Николай Леонов - Полночный ритуал

– И почему это?

– Именно потому, что вы не хотели привлекать лишних людей к расследованию, – ответил Сурков.

– И это все умозаключения, на основании которых ты решил, что мое расследование какое-то необычное? – иронично спросил Гуров.

– Нет, есть еще один очевидный факт: вы почти не подключаете к расследованию оперативников, а предпочитаете работать самостоятельно. К тому же та информация, которую собираю я, не проходит ни в одном зарегистрированном деле. Исключение – некоторые данные относительно «покерной мафии». И то они проведены в тех отделах полиции, которые осуществляли задержание подозреваемых во время облавы. Но в том деле, которое ведете лично вы, никаких упоминаний об этом не появилось.

– Может быть, я просто поленился вовремя составить отчеты и приобщить документы? – не скрывая улыбки, проговорил Лев.

– А вот этого не может быть, – возразил Игорь. – Достаточно даже бегло оценить методы вашей работы, чтобы понять, что вы дотошный, скрупулезный и последовательный сыщик. Это Станислав мог забыть или полениться, но не вы.

– Ладно, не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся! Ты все правильно просчитал, Игорь, но подробностей я тебе пока сообщать не буду. Это все может оказаться слишком рискованно для твоей карьеры. Спорить со мной бесполезно, а если действительно искренне хочешь помочь, мне нужно, чтобы ты сегодня с обеда взял на «прослушку» все телефоны генерал-майора таможенной службы Ильи Степановича Вяхирева. Негласно, естественно. По моему личному распоряжению.

– Значит, решили меня подстраховать, чтобы не выперли из главка, если у вас что-то пойдет не так? – усмехнулся Сурков.

– Игорь, давай ты пока без ответов на свои вопросы перебьешься? – в упор посмотрел на него Гуров.

Сурков потупился и слегка покраснел.

– Простите, Лев Иванович. Вы, конечно же, лучше меня знаете, что делаете. А что именно нам от Вяхирева необходимо узнать?

– Все. Кому звонил, о чем разговаривал. А в первую очередь внимание необходимо обратить на то, кому и какие встречи он будет назначать. И еще мне нужно, чтобы геолокация сотового телефона генерала велась постоянно. Я хочу знать, куда и когда он будет передвигаться.

– Слушаюсь, товарищ полковник! – почему-то официально отреагировал старлей. – Сейчас и приступлю.

– Ты меня плохо слышал? – усмехнулся Гуров. – Я же сказал: «после обеда». А сейчас лучше поспи пару часов. Крячко с утра не будет, да и я сейчас уезжаю. Можешь у нас на диванчике прикорнуть.

Не слушая возражений Суркова, что он в норме и готов продолжать работать, Лев коротко махнул рукой в сторону старого кожаного дивана, стоявшего в кабинете, и набрал на внутреннем телефоне номер Орлова:

– Петр, собирайся, нам нужно срочно кое-куда съездить.

– Товарищ полковник, соблаговолите субординацию соблюдать, как это от офицеров требуется! – прорычал в ответ генерал, видимо, он был не один в кабинете.

– Петр, я серьезно, – коротко проговорил Лев. – Разгоняй свое сборище. Жду тебя в своей машине через пять минут.

Прежде чем уйти из кабинета, он сделал то, что планировал со вчерашнего дня, – отправил с курьером заявление в министерство. А до того, как последует ответная реакция, нужно было успеть предпринять все необходимые шаги.

Ждать генерала пришлось, конечно, дольше, чем пять минут. Довольным Орлов, естественно, не выглядел, но в его лице читались скорее настороженность и беспокойство, чем раздражение тем, что Гуров столь безапелляционно выдернул его на прохладный весенний воздух из теплой утробы кабинета.

– Это что еще за самодеятельность? – возмущенно проговорил генерал, усаживаясь в машину. – Ты прям распоясался не на шутку. Скоро мне при всем личном составе команды раздавать начнешь?

– Петр, извини, но дело действительно и важное, и срочное. На политесы просто времени нет, да и говорить что-то по телефону или в твоем кабинете я опасался, – пояснил Гуров.

– Думаешь, нас тоже слушать могут? – недоверчиво поинтересовался Орлов.

– Вполне. Мы же не знаем, что тут успел насовать Точилин. Мой-то кабинет Сурков на предмет «прослушки» уже проверил, но к тебе его запустить, чтобы это не вызвало подозрения и пересуды, пока просто невозможно.

– Так что все-таки случилось? – спросил его генерал.

– Я знаю, где труп Точилина, – усмехнулся Лев, заводя мотор.

До дачи Орлова друзья добирались около полутора часов, учитывая пробки и тот факт, что за ключами от загородного дома пришлось заехать на квартиру генерала, и по дороге Гуров рассказал, к каким выводам он пришел после новых фактов, открывшихся утром.

На самом деле все было предельно просто и очевидно, и он даже слегка досадовал на себя, что ему самому в голову не пришло подобное развитие событий. Но именно в простоте и заключалась вся эффективность выбора места, где преступники спрятали труп подполковника, ставшего им ненужным.

Дача Орлова подходила для этих целей идеально. Во-первых, он сам бывал там крайне редко, а его жена и вовсе приезжала на дачу только в теплое время года, чтобы повозиться в небольшом садике и огороде. Дети Орлова тоже дачу не жаловали, и там бывало много народу лишь пару раз в году, во время каких-нибудь особенных торжеств. Этот факт, как, впрочем, и наличие у себя дома «вальтера», генерал никогда и ни от кого не скрывал, поэтому знали про дачу и про то, как она используется, очень многие. Лучшего места, чтобы спрятать труп Точилина, максимально усилив подозрения против Орлова в случае обнаружения тела подполковника, придумать и нельзя.

О том, что бандиты спрятали труп именно на даче генерала на Медвежьих озерах, Гуров догадался почти сразу, после того как прочитал из доклада Суркова, что машина Архипова была замечена на Щелковском шоссе. И тот факт, что она пропала из виду после Изумрудного квартала, Льва уже абсолютно не удивил. Ни в Долгом Ледово, ни на Медвежьих озерах, ни в Новом городке после них камер наблюдения практически не было: только у частников, а их местоположение еще нужно установить. Кроме того, после исчезновения из виду в Изумрудном квартале машина Архипова пропала почти на два часа, а этого как раз бы хватило бандитам, чтобы отвезти труп на дачу, спрятать его там, а затем вернуться обратно.

Последний раз на свою дачу Орлов приезжал на Новый год, но он регулярно платил соседу за то, чтобы тот чистил от снега подъезд к даче и дорожки во дворе. Здесь, в отличие от самой Москвы, снег еще не торопился таять, но ответственный сосед Орлова настолько тщательно исполнял порученное задание, что и подъезд к воротам дачи, и дорожки внутри ее сияли сухим асфальтом, и разглядеть на нем какие-то следы было просто невозможно. В какой уже раз Лев удивился обстоятельному подходу бандитов – и этот факт они предусмотрели, когда подготавливали преступление.