Александр Горский - Шоссе в никуда

Не найдя в высокой траве ни паспорта, ни какого-либо другого документа, указывающего на личность преступника, Лунин вздохнул и направился к машине. Судя по всему, преступник не был законченным идиотом и не оставил явных следов своего пребывания на берегу. По мнению Ильи, это значительно сужало круг возможных подозреваемых. Утешая себя этим глубокомысленным заключением, Лунин сел в «хайлендер» и выехал на шоссе. Он не проехал и двухсот метров, как неторопливо двигавшаяся перед ним в правом ряду «королла» заморгала поворотником и вскоре съехала с дороги на проселок, тянувшийся в сторону берега. Еще через пару сотен метров Лунин заметил третий съезд к реке, а потом еще один. Шоссе тянулось вдоль реки на протяжении нескольких километров, и Лунин успел насчитать с десяток поворотов. Удивительно было то, что он сумел свернуть именно в тот, который был ему нужен. Илья довольно чмокнул губами. А вот Веретенниковым сворачивать туда явно не стоило. Да уж, не повезло людям.

— Если я правильно понял, из машины вы вышли не сразу. А что вы там делали-то? Илья пристально смотрел на сидящего перед ним человека.

Мужчина смутился, явно не зная, что ответить.

— Ну так? — нахмурился Лунин.

— Понимаете, — заторопился Краснов, — мы живем с мамой. И папой. В общем, с родителями. С Наташиными родителями, — уточнил он.

— И что я должен понять? — удивился Лунин.

— Ну как же, — Краснов доверительно подался вперед, — у нас Гришка. Пацан. Шесть месяцев ему. А квартира двухкомнатная. Теперь понимаете? Гришка либо орет, и все вокруг бегают, либо спит. Это, значит, все на цыпочках. А нам-то с женой тоже вместе побыть хочется. Вдвоем, ну вы понимаете. А где быть, если мама у нее уже на пенсии. Целыми днями дома сидит. Представляете? Я ей говорю, мама, сходите воздухом подышите, а она мне, ничего, у меня в комнате форточка приоткрыта, воздух ко мне и сам приходит. Я ей говорю, мама, сходите в кино, а она мне знаете что?

— Что?

— Ничего. С дивана пультом от телевизора помахала, и все.

— Да уж, — Лунин сочувственно вздохнул, — улучшать вам надо жилищные условия. Хотя, если честно, — Илья взглянул на разложенные перед ним фотографии, — глядя на вашу машину, и не подумаешь, что у вас такие трудности.

— Вот, вы еще. — На лице Краснова появилось обиженное выражение. — Мне теща за этот крузак все мозги вые… выела, теперь вы вот. Ему уже шесть лет считай, вот в сентябре будет. Не так уж дорого стоит, между прочим. А мне по работе надо, чтобы тачка солидно смотрелась.

— Даже так?

В протоколе допроса в графе «место работы» уже было указано, что Краснов Никита Александрович трудится в частном охранном предприятии «Гарант» в должности заместителя директора, однако кого и от кого «Гарант» охраняет, Лунину было неизвестно.

— Ну да, — кивнул Краснов, — у нас контингент работает, честно скажу, так себе, люди простые. Ты, если ими руководить берешься, должен на них впечатление не только словами производить.

— А чем, кулаками, что ли? — Илья с сомнением посмотрел на Краснова.

— Да всем, порой и кулаками, но это, конечно, крайний случай. Надо, чтобы они понимали, кто главный. Нутром чуяли. А для этого все имеет значение. И как ты говоришь, и как выглядишь, и на чем ездишь. А мотаться много приходится. Мы ведь и нефтебазы за городом охраняем, и рудники, по золоту три артели. А они вообще за сто километров в тайге.

— Так ведь и платят, наверно, неплохо? — Лунин сам не знал, зачем задал этот вопрос. Возможно, слишком уж заманчиво блестела решетка радиатора красновского «лендкрузера» на фотографии.

— Да чего там платят. — Никита недовольно поморщился. — Контора дядьки двоюродного, когда шел, так он обещал чуть не золотые горы. Теперь вот уже два года все за него тяну, а так обещаниями и питаюсь. А с них навару не шибко много.

— Угу. — Лунин сложил губы трубочкой и отложил в сторону фотографию «лендкрузера». — Так, значит, вы с супругой какое-то время сидели в машине. Правильно?

Краснов кивнул.

— Ничего необычного не видели, не слышали?

— Да нет, конечно. У нас радио играло, да и с заднего сиденья разве что разглядишь?

— С заднего, угу… — Держащая ручку рука Лунина замерла над протоколом допроса. — В смысле — с заднего? Вы оба сзади сидели? А кто за рулем тогда был?

— Слушай, майор, — не выдержал Краснов, — ты чего? Реально не понимаешь или дуру гонишь? Мы приехали, пересели на заднее сиденье… Трахались мы там, черт тебя дери!

— А что вы так нервничаете? — Лунин положил ручку на стол и откинулся на спинку кресла. — Давайте немного поспокойнее.

— Поспокойнее, будешь здесь поспокойнее. Я второй день только про это и думаю.

— Про что?

— Про то. Мы в машине этим делом занимались, а рядом, в тридцати метрах от нас, люди умирали. Ладно, днем. Так не успел ночью заснуть, мне этот БМВ чертов приснился. Стоит и габаритными огнями мигает, зовет меня. Я подхожу, а они там все трое, ну этот мужик и две бабы, сидят на земле, к машине прислонившись. Машина белая, они сами все в белых одеждах, а на животе у каждого красное пятно с футбольный мяч размером. И сидят они так тихо, словно мертвые уже давно, а потом эта девица, молодая которая, глаза открывает и говорит мне так ласково: «Где же ты был, Никитушка? Почему шел к нам так долго?» А я, значит, возьми, да и ответь ей: «Так ведь пришел же». А она: «Пришел, только поздно. И мы уже умерли, и ты весь в крови замарался». И тут я смотрю под ноги себе, а там лужа крови уже с них троих натекла огромная, а я почему-то босой, стою посреди этой лужи, а кровь уже мне по щиколотку поднялась и дальше идет.

Лунин взял со стола ручку, словно намереваясь занести в протокол все сказанное Красновым, но записывать ничего не стал.

— Я бежать кинулся, чтоб из этой лужи на сухое место выбраться, а ничего не выходит, ноги в этой крови вязнут, и затягивает меня в нее, будто в болото. Проснулся весь мокрый от пота, сердце колотится. Время глянул — три часа ночи. Подумал и не стал больше ложиться, так до утра и сидел, телевизор смотрел.

— Да уж, сон в летнюю ночь, — пробормотал Лунин. — Вам бы успокоительное попить или к психологу.

— Ага, к психологу, — хмуро буркнул Краснов, — у нас городок-то маленький, завтра вся округа знать будет, что у Никитки Краснова крыша поехала. Нет уж, я сам как-нибудь разберусь. Без психолога.

— Не знаю, станет ли вам от этого легче… — Лунин открыл лежащую на столе папку и, немного порывшись в ней, достал лист бумаги, исписанный мелким неразборчивым почерком. — Согласно заключению экспертизы, смерть обеих женщин наступила достаточно быстро, — шевеля губами, Лунин искал нужную строчку, — Екатерина Георгиевна, правда, какое-то время была еще жива, но предположительно не так долго, может быть, полчаса от силы, а вот дочь ее погибла почти мгновенно. Так что к вашему приезду они были уже мертвы.