виноградов поморщился:

- С военными ссориться?

- Мы преступника ищем или в бирюльки играем?

- Коля…

- Что - Коля? Пока мы тут телимся, он вообще все улики зачистит. А потом явится в прокуратуру, и посмеется, когда мы не сможем ничего доказать. Это ведь какую наглость нужно иметь, чтобы Чибиса грохнуть, подбросить дохлую бабу и думать, что кто-то поверит? Это ж… Ничего, я его отправлю на пожизненное! Будет нюхать парашу и вспоминать, как в кабаках шиковал, бильярдист хренов!

Монолог Арнаутова прервал звонок внутреннего телефона. Он сорвал трубку:

- Слушаю, кто там? Что? Меня не волнует, что у тебя там с колесами! Если через десять минут машина не будет готова, я с тебя лично погоны сорву, без министра!

- А ведь на все адреса колес может и не хватить, - заметил Виноградов.

- Хватит! На своих поедут; понакупали джипов, морды отъели…

В кабинет влетел запыхавшийся подчиненный:

- Николай Иваныч, СОБР прибыл.

- Командиров групп ко мне для получения заданий.

- Есть!

…И уже через полчаса собровцы вместе с оперативниками арнаутовского отдела отрабатывали адресную программу.

Проверяли кабаки, где он бывал, и бильярдные, в которых играл. Станцию техобслуживания, на которой он чинил машину. Даже какие-то магазины, в которых он, якобы, часто покупал вещи. Допрашивали множество знакомых.

Добрались и до подмосковного Дома отдыха, где проживала семья Егорова. Жена, еще накануне предупрежденная Егоровым по телефону, вызвала сильные подозрения своей выдержкой, и ее долго кололи на предмет возможного местонахождения мужа, пугая ответственностью за укрывательство и предлагая подумать о дочке, на судьбе которой такое родительское поведение может очень негативно сказаться.

В общем, как и предполагал Виноградов, шуму поднялось много, толку же было - ноль.

Разве что обнаружили Рыжего.

В автомоечном комплексе кота опознал тот самый незадачливый Леха, который съел его колбасу.