Лана Прозак - Очищение

Астов встал из-за стола, вслед за ним поднялись и остальные, и, когда поравнялся с Паниным, добавил:

– А вы, подполковник Панин, проявляйте больше рвения в раскапывании дел, нежели в подкопах под своих коллег, – Астов похлопал коллегу по плечу и вышел из кабинета.

Когда входная дверь в кабинет захлопнулась, разговор начала Тайнова:

– Веркин, вы свободны.

– Слава богу! Я вообще не понял, какого хера я тут делал.

– Алексей Юрьевич, вы готовы заниматься этим расследованием?

– Конечно. Поиск тела уже идёт. Буду тормошить криминалистов с экспертизой. Как только получу хоть какую-то новую информацию, я вам сообщу.

– Денис Владимирович, я очень ценю вас как сотрудника полиции и ваш талант.

– Вы можете на меня рассчитывать.

– Громов, я хотела бы, чтобы вы передали все материалы по делу «Георгин» мне и следователю Голове. По вашему делу будет работать он.

Громов еле заметно кивнул и покинул кабинет, не произнеся больше ни слова.

– Если, капитан, вам понадобится помощь от меня или от моего отдела, то я назначу следователя Коровина. Удачи, – Панин собрал все бумаги со стола и последовал вслед за Громовым.

– Зобов, будь сегодня и все последующие дни на связи, а пока разошли ориентировку.

– На кого?

– Не на кого, а на что. Разошли информацию, чтобы про все необычные случаи убийств, изнасилований и так далее незамедлительно сообщали мне. Оставь мой номер телефона. Звонить в любое время суток. И как бы слова Юдина ни были ужасны, но, чтобы сдвинуться с мёртвой точки, нам действительно нужен новый труп.

И он не заставил себя долго ждать…

Чикаго, 1978 год

– Впервые вижу настолько грустного человека в процессе поедания пончика.

Из грустных размышлений о событиях предстоящего вечера девушку вывел незнакомый мужской голос. Она подняла голову и посмотрела на человека, лицо которого ей никак не удавалось рассмотреть из-за жгучих лучей весеннего солнца.

– Мы знакомы?

– Пока нет, но это можно исправить. Я Питер, – молодой человек присел на лавочку рядом с печальной незнакомкой.

Теперь она могла хорошо его рассмотреть: светлые волосы, аккуратно уложенные в причёску, соответствующую современным тенденциям моды. На худощавом лице расположились широкие брови, которые громоздко нависали над голубыми глазами, и тонкие губы, расплывающиеся в белоснежной улыбке. Но самой отличительной чертой этого лица, которая сразу бросилась в глаза, были чёрные, ярко выраженные круги под глазами.

Девушка совсем не планировала заводить новых друзей и тем более с кем-либо флиртовать, но беседа с незнакомцем ей казалась лучшей альтернативой, чем убийственная дорога домой. И выбор был сделан незамедлительно.

– Я Надя. Очень приятно.

– Ого. Не ожидал. Интересное, необычное имя, как и акцент.

– Для вас необычное, для страны, где я родилась, вполне обычное.

– И что это за страна?

– Угадайте.

– Я не силён в таких шарадах, вот поймать и обезвредить преступника – это я запросто, а подобные загадки не для меня.

– Тогда, я думаю, это не важно. Или важно?

– Говоришь как шпионка из Советского Союза. Ах-ха-ха, – парень рассмеялся над собственной шуткой, и Надя в ответ слегка скривила уголок своих пухлых губ, изображая улыбку, лишь для того чтобы казаться вежливой.

– Не шпионка.

– Так вот почему грустная, потому что не шпионка?

– Потому что провалила контрольную по химии. Вторая пересдача была, вторая и последняя.

– Брось, из-за этого? Всего лишь? На химии жизнь не заканчивается!

– Для тебя, может, и не заканчивается, но если твой папа – гениальный ученый всё из того же Советского Союза, и Соединённые Штаты Америки сделали многое, чтобы перевести его сюда работать, то заканчивается. Очень даже заканчивается.

Мужчина изумлённо смотрел на свою собеседницу, не решаясь проронить больше ни звука. Надя привыкла к такой реакции всех своих знакомых, когда они узнавали, из какой страны она приехала, и знала, что дальше всё будет происходить по двум вероятным сценариям: первый – человек вежливо улыбнётся, скрывая отвращение к ней и ко всему Советскому Союзу, скажет «понятно» и больше никогда с ней не заговорит, или второй сценарий – воодушевится и будет до потери пульса расспрашивать всё про агрессивную, по его мнению, страну с её ядерными ракетами, огромными медведями, постоянным холодом и водкой. Надя была готова к этому и ждала, когда оцепенение нового знакомого пройдёт.

– Да я счастливчик! Познакомился с дочкой гениального безумного профессора. Твой отец как Лекс Лютор или что-то вроде того? – девушка не знала, кто такой Лекс Лютор, и теперь боялась выглядеть глупой в глазах парня, который всё больше и больше нравился ей.

Она смущённо улыбнулась и отвела взгляд. Повисло неловкое молчание, которое длилось целую вечность, целых пять секунд.

– Ну, рад был познакомиться. Мне пора. А ты не грусти, всё же химия – это не вся жизнь.

Молодой человек поспешно встал с лавочки и, не сказав больше ни слова, неспешно побрёл на другую сторону улицы.

«Не очень-то и хотелось, – раздосадованно думала девушка, смотря вслед Питеру. – Молодец, Надя, так держать. В следующий раз не здоровайся, а с ходу говори, что родилась в СССР, так хоть избежишь бестолковых разговоров и заодно умрёшь старой девой. Да что за день сегодня такой?!»

Надя выкинула недоеденный пончик и угрюмо побрела домой. Она знала, что скажет отец с грозным выражением лица и нескрываемой злобой в глазах: «Я знал, что ты бестолочь, вот был бы жив Петя. Вот он бы…» Дальше он никогда не договаривал, просто уходил к себе в кабинет, где он проводил всё своё свободное от работы время. А мама подойдёт, погладит по голове с выражением на лице «в следующий раз всё получится». А ничего в следующий раз не получится. Наука никогда не интересовала Надю, никогда не поддавалась ей. Как же ей опостылела вся эта учеба и эта жизнь.

На следующий день после учебы Надя всё же решила нормально поесть пончиков на любимой скамейке под греющими лучами солнца. Она спешила попасть в кафе до четырёх часов, так как обычно после четырёх её любимых пончиков уже не оставалось. Она хоть и была сладкоежкой, но сладкоежкой разборчивой. Все подряд сладости не ела, считая себя своеобразным гурманом в мире выпечки. Это пристрастие сказывалось на её фигуре, но ей было всё равно, она не собиралась отказывать себе в маленьких и таких любимых радостях.

К счастью, в кафе почти не было людей. В очереди стояло всего два человека, и они оба заказывали американо без кофеина.

– Мне два пончика с вишнёвой глазурью, – протягивая несколько долларов кассиру, сказала Надя.