Шарлотта Линк - Обманутая [litres]

– Нет, понятия не имел.

– Вы рассказали сестре о том, что сделали?

– Нет. Я только сказал, что поговорил с Доуриком. И пересказал все, что узнал от него.

– Как ваша сестра отреагировала на это?

– Она была в шоке. У них в управлении этого Линвилла чтили как героя. Он уже был на пенсии, когда пришла Джейн, но видимо, про него все еще говорили с восхищением. Якобы никто не знал человека более порядочного. Джейн сочла это возмутительным – и несправедливым. Этот тип вместе со своей подружкой уничтожил нашу семью и думал только о том, чтобы спасти собственную шкуру. При этом для всех он был чуть ли не вторым Иисусом. «Как такое возможно, – думал я, – как ?» Чтобы один человек вводил в заблуждение все свое окружение?..

– Значит, поначалу ваша сестра ничего не знала о смерти Доурика?

– Нет.

– А что потом?

– Вы уже знаете. Потом я поехал и прикончил Линвилла. А потом – Купер.

– Ваша сестра…

– После смерти Линвилла она еще молчала. Но когда я убил Купер, она мне позвонила. Была вне себя, хотела знать, имею ли я к этому отношение.

– И вы признались?

– Я отказываюсь отвечать.

– Она предупредила вас, когда было найдено тело Доурика и выяснилось, что была некая свидетельница. И в прошлый четверг вечером она сказала вам о предполагаемом местонахождении свидетельницы, которую вы отчаянно выслеживали. По крайней мере, к этому моменту ваша сестра знала, что все три убийства совершили вы, Шон.

– Не знаю.

– Но она вам позвонила?

– Я не хочу это обсуждать.

– Я – ваш адвокат, Шон. Я не обвиняю ни вас, ни вашу сестру.

– Все равно.

– Три убийства, Шон. И вы собирались убить Кейт Линвилл из Скотланд-Ярда. И мистера Рошана, который вообще не имел к этому никакого отношения и пытался лишь уберечь Грейс… Нам нелегко придется в суде. У вас руки по локоть в крови, Шон.

– То же самое можно сказать о Купер, Линвилле и Доурике. На их руках кровь моего брата, который беспомощно лежал посреди дороги и так пострадал, что ни один врач не отваживался давать прогнозы. Кровь моей семьи, которая распалась из-за них. Отец бросил нас, мать умерла раньше срока. Брак моей сестры потерпел крах. Я лишился будущего, о котором мечтал. Мы были счастливы. У нас все было в порядке. И вот безмозглая, истеричная женщина сбивает ребенка и, недолго думая, уезжает. Ей даже не хватило храбрости сразу вызвать «скорую». А ее любовник, – важный чин в полиции, между прочим, – все заминает. Чтобы она вышла сухой из воды. Но, могу поспорить, судья не увидит в этом трагедии. Никто из вас не видит.

– В чем именно ваша трагедия, Шон?

– В несправедливости. Никто не знает, каково это – так долго мириться с несправедливостью. Сознавать, что виновник так и остался безнаказанным. И только мы увязли в дерьме. Безвылазно. Это так тяжело, что порой и не верится, что выдержишь. И потому я рад, что все вот так закончилось.

– Чему рады? Что вы и ваша сестра на долгие годы отправитесь за решетку?

– Нет. Я рад, что другие заплатили. Это того стоит. Неважно, что теперь будет. Только это имеет значение.

– Первым делом, – сказал Джонас, – нужно подстричь траву. Это ужас какой-то. Она скоро в дом прорастет!

– Первым делом, – поправила Стелла, – ты приляжешь отдохнуть. А я займусь травой. Ты едва избежал смерти, Джонас. Помни о том, что сказали врачи. Ты должен поберечь себя!

Они стояли перед своим домом. За четыре недели их отсутствия сад изрядно зарос.

«Месяц, – подумала Стелла, – нас не было ровно месяц. А сад разросся в дремучий лес… Впрочем, и у нас вид не лучше. Все мы порядком потрепаны. Истощены. И Джонас потерял по меньшей мере десять килограмм…»

– Хорошо все-таки вернуться, – сказал Джонас.

Он только вышел из машины – и уже обессилел. Этим утром его выписали из больницы, и ему хотелось немедленно вернуться домой. Им всем хотелось вернуться. К обыденной жизни, которую они так хорошо знали, к которой так привыкли. К жизни без Дениса Шоува и Терезы Малиан. Больше всего Стелле хотелось вычеркнуть их из памяти, однако она понимала, что это не сработает. Тереза была матерью Сэмми, и с этим ничего нельзя было поделать. Возможно, когда-нибудь она снова объявится. Или Сэмми в будущем захочет что-то узнать о ней – или даже встретиться… Произошедшее, конечно, не могло положительно сказаться на жизни пятилетнего приемного ребенка, который еще не вполне осознавал все это.

Но Стелла не сомневалась, что все это удастся разрешить.

Для начала следовало привести мысли в порядок. Стелла сожалела, что не смогла поговорить с той милой женщиной, которая спасла их, – сержантом Джейн Скейпин. Стелла была убеждена, что без нее они все погибли бы. Но ей сказали, что возникли некие трудности. Это было связано с убитым полицейским, о котором говорил Денис. Его разыскивали в связи с тем убийством, но Шоув уверял, что невиновен, и по всей видимости, так оно и оказалось. Стелла была этому рада. Это означало, что Тереза связалась не с убийцей. Хотя Денис едва им не стал, но это совсем другое дело. Это «едва» многое меняло – во всяком случае, для Стеллы. Ей не хотелось, чтобы спутником биологической матери ребенка был убийца. Возможно, мысль была несколько иррациональной, но Стелла ничего не могла поделать.

А вот Джейн оказалась замешана в каком-то деле. Стелла еще не вполне разобралась в этом, ей недоставало информации. Но она решила, что позже все выяснит.

– Пойдемте же, – сказала она.

В любой момент могла появиться соседка и засыпать их вопросами, отвечать на которые у Стеллы пока не было никакого желания. Возможно, как-нибудь позже…

За спиной послышался робкий голос:

– Миссис Крейн! Мистер Крейн!

Стелла обернулась. Улицу пересекал пожилой мужчина. Он хромал, подволакивая ногу. Очевидно, дожидался под деревом на противоположной стороне улицы…

Джонас тоже обернулся.

– Ох, мистер Халид!

Хамза Халид подошел ближе. При этом его большие, темные глаза словно сканировали окружающее пространство, не упуская из поля зрения ни единого угла.

– Как хорошо, что вы вернулись, мистер Крейн… Я вас дождаться не мог! Вы знаете…

– Я знаю, мистер Халид, – сказал Джонас. – Знаю, что произошло.

Он беспомощно смотрел через его плечо на Стеллу, словно беззвучно спрашивая: «И что нам с ним делать?»

Стелла уже поняла, кто этот человек. Тот беженец из Ирака, о котором должны были снять фильм.

– Мистер Халид, – сказала она и протянула руку. – Приятно с вами познакомиться. Я – Стелла Крейн.

Хамза пожал ей руку. Его костлявые пальцы оказались холодными как лед.

– Миссис Крейн, – повторил он шепотом.

Стелла знала со слов сержанта Стюарта, что Хамза Халид также сыграл немаловажную роль в их спасении. Это он связался с Джейн Скейпин. Удивился, когда Крейны не вернулись из отпуска, и первым забил тревогу.