Нора Робертс - Обнаженная смерть [Потрясающий мужчина]

Ей не нравилась позиция Дебласса, но цвет его лица тревожил еще больше.

— Хотите воды, сенатор?

Он кивнул. Ева выскользнула в коридор, налила из очистителя воды и вернулась с чашкой. Сенатор дышал уже ровнее, руки тряслись не так сильно.

— Сенатор сильно утомлен, — объяснил Рокмен. — Завтра ему предстоит выступать в палате со своим законопроектом о защите морали. А трагедия, случившаяся в семье, совершенно истощила его силы.

— Вполне понимаю и делаю все возможное, чтобы поскорее завершить дело. — Она наклонила голову. — Но политическое давление не способствует успеху расследования. Мне не нравится, когда за мной следят!

Рокмен сдержанно улыбнулся:

— Простите, нельзя ли пояснее?

— Я обнаружила, что являюсь объектом наблюдения. Шефу полиции Симпсону докладывается о моих отношениях с частными лицами. А поскольку не секрет, что Симпсон и сенатор — друзья…

— Сенатор и шеф полиции Симпсон действительно связаны политическими и дружескими узами, — признал Рокмен. — Однако следить за работником полиции было бы неэтично и не отвечало бы интересам сенатора. Могу вас заверить, лейтенант, что сенатор Дебласс слишком поглощен своим горем и ответственностью перед нацией, чтобы отвлекаться на вашу личную жизнь. Однако мистер Симпсон довел до нашего сведения, что вы неоднократно встречались с подозреваемым Рорком.

— Аморальный выскочка! — Сенатор поставил пустую чашку на стол. — Человек, который ни перед чем не остановится, наращивая свою силу!

— С этого человека сняты все подозрения, — напомнила Ева.

— Неприкосновенность можно купить за деньги! — с отвращением бросил Дебласс.

— Только не в этом кабинете. Уверена, что вы запросите у майора мой рапорт. Пока же, утолит это ваше горе или нет, я намерена искать человека, убившего вашу внучку. И будьте уверены — поиски дадут результат!

— Похвальное усердие. — Дебласс встал. — Надеюсь, что оно не окажется излишним и не навредит репутации моей семьи.

— Что заставило вас передумать, сенатор? — спросила Ева. — В первую нашу встречу, помнится, вы грозили мне отставкой, в случае если я не найду убийцу Шерон.

— Она уже в могиле, — бросил он и направился к двери.

— Лейтенант, — тихо обратился к Еве Рокмен, — вынужден повторить: сенатор Дебласс испытывает громадные перегрузки. Такого не выдержал бы и человек вдвое его моложе. Кроме того, ему внушает серьезные опасения состояние членов семьи. Жена сенатора уже сломалась: у нее нервное расстройство.

— Мне очень жаль…

— Врачи не уверены, что она поправится. Это, в свою очередь, подкосило их сына, а невестка отгородилась от всей семьи и отошла от дел. Единственная надежда сенатора спасти семью — оставить смерть Шерон в прошлом, поскорее забыть об этом ужасе.

— Тем более он поступил бы мудро, если бы не мешал полиции делать свою работу.

— Лейтенант… Ева, — Рокмен умел быть очаровательным, — мне тоже хотелось бы его в этом убедить. Но это так же бесполезно, как уговаривать вас оставить в покое Шерон.

— Наверное.

— Ну вот. — Он дотронулся до ее руки. — Я рад, что мы с вами понимаем друг друга. Мы все должны постараться — каждый на своем месте. Был счастлив снова с вами повидаться.

Ева закрыла за ним дверь и задумалась. Дебласс определенно обладал вспыльчивостью, способной вылиться в насилие. Жаль, что ему недостает самообладания и расчетливости, чтобы тщательно спланировать три убийства… А впрочем, все к лучшему: иначе ей пришлось бы попотеть, чтобы как-то связать оголтелого правого сенатора с двумя нью-йоркскими проститутками.

Скорее всего, он и в самом деле просто защищал свою семью. Или Симпсона, своего политического союзника? Чепуха! Дебласс мог бы покрывать Симпсона, если бы тот был замешан в убийстве Старр и Касл. Но о выгораживании убийцы внучки не могло идти речи.

Жаль, что в этом деле явно один виновный, а не два. Однако это не помешает ей покопаться в Симпсоне. Только объективно! Дебласс вовсе не обязательно в курсе того, что один из его главных единомышленников был объектом шантажа со стороны его единственной внучки.

Ева решила, что всем этим она займется в свое время. Пока что надо проверить свежую догадку. Она нашла номер Чарлза Монро и позвонила.

Он ответил явно сонным голосом.

— Вы все время проводите в постели, Чарлз?

— Сколько могу, мой очаровательный лейтенант. — Предвидя ее реакцию, он ухмыльнулся. — Вы и в самом деле представляетесь мне очаровательной женщиной.

— И напрасно. У меня к вам пара вопросов.

— Почему бы вам не приехать и не задать их мне лично? Я тут совсем голый, очень теплый и один-одинешенек…

— Слушай, дружок, ты что, забыл о законе, карающем за сексуальные приставания к полицейскому?

— Не могу отказать себе в удовольствии. Обещаю сохранить этот маленький секрет между нами.

— Никаких секретов! У вас была коллега по имени Джорджи Касл. Вспоминаете?

Его голос сразу стал серьезным.

— Действительно… Мы, правда, не были близкими друзьями, просто познакомились год назад на вечеринке. Она была в нашем деле новенькой. Забавная и симпатичная особа. Готовая на все — ну, вы понимаете… Мы с ней поладили.

— В каком смысле?

— В дружеском. Раз-другой выпивали вместе. Однажды, когда Шерон была слишком загружена, я посоветовал ей переадресовать пару клиентов Джорджи.

— Значит, Шерон и Джорджи были знакомы? — Ева затаила дыхание.

— Не думаю. Впрочем, насколько я помню, Шерон как-то раз звонила Джорджи, спрашивала, не интересуется ли та кое-какими новыми штучками. Джорджи проявила интерес. Ах да, еще Шерон рассказывала, что получила от Джорджи в знак благодарности дюжину свежих роз — роскошных роз! Шерон чуть с ума не сошла от радости. Меня, помню, поразила эта старомодная приверженность этикету.

— Что поделать, старомодная была девушка, — пробормотала Ева.

— Узнав о смерти Джорджи, я сильно расстроился. Гибели Шерон я тоже, конечно, не ожидал, однако это было как-то понятнее. Она все время балансировала на краю. Но Джорджи, такая традиционная…

— Мне могут понадобиться некоторые подробности, Чарлз. Не пропадайте.

— Для вас…

— Прекратите! — рявкнула Ева, не дав ему оседлать своего конька. — Что вам известно о дневниках Шерон?

— Она не предлагала мне их читать, — ответил он с ходу. — Я любил дразнить ее этими дневниками. Кажется, она говорила, что вела их с самого детства. А что, у вас появился дневничок? Дадите заглянуть?

— Где она их хранила?

— В квартире, наверное, где же еще?

Хороший вопрос!

— Если еще что-нибудь вспомните о Джорджи или о дневниках Шерон, сразу звоните.

— Позвоню хоть днем, хоть ночью, моя прелесть! Можете на меня положиться.