Ирина Лобусова - Праздник Святой Смерти

На лестничной клетке остановились. Приоткрытую дверь заметили все. В руках двоих сотрудников тут же появилось оружие. Они, выдвинувшись вперед, велели Зине и Баргу оставаться на лестничной площадке.

Но все произошло на удивление очень быстро. Идущие впереди ворвались в квартиру, никакого шума не последовало. Один из сотрудников тут же выглянул в коридор:

— Заходите. Там, в кухне.

Еще на лестничной клетке Крестовская все поняла. Поэтому она не удивилась, увидев мертвую жену Раевского, лежащую в кухне на полу.

— Нужно эксперта вызвать, пусть осмотрит тело, — бросил Барг.

— Можно и вызвать. Ну так и я эксперт, могу осмотреть тело, — ухмыльнувшись, ответила Зина, бросив на Барга презрительный взгляд.

Игорь трусливо сбежал в комнаты. Ну а Крестовская занялась женщиной. И почти сразу увидела конверт, сжатый в ее руке. Не без труда она вынула его из окоченевших пальцев. И тут же ее ждал сюрприз — там были остатки перца, завернутые в бумагу. И адрес: Черноморка, Зеленая улица, 10…

Через полчаса Зина вошла в комнату.

— Ее задушили, — с порога произнесла она, обращаясь к Баргу. — Похоже, перед смертью она сопротивлялась — на руках у нее совсем свежие порезы и, судя по следам, от ножа. Смерть приблизительно наступила между пятью и семью часами вечера. Вскрытие покажет точнее.

— То есть она мертва уже больше 12 часов, — задумчиво произнес Игорь. — Чем ее задушили?

— Руками. И сделал это, похоже, мужчина. На шее остались весьма четкие отпечатки пальцев. И размер этих пальцев значительно больше руки женщины. Думаю… Нет, почти уверена, что это сделал ее муж, Борис Раевский.

— Ну, это еще надо доказать, — хмыкнул Барг.

— Кому надо — тот путь и доказывает! А мне все и так ясно, — огрызнулась, не сдержавшись, Зина. — Тем более — где вы видите Раевского? Его нет. Но я догадываюсь, где он может быть.

— Адрес в Черноморке? — сообразил Игорь.

— Именно! И мы поедем туда прямо сейчас.

— Такого приказа не было! — Барг заерзал на стуле.

— Я его даю, прямо сейчас, — повторила Зина, и было в лице ее нечто такое, что заставило Барга оставить при себе все свои замечания и молча выйти за ней следом.

— А мне ваши указы не писаны! — Водитель служебной машины злобно смотрел на Крестовскую. — На бензин мне кто разнарядку даст? Где та Черноморка? У черта на рогах Черноморка! Сколько километров от города! Вам надо — таксомотор вызовете. А я в вашу дыру не поеду!

В первые несколько секунд Зина растерялась. Она еще не была готова к тому, что ее долго будут не воспринимать всерьез — как неопытного сотрудника и как женщину. Работая в управлении НКВД совсем недолго, особенно в таком страшном отделе, как Первый отдел разведки, Зина еще не приобрела ни начальственно-командного тона, ни умения манипулировать людьми, ни понимания причины того страха, который у обычных людей вызывает мундир сотрудника НКВД.

А потому отказ шофера служебной машины ехать в Черноморку — туда, куда ехать очень было нужно, — застал ее врасплох. Не соображая, что делает, она непонимающе обернулась к Игорю Баргу.

— Нам лучше поехать в управление, — пожал плечами тот, — взять ордер. И тогда, с новой следственной группой, выписать у Бершадова наряд для того, чтобы поехать в Черноморку по указанному адресу…

— Вы шутите? — Крестовская смотрела на него во все глаза.

Этой вроде бы простой фразой заразил ее Тарас, и она сейчас не собиралась анализировать, почему так неожиданно, так не к месту она возникла.

— Вы шутите? — повторила Зина.

— Есть специальные распоряжения… — снова начал было Барг, но Крестовская резко прервала его:

— Там убийца! Вы понимаете? Борис Раевский поехал в Черноморку ловить убийцу! Он понял, кто убил его дочь! Время идет на секунды!

— Но что я могу сделать, если есть инструкции… — снова начал бубнить Барг.

— Никуда не поеду! — услышав их, выступил и шофер служебной машины.

Остальные участники следственной группы с явным презрением наблюдали за этой словесной перепалкой, в душе издеваясь над Зиной и считая ее нелепой выскочкой, дамочкой начальника. Это отчетливо читалось по их лицам.

У Крестовской не было времени приходить в отчаяние. И отступать тоже. Она мрачно посмотрела на Игоря Барга. Мертвым голосом бросила:

— Ты трус и подлец. Точно такой, как и брат. Всегда готов в решительный момент сдаться, сложить лапки.

— Простите? — Лицо Игоря вытянулось.

— Мне прощать нечего, — продолжала она. Потом достала из сумочки пистолет и направила в грудь шоферу:

— Быстро все в машину! Заводи мотор! Если не поедешь, я тебя арестую за контрреволюционный саботаж. В управление вернешься под конвоем. Ты знаешь, у меня есть такие полномочия.

— Что… да я… да как это… — начал заикаться шофер. Крестовская сняла пистолет с предохранителя:

— Ну, смотри, ведь до этого я тебя, может быть, пристрелю во время попытки к бегству. Как думаешь?

То, что она все так и сделает, было написано на лице Зины, поэтому шофер быстро юркнул в кабину, завел двигатель. Она обернулась к Баргу:

— А ты вон отсюда! Никуда со мной не поедешь. Отправляйся к Бершадову, скажешь, пусть по этому адресу пришлет подмогу! — Обернулась к остальным: — Чего ждем?! В машину, быстро!

Захлопали двери, взревел двигатель, старый автомобиль газанул слишком резко — заскрипели шины по асфальту. Игорь Барг растерянно проводил машину глазами. Ну а Зине больше не хотелось на него смотреть — Барги остались позади, ушли из ее жизни…

Ехали долго. В салоне автомобиля повисло напряженное молчание. Изредка спутники время от времени переговаривались приглушенными голосами — теперь Крестовская внушала им опасение.

Унылая бесконечная дорога тянулась не прерываясь, и у Зины было время подумать. Мысли были разные, и прежде всего о том, что уже наступил конец месяца, сегодня 20 июня, а новых убийств больше не произошло. Похоже, убийца действительно убивал только в летние месяцы — но почему?

А еще она думала о том, что, по всей видимости, на след убийцы жену Раевского натолкнули ее вопросы. Во всяком случае врос об экзотических приправах. После этого мать убитой девочки обо всем догадалась и бросила в лицо своему мужу обвинение. Раевский же впал в ярость и задушил жену. А после этого отправился в Черноморку, чтобы самостоятельно расправиться с убийцей. Крестовская убеждала себя, что именно так все и было, а еще представляла себе ужасные картины — одну ужаснее другой.

Ей правда страшно. Оставалось, отбросив свои страхи, надеяться, что они все-таки приедут вовремя.