Александра Маринина - Стечение обстоятельств

– Витя! – обрадовался Самохин. – Пропащая душа! С работы звонишь?

– С работы, – подтвердил Гордеев.

– Значит, по делу, – сделал вывод Самохин. – Говори сразу, что надо, я через пять минут убегаю.

– Женя, мне нужна информация на Ковалева Виталия Евгеньевича из аппарата вице-премьера Аверина и на Виноградова из ФФП.

– А виллу в Каннах и лимузин? Не надо?

– Женечка, ну пожалуйста. Мне много не надо. Я только хочу знать, знакомы ли они, и если знакомы, то в каких отношениях, а если не знакомы, то в каких сферах их интересы могут пересечься. Вот и все. А, Женя?

– Что, и чернухи никакой не надо? – недоверчиво переспросил Самохин.

– Не надо. Меня интересует только их связь. Сделаешь?

– Сделаю, – вздохнул Самохин. – Вечером позвоню тебе домой.

Но Гордеев не был бы Гордеевым, если бы ограничился только этим. Недаром о его недоверчивости ходили легенды. И дело было не в том, что он не верил людям. Он никогда не забывал, что правда и истина – далеко не одно и то же.

Выйдя из кабинета начальника, Настя Каменская отправилась в дежурную часть просматривать сводки и рабочую книгу дежурного по городу. Никто не мог бы точно сказать, что она ищет в этом ворохе сведений, может быть, этого не знала и сама Настя. Но тем не менее каждый день она открывала толстый журнал, что-то выписывала на листок бумаги, делала одной ей понятные заметки.

Вернувшись к себе, она сунула кипятильник в высокую керамическую кружку с водой и набрала номер внутреннего телефона.

– Мишенька, вы не хотите выпить со мной кофе?

– С удовольствием, Анастасия Павловна. Бегу.

Через минуту к Насте зашел Миша Доценко, неся с собой чашку и коробку с сахаром.

– Что вы, Миша, – укоризненно покачала головой Настя. – Я же вас пригласила. Разве гости приходят со своими продуктами?

– Знаете, – смутился Миша, – времена сейчас трудные. Приходится следить за собой, чтобы не превратиться в нахлебника.

Настя разлила кофе, подвинула Мише чашку и пакетик с печеньем.

– Мишенька, расскажите мне, пожалуйста, о деле Филатовой. На совещании это прозвучало как-то… Ну, скомканно, что ли. Я, признаться, мало что поняла.

Доценко напряженно молчал, не отводя глаз от дымящейся чашки. Насте хотелось было повторить вопрос, как вдруг ее осенило. Ну конечно! Как же она сразу не сообразила! Миша Доценко, хотя и работал в их отделе недавно, заслужил прочную репутацию мастера устной речи. Он прекрасно умел вести беседу, мог заговорить любого, четко формулировал мысли, излагал их ясно и последовательно. Сообщение в его устах просто не могло выглядеть скомканно. Если только… Если только он сам этого не захотел. Судя по всему, это было требование Гордеева. Он не хотел, чтобы его сотрудники, услышав все детали происшествия в квартире Филатовой, «понесли» по коридорам Петровки нелестную оценку Голованова и Бажова. Поэтому он и Настю оставил после совещания, а не дал ей задание при всех. Ох, хитер Колобок! Припрятал камень за пазухой. Никто не знает, что у него появился большой зуб на борцов с высокими доходами. Пусть никто не догадывается, но уж Колобок им этого не забудет. Придет время, и он этот камень достанет. Надо отдать справедливость Колобку: он никогда не нападает первым. Но для защиты своих ребят держит про запас мощный арсенал таких вот «камней» и «зубов».

– Мишенька, – засмеялась Настя, – Виктор Алексеевич рассказал мне и про чайник, и про мужчину, который вышел из подъезда. Он поручил мне взять у вас всю информацию, которой вы располагаете. А вам велел поговорить с задержанным. Так что перестаньте темнить. Расскажите-ка мне, что собой представляет эта Филатова.

Миша сбегал к себе, принес блокнот и начал рассказывать Насте все, что успел узнать с тех пор, как его подключили к делу.

Филатова Ирина Сергеевна, тридцати шести лет, образование высшее юридическое, кандидат наук, работала в Институте МВД со дня окончания университета, то есть полных тринадцать лет. Живет вдвоем с отцом, Сергеем Степановичем Филатовым, в малогабаритной двухкомнатной квартире. Мать умерла. Была замужем, но недолго, с 1984 года в разводе, детей нет. Соседи ничего конкретного рассказать не могут: шумных компаний не было, подозрительных визитеров тоже. Отец с четвертого июня находился в санатории в Крыму, в субботу прилетел. Он назвал двух близких подруг Филатовой и по меньшей мере четверых мужчин, которые в разное время были с ней близки. Побеседовать с ними пока не удалось – никого из них в выходные дни дома не застали. По утверждению отца Филатовой, из дома ничего не пропало, все деньги и ценности на месте. Кстати, Сергей Степанович был сильно удивлен тем, что электроплита оказалась в неисправности. На момент его отъезда в санаторий все было в порядке, он, как инженер, может судить об этом достаточно уверенно. Ключи от квартиры были только у него и у дочери. О том, что Ирина давала кому-нибудь ключи, ему неизвестно, но в их семье это было в принципе не принято.

– Хорошо, – сказала Настя. – Теперь задержанный водитель. Что о нем известно?

– Во всяком случае, то, что он говорил, пока ничем не опровергнуто. Он действительно провожал человека на самолет, вылетающий из Внукова в два сорок пять тринадцатого июня. Билет был приобретен за неделю, шестого июня. Филатова улетела в командировку в Краснодар, должна была прилететь двенадцатого около девятнадцати часов, но из-за дождя Москва не принимала, самолет сел во Внукове только в час сорок ночи. Так что встреча Захарова с Филатовой в аэропорту никак не могла быть запланированной.

– Как вы сказали? – встрепенулась Настя. – Захаров?

– Захаров Дмитрий Владимирович, сотрудник частного охранного агентства, до 1990 года работал в тридцать пятом отделении милиции.

– Захаров… – Настя вздохнула. – Тот самый Захаров. Жаль.

– Вы его знаете? – удивился Доценко.

– Правильнее сказать, я была с ним знакома. Я не очень хорошо знала его. Но помню, что парень он отчаянный, рисковый, с авантюрной жилкой. И всегда хотел иметь много денег. Он вполне мог вляпаться в какую-нибудь некрасивую историю, но не из подлости душевной, а исключительно из азарта и любви к приключениям.

– Надо же, как мир тесен, – покачал головой Миша, подходя к окну.

– Да что вы, Мишенька, разве надо этому удивляться? – махнула рукой Настя. – Любой человек, проработавший в уголовном розыске больше пяти лет, так или иначе сталкивается практически со всеми розыскниками и следователями города Москвы. Нас ведь очень мало на самом-то деле. Еще год-другой, и вы сами в этом убедитесь. Узкий, так сказать, круг. Ладно, вернемся к Захарову. Он, конечно, отрицает, что был знаком с Филатовой раньше?

– Конечно, но будем проверять, опрашивая ее друзей и сослуживцев.