Влада Ольховская - Красный кардинал

— Да уж… Исчерпывающая характеристика!

Впрочем, дух равнин и проводник мертвых любил гулять, как любой другой пес. Он отправлялся на прогулки с близнецами, а позже Яну была доверена честь самостоятельно выводить его на улицу. Спустя пару недель проживания под одной крышей пес перестал подозрительно коситься на Яна и даже иногда, под настроение, выполнял отданные им команды. Александру это, кажется, радовало.

— Мы ведь когда-то хотели собаку, — улыбалась она. — До того, как стали их бояться. И вот собака у нас есть.

— Мы предполагали, что это будет просто хороший мальчик, а не проводник мертвых душ!

— Одно другому не мешает.

Так что их настоящее было гармоничным и безоблачным. А вот их прошлое… Оно маячило за спиной ядовитыми туманами: зайдешь на их территорию надолго — и уже не выйдешь. Они душат, лишают сил, они убивают медленно и беспощадно… Но и забыть о них нельзя, это было бы слишком наивно.

Александра уже знала о его прошлом все. Рассказать ей было несложно, потому что Яну нечего было скрывать. Она знала о его успехах и поражениях, знала имена всех его коллег, друзей и даже любовниц.

А вот она не спешила откровенничать, и ему было известно немногим больше, чем Нине и Павлу.

Александра действительно укатила в США, чтобы избавиться от сокрушительного, беспросветного давления отца. Она не хотела жить так, как нравится ему. Она была упрямой, и если она ставила перед собой цель, отступать она не собиралась. Она не предупредила брата только потому, что не хотела ему вредить.

— У тебя-то как раз было здесь нормальное будущее, — пояснила Александра. — Тебе отец не мешал, ты отлично учился. Я решила, что не имею права заставлять тебя бросать все это и бежать со мной.

— Ты должна была спросить, а не решать за меня.

— Ты прав… Прости. Если бы все можно было переиграть, я бы задала тебе вопрос. Но я бы все равно сбежала, с тобой или без тебя. Ты знаешь, что я не могла остановиться на этом пути.

— Я знаю. Я бы на твоем месте тоже не смог.

Она и мысли не допускала о том, что может не вернуться. Ее план был сложен в исполнении, но прост по своей сути: рано или поздно поступить в полицейскую академию и тоже стать следователем, как Ян. Они и правда были одинаковыми, поэтому делили одни мечты на двоих.

Но когда она только перебралась в Америку, ни о какой академии не приходилось и мечтать. Александра знала, что так будет, и была готова к трудностям. Она начала работать официанткой в небольшом ресторанчике, подружилась с другими девочками-иммигрантками и наслаждалась жизнью. Она никогда ничего не боялась, и однажды это ее подвело.

Ее и нескольких других девушек похитили по дороге домой из клуба. Все оказалось до смешного просто: остановился большой черный фургон без окон, их, ошалевших, немного пьяных и не способных бежать из-за высоченных каблуков, затолкали внутрь. Александра была единственной, кто попытался сопротивляться, остальные замерли, как перепуганные мышки. Да и ее это ни к чему хорошему не привело: только получила синяк на пол-лица и разбитую губу.

Их выбрали не случайно, это она поняла уже потом. Такие, как они, были основными жертвами похитителей. Красивые молодые девушки, приехавшие в Штаты самостоятельно. Без родных, без друзей среди местных — без прав и привилегий. Их забирали, потому что знали: никто не будет их искать. То есть, в розыск кто-нибудь подаст, и то если повезет, но никто не будет по-настоящему сражаться за них, каждый день беспокоить звонками полицию, развешивать объявления на стенах. Среди всех, кого видела рядом с собой Александра сразу после похищения и позже, не было ни одной американки.

Похитители использовали еще и то, что в США не идеально налажено расследование преступлений, совершенных в разных штатах. Похищенных девушек попросту перевозили через внутреннюю границу туда, где они никогда не жили и никто их не знал. Это значительно усложняло задачу полиции.

Так Александра оказалась в борделе, где провела два долгих года. Об этом она говорила сухо, без эмоций, но никогда не вдавалась в подробности. Ян не задавал ей вопросов. Он и так мог догадаться, что случилось дальше, а знать наверняка не хотел. Нет, Александра, возможно, и выдержала бы рассказ — но он не выдержал бы, и сестра об этом знала. Чувство вины готово было сожрать Яна изнутри.

Он должен был помочь ей. Защитить! Но он не смог… Почему не смог — это уже не важно. В конечном счете имеет значение только то, что ты сделал или не сделал. Оправдания никому не нужны.

Он не сделал. Не был с ней, не уберег, позволил ей пройти через это. Теперь ему нужно было научиться жить с новым знанием о мире. Ян осознавал, что рано или поздно ему придется услышать все — это лучше, чем неизвестность. Но позже, когда он будет готов… Он не сомневался и в том, что Александра все расскажет только ему, Павел и Нина так и не узнают всю правду.

Пока же он выяснил, что из борделя, в который попала Александра, никто никогда не освобождался живым. Из других подобных заведений рабынь иногда выкупали особо щедрые клиенты — хотя это не было освобождением, это, скорее, было смертью в других условиях. Но владельцы борделя, в котором оказалась она, были очень осторожны. Они знали, что даже алчность нужно контролировать. Лучше получить чуть меньше, но остаться на плаву, чем отпустить живое доказательство своей вины и попасться в руки федералам!

Александра все это прекрасно понимала, но все равно не сдалась. Она надеялась сбежать оттуда, и эта надежда давала ей сил, исцеляла от безумия и апатии, которые со временем поразили других девушек. Она не надеялась на что-то конкретное, она просто помнила: до тех пор, пока она жива, у нее есть шанс вырваться на свободу. Вот и все, что она сказала Яну — сейчас. Но по ее глазам Ян видел, что в этих двух годах скрыто нечто большее, настолько ужасное, что он никогда не представит это, если она не объяснит.

Через два года бордель взяли штурмом федеральные власти. Многие девушки тогда погибли — потому что им не повезло или потому что им уже было все равно. Но Александра осталась в живых.

Это не значит, что она почувствовала себя свободной. Первое время, попав в больницу, она ни с кем не разговаривала и все ждала подвоха. Ей казалось, что это не по-настоящему, за ней вот-вот придут похитители и уволокут ее обратно в клетку.

Она притворилась, что не помнит ни свое имя, ни свою семью. Почему? Да она просто боялась за них! Даже тогда, в тех жутких условиях ей хотелось защитить своих близких. Ей два года твердили, что, если она посмеет сбежать, ее найдут и вырежут вместе со всей семьей. Александра поверила этому — вынуждена была поверить. Она слишком много видела.