Николай Леонов - Похищенному верить [сборник]

– Откуда ж мне знать? – простодушно ответила Ирина. – Разве он расскажет? Он и с матерью не особенно делился, а мне и вообще ничего не говорит. Здрасте, тетя Ира, до свиданья, тетя Ира. Вот и весь разговор.

– Как же тогда вам удавалось «присматривать» за ним, если вы совершенно не в курсе его дел?

– Так вот и удавалось. Где у друзей спросишь, где сама увидишь. Он, Витек-то, из себя не очень-то мощный, худой скорее. И так худой, а иногда смотришь – совсем нос заострился, и круги синие под глазами. Значит – без денег сидит. Ну, и зайдешь по-соседски, дескать, пекла сегодня или блины жарила, бери, угощайся. Мамку помяни. Подкармливала иногда, а когда и денег давала. У меня и у самой-то немного, иногда даже сын мне «дотации» присылает. Но тут как не помочь? Вера посмотрит оттуда, скажет, сына голодом уморила.

– Но, если я правильно понял, он и сам уже не маленький. Сколько ему было на момент исчезновения?

– Двадцать пять. В декабре двадцать шесть должно было исполниться. Зимний он у нее.

– Ну вот. Не малое дитя, кажется, и сам уже мог бы зарабатывать, а не у соседей просить.

– То, что мог бы, это точно. Только, похоже, не очень-то он хотел зарабатывать. Сначала работы эти менял одну за другой, а потом и вообще занятие это забросил. Скучно стало работать. Решил фортуну за хвост поймать.

– То есть? – навострил уши Гуров.

– А то и есть. Стал он временами деньги приносить. Вера сначала обрадовалась было, вот, мол, наконец-то выправился, за ум взялся. А потом смотрю – снова невеселая ходит. Чего, говорю, опять стряслось? Да вот, отвечает, Витя денег опять принес. Так чего же, говорю, ты кислая такая? Радоваться надо. Плохо, что ли, – деньги-то? Оно, конечно, не плохо, вздохнула Вера, только непонятно откуда. На работу не ходит, целыми днями дома сидит, по вечерам только пропадает куда-то. Куда, не рассказывает. Иногда возвращается очень злой, недовольный. А иногда – веселый.

– И при деньгах?

– Ну да. Вера уж чего только не передумала. И что ворует он, и что наркотиками торгует. Извелась вся, а тому все нипочем. Я, говорит, мама, на такой работе работаю, там специальный вечерний график. А какой уж там график? Ежу понятно – с отморозками какими-нибудь связался, да и промышляют неизвестно чем по ночам. Может, и правда воруют, а может, и похуже что. Кто его знает? Он ведь не говорит. Я вот из-за этого еще беспокоюсь. Думаю, вдруг дружки эти самые его секретные что-нибудь подстроили? Или подставили его, или, может, избили просто. Лежит сейчас в канаве какой-нибудь, даже помочь ему некому. Найдите парня, очень вас прошу. Как же мне перед Верой потом… Что я ей скажу?

– Так, значит, «секретные дружки», к которым по вечерам уходил Виктор, вам неизвестны? – пытливо глядя в глаза Ирине, спросил Гуров.

– Нет, неизвестны. Разве ж он скажет?

– Но вы сами только что говорили, что иногда о делах Виктора спрашивали у друзей. Что это за друзья?

– А, эти-то! Да нет, это совсем не те. Это мальчишки наши соседские. Они, может, и не такие друзья ему, но все равно с ними он больше общался, чем со мной. Ровесники, им общий язык найти проще. А я уж после, как партизан, задним числом выведываю, что и как.

– А эти друзья не говорили вам, куда Виктор по вечерам ходит и что это у него за такая «специальная» работа?

– Нет, не говорили. Я пыталась расспрашивать, но они только плечами пожимают. Это, говорят, его дела, мы не вмешиваемся. Только не нравились мне эти дела, вот что я вам скажу. Никогда не нравились. Вот и Вера тоже… Она, может, из-за этого и не дожила свое. Из-за этих его «дел». Сама-то не говорила мне, тоже скрытная была. Это у них, похоже, в роду. Все в себе держала, наружу не выплескивала. Но я ведь вижу, мне говорить необязательно.

– Переживала из-за сына?

– Конечно. Как тут не переживать, если видишь, что беспутным парень растет? Поневоле будешь переживать. Может, в отца пошел.

– А что, отец у Виктора тоже «беспутный» был? – с интересом спросил Гуров.

– Не знаю. Вера про него не рассказывала почти. Но, наверное, не очень завидный вариант был. Если бы что-то стоящее, она наверняка и рассказывала бы, и жила бы с ним. А тут – все молчком да тайком. Я и не расспрашивала особенно. Вижу, что ей неприятно, зачем, думаю, приставать. Только, как я поняла, Вера сама с ним жить не захотела. Не потому что он там бросил ее или еще что-то, нет. Это ее было решение.

– Что ж, если сама не захотела жить, значит, вариант и правда был не завидный, – согласился Лев. – А сам Виктор не общался с отцом? Может быть, эти самые загадочные «дела», которыми он тайком занимался, пришли, так сказать, по «родственной линии»?

– Не знаю, кажется, не общался. Он, по-моему, даже и не знал его, отца-то. Просто гены, наверное. И отец был беспутный, и сынок по той же дорожке пошел. Не пересилило, видать, воспитание. Сама-то Вера, она совсем не такая была. Умница, образованная. И как только угораздило ее с подобным типом связаться? Молодо-зелено. Витька своего она, конечно, только хорошему учила. Но, видать, не выучила. В детстве-то еще мамку слушался, вроде старался чего-то там… учиться, вести себя хорошо. А как в возраст входить начал, тут уж мамка ему не указ. Сам большой и без мамки знает, как свою жизнь строить. Вот и устроил. Где теперь его искать? Неизвестно. И Вера без времени ушла, а теперь и Витек еще. Что за напасть на них такая?

– Вы упоминали про друзей. С кем чаще всего общался Виктор? Можете назвать имена, фамилии?

– Вообще-то он со многими общался, – задумчиво произнесла Ирина. – Все уж здесь по сто лет живут, все друг друга знают. Но чаще всего, наверное, с Димой. Дима Сорокин, в соседнем подъезде живет, с ним они со школы еще дружили. Да еще Валёк частенько приходил в их компанию.

– Валёк?

– Да, Валя. Валентин Быстров. Тоже в нашем доме живет. Вот с ними Витя общался, наверное, чаще других. С остальными, конечно, тоже контактировал, но так, постольку-поскольку. Чаще всего с Димой и с Валей.

– А их вы не расспрашивали о том, куда мог пропасть Виктор?

– Как же не расспрашивала! – с чувством воскликнула Ирина. – В первую очередь их расспрашивала. Только не знают они. Да оно и понятно. Они ведь на работе целый день, когда им за Витьком следить, где он там бродит, чем занимается. Ребята-то хорошие, правильные. Дима в магазине работает, Валёк в автосервисе. Вкалывают с утра до ночи, дома только по выходным. А этот… каждый день у него – выходной. Беспутный, он беспутный и есть. Только все равно жалко. Да и Вера… Что я потом ей скажу?

– Значит, Дмитрий работает в магазине? – перевел разговор в конструктивное русло Гуров. – В каком, если не секрет? Думаю, с друзьями Виктора мне в любом случае полезно будет пообщаться.

– Дима-то? Да вот тут недалеко, в супермаркете. Удачно так, близко к дому работу нашел. Хоть на дорогу время не тратит. А то и так чуть не до одиннадцати ночи их там задерживают. Это, считай, только домой приехал, сразу обратно ехать нужно. В смысле – если живешь далеко.